Астарская Академия. Портал в Асшанию - Дарья Закревская

голову, поорать, поплакать, в конце концов! Не каждый день узнаешь, как легко и просто тебе подменили реальность. Луны-Близнецы, а что еще в моей жизни – результат родительской манипуляции?

Главная башня осталась позади; я шла вперед по тропинке, не различая дороги. От осенней земли уже поднимался холод, а воздух, несмотря на яркое солнце, был прохладен и свеж, и это остужало кипящую голову.

Хорошенько поплутав по территории академии, я села возле обычного, уже полностью пожелтевшего и наполовину облетевшего куста. Услышала, как закончилась очередная пара, где-то вдалеке заголосили студенты, потом затихли. Букашка, целеустремленно тащившая палочку раза в три больше ее самой, скрылась в траве. Я поднялась и направилась к корпусу.

Недалеко от полигона номер три, развороченного моим заклинанием хаоса, я резко остановилась, встревоженная неправильностью картинки.

Защита, которую мы с верховным магом поставили два дня назад в качестве ловушки для шпиона-асшанца, мягко золотилась на солнце. Но мое внимание привлекла не она. А фигура, стоявшая у самых ворот полигона. Шпион!

Глава 12

Точнее, шпионка…

Люта крутила в руках всестихийник – но судя по цвету, какой-то необычный. Что она делает возле ворот? Почему не заходит на полигон, неужели чувствует нашу с магом ловушку?

Исходя из здравого смысла, следовало позвать верховного мага, и ни в коем случае не подходить к вероятной асшанке ближе.

Но здравый смысл оставил меня в ректорском кабинете, а сейчас – сейчас мною двигали чувства.

Досада. Ярость. Негодование.

Я хотела доказать – то ли родителям и брату, то ли Леррану, то ли самой себе – что я не беспомощный ребенок. Я – не провалившая экзамены на стихийника слабачка.

Поэтому, наплевав на то, как надо, я сделала так, как хотела.

При виде меня Люта попятилась, мигом загасила стихийный шар и, кажется, смутилась.

– Аринна? Что ты тут делаешь?

– Это ТЫ что тут делаешь? – грозно произнесла я. – Натворила же ты делов за эту неделю… Как ты докатилась до такого, скажи?

И поставила вокруг одногруппницы сдерживающий щит.

Крохотная надежда, что Люта начнет возмущаться, удивляться, отнекиваться – ну могла же я ошибиться? – разбилась с ее ответом.

– Я… не хотела. Правда не хотела! Знаешь, как страшно всех обманывать? Постоянно? Ежесекундно? – Артефакторша сделала ко мне шаг и зашипела от боли – сдерживающий щит у меня всегда выходил отлично. Стоя вплотную к силовой завесе, она уточнила: – Давно догадалась?

– Не очень, – прошептала я, вспоминая все известные мне защитные заклинания. И атакующие. Люта выглядела как обычно, но мне было до ужаса страшно. Оказывается, мечтать о рассекречивании асшанца – не то же самое, что рассекретить по-настоящему. Порыв разобраться самой, доказать что-то кому-то – прошел, и я резко пожалела, что отправилась к полигону одна.

– Если кто-то из артефакторов и мог докопаться до правды, так только ты, – улыбнулась она, и ее улыбка показалась мне зловещей. – Нет, когда Дориан пару дней назад отвел меня в сторону, я подумала, что все пропало, раз даже Горт меня рассекретил. Но он всего лишь хотел позвать меня на свиданку. Или когда Эрвин увидел меня с профессором Эштоном в очень неподходящее время, после отбоя… С ним тоже пронесло – он был так занят своими делами, что, кажется, совсем забыл об этой встрече.

У меня пошла кругом голова. Профессор Эштон? Так это с ним я слышала Люту в тот вечер, в кустах? Вот кто помогает асшанке! Вот как она гуляет после отбоя, заходит в преподавательское крыло. Вот кто снабжает ее данными! Теперь понятно, каким образом артефакторша смогла утащить камень Лун-Близнецов. Профессор Эштон наверняка был в курсе всех защитных заклинаний, поставленных как на ректорский кабинет, так и на сам артефакт.

– А Лерран? Зачем ты встречалась с Лерраном в Астаре в эту субботу? – воскликнула я, не найдя ответа в своей голове.

Улыбка сползла с лица Люты, сменившись ужасом.

– С верховным магом?

– Именно.

– Зачем мне встречаться с тем, кто может меня разоблачить? – дрожащим голосом спросила она.

Ее испуг и удивление выглядели настоящими. Зачем ей признавать вину и скрывать разговор с магом? Что за шшульство тут происходит?

– Я кожей чувствую его взгляд, его пробирающий до костей проницательный взгляд, – с содроганием добавила она. – От верховного мага я держусь так далеко, как могу, Ари. Вот как сегодня на лекции.

Это была правда, но бросилось мне в глаза – точнее, в уши – другое. Ни разу в жизни Люта не называла меня «Ари». Из близняшек меня звала так…

Что-то щелкнуло в мозгу. Вот почему Люта, наш шшуль в юбке, в этом году казалась мягче и человечнее, что ли. И боялась, как все остальные. Лекций, практик, профессоров.

– Лита?! – воскликнула я.

– Шшш! – артефакторша нервно посмотрела по сторонам.

– Лита, – тупо повторила я вполголоса.

Значило ли это, что Лита – не асшанская шпионка? Но тогда получалось, что шпионка – скрывающаяся где-то Люта? Тьфу, как все запутано!

– Я думала, ты это уже поняла!

– Я считала, что ты… – оборвав себя на полуслове, я закрыла рот. Нет. О своих подозрениях, пожалуй, промолчу. Я грозно нахмурилась: – Рассказывай все с начала.

На середине рассказа, поняв, что Лита, конечно, никакая не шпионка, я сняла свой сдерживающий щит, и мы переместились в ее комнату. Стихийниц, ее соседок, еще не было.

– Они целыми днями где-то ходят, – прокомментировала она. – Я вообще очень рада, что меня поселили не с кем-то из наших. Боюсь, артефакторы раскусили бы меня в первый же день. Оказывается, это очень тяжело – притворяться Лютой.

– Зачем ты вообще согласилась на эту подмену!

На самом деле выбора у Литы не было. Она спасала сестру. Оказывается, лето Люта провела «с пользой». Она в домашних условиях, без присутствия наблюдателя создала артефакт и незаконно его использовала. За подобное нарушение правил Люту должны были отчислить и навсегда запретить заниматься артефакторской магией, однако семейству Коста скандал с большим трудом удалось замять. Все было хорошо до тех пор, пока Люте не пришло распределение в Астарскую Академию.

– Курт… профессор Эштон, – смутилась Лита , – давний друг семьи. Точнее, его отец – папин друг еще со времен академии. Эштон – ну, Эштон-отец, сболтнул папе, что за разрушением Академией Артефакторов стоят имперцы, и что студентов, распределенных в Астар,