Одержимость Темного лорда, или Полнейший замуж! - Елена Амеличева

– Кто?

– Девочка из деревни пришла. Говорит, маме кузнеца поплохело, срочно просят тебя придти.

– Да, у нее сердце прихватило на днях, – вспомнила я. – Скажи, что сейчас буду.

– Только бы в день торжества никто помирать не вздумал, – вздохнув, моя фея укоризненно глянула на меня. – Ладно, беги уж, знаю тебя. Девочки, давайте поможем ей из наряда выбраться!

***

Оставив Риту помогать с бесконечными мелочами, связанными со свадьбой, я поспешила в деревеньку. Мать кузнеца, страдавшая одышкой от избытка лишнего веса, не шла из головы. Синие губы и неровное сердцебиение – очень плохое сочетание, очень. Да еще в ее возрасте.

Дорожка чавкала под ногами, покрывая ботинки плотным слоем грязи. Солнышко маленькой бледно-желтой монеткой пряталось в жиже серой хмари, размазанной по небосводу. Холодный ветерок дерзко залезал за шиворот, стискивая тело совсем не летней прохладой. Погода стремительно портилась. Как и мое настроение.

– Ты куда меня ведешь, девочка? – спросила я у круглолицей девчушки, увидев, что она шагает в противоположную от деревни сторону.

– Сказала же, к мамке кузнеца, – ответила та.

– Их изба вон там, – я указала на оранжевый домик, украшенный кованым флюгером-петухом с роскошным хвостом.

– Она это, у речки была, когда ее прихватило, – ребенок припустила вниз с пригорка – прямиком к синей ленте реки, которая змеей изгибалась внизу.

И что женщина там забыла? Ей же велено было лежать и принимать порошочки. Непослушные пациенты – горе для врача. Надеюсь, она не устроила глобальную стирку, от этого и здоровому дурно станет. И как, любопытно, ее назвать? Кузнечиха? Я поспешила за шустрой девчонкой, через силу заставив себя улыбнуться. На душе было ну как-то совсем уж паршиво. Душу насквозь проедало плохое предчувствие.

И оно меня, как оказлось, не обмануло. Поняла это, когда спустилась с холма и нос к носу столкнулась с парнем.

– Кристиан! – прошептали похолодевшие губы, вмиг став чужими.

Глава 50

– Здравствуй, Леони, – он улыбнулся мне.

Домашнее имя резануло слух. Уже и отвыкла от него.

– Заждалась нас, да? – Жанна, стоявшая рядом с братом, подбежала ко мне и обняла. – Ты такая молодец, продержалась столько с этим даркдаром! Нам тоже было нелегко, но мы явились за тобой – настоящая любовь ведь должна все преодолеть!

Бравурно-проникновенная речь прозвучало донельзя фальшиво, будто козу поставили в хор солисткой.

– Монеты гони, дядя, – моя провожатая подергала Кристиана за рукав.

– Отпусти, – он скривился, достал из карманчика сюртука деньги и положил на протянутую ладонью вверх руку ребенка – крайне осторожно, стараясь не касаться ее. – Держи.

– Сговорено было на полсеребряной, а тут, – она оглядела монетки, – четыре медяка. Одного не хватает. Ты думал я что, деревенская простушка, считать не умею?

– Иди уже, ушлое отродье, и того с тебя довольно! – фыркнул мой бывший жених.

– Щас вот как заверещу, сбегутся все и мигом прознают про ваши тайные делишки! – пообещала девчонка, сведя брови к переносице. – Напинают только в путь!

– Да держи уже, вымогательница! – он швырнул ей еще кругляш. – И проваливай!

– Жмотяра, – она подняла медяк, старательно очистила от грязи и потопала прочь. – Только с виду приличный господин, а внутри одна гнилая солома!

– Ну и детки тут, – натянуто пошутила Жанна.

– Пойдемте уже, пока эта дрянь не оповестила всех, – заторопил Кристиан, развернувшись к речке, на волнах которой покачивалась лодка с гребцом на веслах.

– Куда? – глупо спросила я.

– Леони, мы приплывем в соседнюю деревню, там нас ждет экипаж с быстрыми лошадьми. Довезет до храма, где священник свяжет нас брачными узами. А потом…

– Подожди, Кристиан! – перебила я.

– Некогда ждать, Леони, нам надо бежать!

– Вам надо, – покачала головой. – Я никуда не собираюсь.

– Это что еще за заявочки? – его глаза вылезли из орбит. – Ты что, решила стать женой даркдара?

– Да.

– Ополоумела совсем? Ты мне обещана! Мы с детства с тобой жених и невеста!

– Прости, теперь у меня другой жених.

– Понравился, да? – прошипел Кристиан, шагнув ко мне. – Что, приглянулся тебе этот мерзавец? Решила, что женой Пентарха выгоднее стать, чем моей?

– Тебя это не касается! – отрезала, отступив.

– Давай, Жанна! – вдруг крикнул он, посмотрев на сестру, которая как-то успела оказаться за моей спиной. – Я подержу!

Он обхватил меня – так, чтобы мои руки оказались прижаты к туловищу. На лицо легла какая-то тряпка, пропахшая противной сладостью. Я попыталась выбраться, но тело вмиг перестало слушаться. Ноги подкосились, и я повисла на Кристиане. В голове зашумело, как в мощный отлив, который смел все мысли до единой, утащив их куда-то далеко.

Осталась лишь одна, горящая огнем: что происходит?!

***

Я очнулась под мерные шлепки весел о воду. Голова раскалывалась. Меня дико мутило. От каждого рывка лодки внутри будто ядовитая взвесь колыхалась, обжигая ноющей болью.

– Греби быстрее, – донесся до меня раздраженный голос Кристиана. – А то неровен час погоня!

– Не так сговорено было, – ответил ему глухой бас. – Обещали, что барышня-то сама с вами пойдет, по доброй воле, – рывок. – А на деле силком ведь вы ее утащили, – еще рывок. – У меня у самого девки подрастают. И вот что я вам скажу – одно дело, коли их, как в нужный возраст войдут, женихи сманят. Это я еще прощу им.

Как же качает эту лодку, будь она проклята!

– Рыло начищу сватунам таким, но потом примирюсь. А вот ежели силком кто какую из моих девах под венец потащит, или того хужее, без обряда снасильничает…

Шлепки весел о воду ускорились.

– Черепушку голыми руками раздавлю! Только так, и думать неча! Так что нехорошее вы удумали, господин. Не нанимался я на такие дела. А по виду-то еще приличным кажетесь.

– Тебе деньги плачены! – отрезал мой бывший жених. – Вот и греби, да пошустрее. Не покататься сели. Налегай на весла!

– Ты сам-то и попробуй, коли умный такой, – шлепки прекратились. – А я погляжу на бережки красивые, отдохну.

– Чего удумал? Греби, тебе сказано!

– А то что? За борт скинете? Навряд ли, – ехидный смешок гвоздем впился в мои уши, – ручки побоитесь замарать. Да и не справитесь. Вам-то с такими куриными лапками неделю до городе грести. Чего пыжишься, глаза выпучил? Про таких моя женка знаешь, как говорит? Не смотри, что грудь впалая, зато спина колесом!

Ухающий смех ударил по ушам.

– Ладно, чего хочешь, говори? – помолчав, пошел на попятный Кристиан.

Видимо, перспектива самому грести его точно не прельщала.

– Еще десять серебром и лады, доставлю, как и обещано было.

– Пять.

– Восемь. Или поплывете сами, ручками да ножками, как лягухи.

– Держи,