Одержимость Темного лорда, или Полнейший замуж! - Елена Амеличева

– Спасибо за комплимент, – уселась, чувствуя, как солнце ласкает лицо. – Мне просто сидеть?

– Да, милая. Я карандаш только возьму. А ты, егоза, – шепнула она внучке-конопушке, – чайку завари гостье. Да правильно сделай, как учила тебя. И пирожков на тарелочку самых ладных положи, поняла? Салфеточкой прикрой и неси не спеша, чтобы не опростоволоситься, как в прошлый раз, когда жена губернаторская приезжала.

– Да сделаю, сделаю, – девчонка сморщила нос недовольная, видимо, что вспомнили ее фиаско. – Все в лучшем виде изображу! И нечего мне поминать тот конфуз, до старости ведь им попрекать будут!

– Иди уже, не бурчи, негоже заставлять леди Даркрэйн ждать.

– Да бегу уже, бегу!

Она умчалась, и бабушка, сев с блокнотом в руках напротив меня, намекнула:

– Озорницы с четверть часа не будет, леди, она долго с чаем возиться будет, ответственная деваха растет, честь по чести все сделает – особенно ради такой дорогой гостьи. Так что коли хотели вы что у меня попытать, так самое время сейчас, чтобы без чужих ушек было.

Глава 46

– Вы догадались, что я из-за мамы Дэмира пришла, да?

– Конечно, – хитро улыбнувшись, она начала класть легкие штрихи на лист. – Не стесняйтесь, ничего зазорного в том нет, что невесте про семью жениха узнать хочется. Естественный интерес и правильный. Как замуж-то выходить, суженого не знаючи?

Вот уж точно!

– Нас ведь кто делает теми, кто мы есть? Семья наша. Вот и правильно, что вам все про нее вызнать надо. Тайнам не место между мужем и женой. Тут все чисто должно быть, чтобы зло не завелось. Ему ведь только дай за что зацепиться, расцвет, все собой заполонит, корни пустит, сорняков навыращивает. А любовь – хрупкий цветок, редкий, его беречь надобно, сорняки вовремя пропалывая.

Она отстранилась от блокнота, вглядываясь в набросок, удовлетворенно кивнула и спросила:

– Что вы хотите узнать о леди Сангаре?

– Скорее даже не о ней самой, – ответила, помедлив, – а о том секрете, что связан с ее гибелью.

– Тут только один человек правду знал – муж ее, отец лорда Дэмира. Но он почил не так давно.

– А что вообще произошло с мамой моего жениха?

– Бывший жених леди Сангары заявился, когда сынок Даркрэйнов уже в осознанный возраст вступил, – ответила ткачиха, отложив набросок. – Стряслось что-то промеж мужем и женой, ссорились они. А потом леди ночью упала с крыши замка – насмерть.

– Она… – я с трудом заставила себя это произнести, – покончила с собой?

– Мне неведомо, – бабушка вздохнула. – Но лорда Дэмира, похоже, терзает эта тайна. На лице у него ведь все написано. В детстве вообще весь, как на ладони он был. Читался мальчонка, как книжечка. А после смерти матери замкнулся. Черстветь душой начал.

Мое сердце заныло. Ведь сама сирота, знаю, что это такое, когда и выплакаться некому. Страшное чувство – одиночество, когда ты никому на белом свете не нужен. Хотя у меня нянюшка была, добрейшей души человек. Пригрела меня, под крылышко свое теплое пустила. Но мать все-таки никто не заменит. От ее рук даже болезни бегут, и температура падает в лихорадку – от целебной силы любви.

– Да и лорд прежний взялся за сына после смерти супруги, – печально улыбнулась ткачиха. – Будто воина растил, а не наследника. По зиме чуть ли не в одной рубашке он у него ходил. Занимался все этими, боевыми искусствами. Стену часами голыми кулаками колотил, а отец только круги вокруг нарезал, да покрикивал, чтобы посильнее ударял он живой плотью о камень.

Бабушка покачала головой.

– Может, так оно и надобно, я-то что разумею в учении лордов? Ровным счетом ничего ведь. Но что видно было – без любви Дэмир растет. Воспитатель заместо батюшки у вашего жениха был, леди. Не обнимет никогда, не приголубит, не похвалит.

Она укоризненно нахмурилась.

– Только приказы и умел раздавать, да вечно всем недовольным был. Что ни сделает мальчонка, все не так, да не этак, все плохо. Сердце кровью обливалось, когда смотрела на это. Зачем жестокость в нем пестовал? Будто наказывал за что. А за что? Да и как же, почто? Родное ведь дитя. Единственное, да еще и от любимой женщины.

Она снова вздохнула и, заглянув в мои глаза, попросила:

– Вот так-то, леди Даркрэйн. Вы уж берегите нашего лорда, пожалуйста. Он с вами… оттаял, что ли. Улыбается. Цветет душа у него от любви.

Я улыбнулась. Так хочется в это верить!

– Отогрели вы его, деточка. И это хорошо. Ведь даже Темным лордам надобно, чтобы кто-то их любил – всей душой, безоговорочно, просто так!

***

Эти слова звучали в моей голове, когда шла домой. Домой. Как-то незаметно Черный замок стал мне настоящим домом. Даже поместье дядюшки сложно было считать таковым, ведь я знала, что живу там благодаря милости опекуна. Он взял меня к себе, потому что у него не было своих детей. И чтобы получить ту часть наследства, которая при жизни моей мамы принадлежала ей. Так он стал единоличным владельцем родового замка, а я получила кров.

Плохого о дяде мне сказать нечего. Он не самый худший представитель мужского рода, верно. Со своей кучей недостатков, разумеется, но кто совершенен? Моим воспитанием единственный родственник предпочел не заниматься. Может, просто не знал, с какой стороны подступиться к маленькой девочке. Ограничился тем, что помолвил меня с Кристианом и, удостоверившись таким образом, что я не осяду у него «на балансе» пожизненно, оставшись в старых девах, успокоился. Все заботы обо мне взяла на себя нянюшка.

Темная фигура внезапно преградила мне путь, вырвав из воспоминаний.

– Дэмир!.. – ахнула я.

– Где ты ходишь? – хрипло выдохнул и притянул к себе. – Хотел уже искать идти.

– Зачем? – улыбнулась, чувствуя идущий от него жар – во всех смыслах.

– Потому что проголодался, – черные глаза полыхнули, обжигая мое нутро.

– Так перекусил бы, – в тон ответила ему, невинно улыбаясь, хотя прекрасно уловила подтекст. – Пока я пациентов навещаю.

– Ты их лечишь или допрашиваешь? – уточнил он.

Уже наябедничали о расспросах касаемо леди Даркрэйн, догадалась я. Ну, оно и понятно.

– Если бы рассказывал все сам, мне не пришлось бы искать информацию в других местах, – отстранилась от него, с трудом разомкнув горячие объятия. – Идем уже, пора ужинать. Потом поговорим. Если ты опять не будешь делать из всего вселенскую тайну, разумеется.

– Тебе надо дознавателем работать в столичном полицейском участке, – пробурчал он