(Не)желанная жена генерала драконов - Анастасия Марс

Она сама не понимала во что ввязывалась и чем это ей грозило. Любой ее неосторожный поступок, и дворцовая знать с легкостью бы от нее избавилась. Лейла была еще слишком юной и неопытной для подобных интриг. Слишком доверчивой.

Взять хотя бы брачную сделку с ассарийским принцем Ману. Кроме своего титула Лейле было нечего ему предложить, и она даже не догадывалась, что после замужества ей была уготована участь жертвы.

Гектору удалось выяснить, что ассарийцы планировали расправиться с принцессой и все выставить таким образом, будто это дракониды убили любимицу шахрийцев Лейлу Раджа. Ну а свидетелем стал бы бывший советник Джамал, который попросту продал свою подопечную ассарийцам ради местечка потеплее.

Тогда у Ману появился бы прекрасный повод объявить войну Феликсу, ну а следом и народ шахрийцев устроил бунт. Страна погрязла бы в очередном кровавом сражении.

По этой причине то святилище, где принцесса должна была стать женой Ману, сожгли, а духовника и послушниц убили.

Заметали следы, не иначе.

Благодаря Рае генерал смог предотвратить этот замысел, а Феликс заполучить выгодные преференции от ассарийского правителя взамен на возвращение принца.

Однако Лейла по-прежнему оставалась лакомым кусочком для любых заговорщиков. Но Гектор сильно сомневался в том, что принцесса все еще жаждала вернуть трон. А вот освободить отца...

Генерал бросил взгляд на Феликса, который в этот самый момент с особой нежностью сжимал ладонь Джаи. Несмотря на то, что его друг был довольно умным, хитрым и проницательным мужчиной, ради семьи он был готов совершать самые безрассудные поступки.

Так мог ли Гектор винить Лейлу в том, что та всеми силами пыталась вызволить своего родителя? Это был непростой вопрос, на который у генерала не было однозначного ответа. Что он знал наверняка, так это то, что Лейла была ему далеко небезразлична. А вспоминая ее невинный поцелуй, ее нежные прикосновения, неловкие, но в то же время, полные ласки и страсти, Гектор уверенно делал вывод, что и он был небезразличен принцессе.

Навряд ли при ее строгом воспитании Лейла смогла бы так убедительно изобразить чувственную соблазнительницу.

- Гектор, - позвал его Феликс, вырывая из мыслей. — Ты распутал весь змеиный клубок заговора и сегодня день твоей свадьбы. Позволь узнать, откуда у тебя это кислая мина на лице?

- Джамал до сих пор на свободе. Чутье подсказывает, что он был главным дирижером заговора, руководящим из тени, -поделился своими опасениями генерал. - И та книга, о которой ты говорил. Что если она у него?

- Я выставил стражу на всех входах в столицу и во дворец. Бывший советник не сможет попасть сюда незамеченным, -уверенно отозвался Феликс.

Однако его слова не смогли рассеять сомнения Гектора. Генерал чувствовал, что это еще не конец.

В дверь приемной постучали. Возникший на пороге стражник сообщил:

- Мой генерал, пленник просит с вами встречи.

Гектор удивленно вскинул брови. Любопытно, и что же Зафару понадобилось?

68.

С тех пор, как бывшего шахрийского правителя заключили в темницу, тот ни разу не просил о встрече с кем-либо. Так что Гектору было крайне любопытно узнать в чем же была причина этого внезапного порыва.

Возможно, старик чувствовал, что силы его на исходе, и потому решил озвучить свое последнее желание? Но тогда еще любопытнее, почему Зафар просил о встрече именно с генералом, а не к примеру со своей родной дочерью? Разве ему не хотелось повидать Лейлу перед тем, как уйти на покой?

Гектор спустился в подземелье и велел страже открыть дверь в камеру пленника. Зафар давно не представлял никакой опасности, так что генерал уверенно вошел внутрь. Дверь за ним тут же закрылась, отрезая внешний мир.

Бросив на Гектора беглый взгляд, бывший повелитель удовлетворенно произнес:

- Пришел.

- Похоже, ты не сомневался, - сухо уронил Гектор, скрестив на груди руки и облокотившись на стену.

- Я надеялся, - сказал Зафар, чем немало удивил генерала.

Откуда в бывшем повелителе столько смиренности?

- Слушаю, - коротко бросил Гектор.

- Я чувствую, что мой конец близок. И в связи с последними событиями я хотел бы просить за свою дочь, - снова удивил его Зафар.

- За Лейлу? — вскинул брови генерал.

На закате жизни бывший повелитель переживал не о себе, а о своей дочери? Неужели близость смерти так на него повлияла?

- За нее, - кивнул старик и потянулся к медальону на своей шее — единственной вещи, которую Зафару позволили оставить при себе.

Сняв цепочку, он открыл медальон и, в последний раз взглянув на хранящиеся в нем изображения, неожиданно протянул его Гектору. Генерал не спешил забирать медальон, подозрительно глядя на Зафара.

- Я хочу просить не наказывать дочь за мой побег. Лейла бесхитростна и не испорчена людским коварством. Я знаю, что ею просто воспользовались. Знаю, что она не желала никому зла. Моя дочь — самое непорочное создание в мире, - сказал он, прямо глядя в глаза Гектора. — Возьми его.

Старик вновь протянул ему медальон. Колебавшись буквально мгновение, генерал все же забрал кулон и взглянул на два портрета молодой женщины и маленькой девочки. Увиденное заставило Гектора вопросительно посмотреть на Зафара:

- Ее мать, - ответил тот на невысказанный вопрос генерала.

Гектор вернул взгляд на портрет женщины и недоуменно пробормотал:

- Они буквально как две капли воды. Никогда прежде не видел подобного сходства между матерью и ее ребенком.

- Это не случайность.

Гектор оторвался от разглядывания портрета и устремил на Зафара испытующий взор. На одну секунду ему показалось, что глаза старика сверкнули красным светом. Но скорее всего это было просто отражение рубиновой запонки с рукава Гектора.

Или что-то другое?

69.

Генерал закрыл медальон и, сунув его в карман, переспросил:

- Не случайность?

Неужели Зафар наконец раскроет тайну записи о рождении Лейлы? Удивительно, что бывший повелитель не позаботился о том, чтобы скрыть или сжечь тот документ. Полагал, что никто никогда не узнает? Или может, наоборот, хотел, чтобы это всплыло?

Зафар медленно кивнул на вопрос Гектора, отвел взгляд в сторону и заговорил:

- Моя дочь родилась мертвой. Наш долгожданный ребенок... - он осекся, словно воспоминания до сих пор доставляли ему боль.

- Но Лейла жива и здорова, - хмуро заметил генерал и настороженно уточнил. — Или она не ваша дочь?