Боевой маг в провинциальном училище - Екатерина Сергеевна Бакулина

устал от этого, – Янко вздохнул чуть виновато. – Я сказал, что ночью сбегать не могу. А утром она вот… сама уехала. Не знаю уж, что там вышло. Но ночью, вот так, не предупредив, я никак не мог. Ну, как ж…

Да, у парня дома все хорошо, семья вполне обеспеченная, отношения нормальные. Глупости он делать не собирался. Знал бы он о реальной угрозе… но он не знал.

Михо послушал и покивал – да, все так. Парень говорит правду, по крайней мере сам точно верит во все, что говорит. Досада, немного обиды, что невеста сбежала без него, немного усталости – он на истерики и проблемы не рассчитывал. Тут зацепиться не за что.

Хотя, если у нее просто проблемы дома, если что-то вышло… возможно тут все проще, по бытовому, без магии. Она не выдержала и сбежала после ссоры.

А вот родители Аники не пустили нас на порог.

Не знаю, от того ли, что было что скрывать или просто не хотели разговаривать с посторонними. И причин у этого нежелания может быть много, вовсе не обязательно связано с нашим делом. Может, мы просто в неудачный момент.

И даже упоминание Магконтроля не помогло.

Хотя даже я видела, как у отца Аники что-то дрогнуло в лице. Испуг, сомнения. Но сдаваться он не желал, а полномочий давить и требовать – у нас тоже не было.

Вот прямо встал в дверях и не пускал, глядя на нас зло. Драться бы, конечно, с магами не полез, но собирался стоять, сколько мог.

– В Козеницком медицинском училище она! – выглянула из-за его спины Аникина мать, и быстро-быстро, недовольно. – Письмо недавно присылала, все у нее хорошо, поступила, в общежитии живет, подруг завела. Не понимаю я, зачем, господа маги, вам это. Уехала и уехала девочка, имеет право. Молодежь вечно в город несет!

– А письмо можете показать?

– Нет, – мать даже руки в боки уперла. – Вот уж нечего вам. Это не для вас написано. Если в чем сомневаетесь, так сами езжайте в Козениц и выясняйте.

Или официальные санкции на расследование надо получить.

Что ж, мы покивали – хорошо, так и сделаем, простите за беспокойство.

Нам тут действительно ничего не должны. И каких-то явных зацепок у нас нет, только фантазии.

– Мать врет, – сказал Михо потом. – Не знаю уж, что пытается скрыть, но врет точно. И оба напуганы. Но, понятное дело, что затеяли все это не они, их просто втянули. Припугнули скорее всего. За долги. Надо искать того, кто во главе стоит. Кстати, видела, как пацан, кто-то из младших, как только нам открыли – сразу через задний двор рванул в сторону дома старосты? Думаю, собирается предупредить.

– Думаешь, нам стоит бояться?

Михо усмехнулся, бороду погладил.

– Думаю, бояться нам нечего, по крайней мере, прямо сейчас. Нападать на нас – не нападут, они же не идиоты, на магов нападать. Я, конечно, не менталист, но тоже кое-что могу, а ты и вовсе некромант. Я тут слышал, что сила вполне восстановилась, можешь через щиты шарахнуть. Человеку такого удара выше головы хватит. Они не станут. А вот неприятности быть могут.

– Какие неприятности?

– Да кто знает, что они тут придумают. Ты же понимаешь, Ива, что они этим занимаются не первый год. Если, конечно, мы правы. И уж точно кто-то повыше этим заинтересоваться бы должен, вряд ли мы первые за пятьсот лет. И отец твой интересовался. И главное – староста к деду твоему ругаться приезжал. Значит, им было что обсудить. Но никакой огласки, даже после приезда комиссии. Или, думаешь, комиссия не заметила следы жертвоприношений?

Думаю, заметила.

– Но что тогда? – я даже чуть растерялась. – Уже жалеешь, что в это влез? Хочешь тихо уйти?

– Нет, – Михо фыркнул снова. – Не жалею. Просто, ну… Ты будь готова, если что. Дело уж больно хреновое, на мой взгляд. Оно по любому теперь все на свет вылезет, твой Морейра всех на уши поставит, и дури, и ресурсов у него хватит. Но если что, будь готова, что и нам прилетит, не зевай. И вообще – поосторожней, хорошо?

Хорошо. Я кивнула.

Очень не нравится мне эта история. И чем дальше, тем больше не нравится.

* * *

Старосту искать не пришлось, он нашел нас сам.

На дороге. Выехал навстречу.

– Что-то случилось, мастер Вранич? – сходу поинтересовался он таким тоном, словно говорил – «Шли бы вы отсюда».

– В овраге были выявлены энергетические аномалии, господин Ковач, – холодно, по-деловому сказала я, сразу настраиваясь на сложный разговор. – А учитывая специфику места – это может представлять опасность. Поэтому было решено вызвать комиссию из Дорноха, для изучения. А мы пока, согласно регламенту, опрашиваем население.

Новости о комиссии ему точно не понравились.

– Что за регламент у вас? – поинтересовался он.

– Первое, что требуется выяснить в таких случаях, согласно регламенту, – сказала я, – это все о пропавших людях за последние полгода. Всплески активности на могильниках обычно связаны с чьей-то смертью.

Лицо старосты даже потемнело. Я глянула на Михо, тот серьезно кивнул.

– Не понимаю, что вы хотите найти, мастер Вранич, – староста зубами заскрипел. – Но раз уж вы здесь, то предлагаю зайти ко мне и все обсудить.

– Мы как раз к вам и направлялись, господин Ковач, – сказала я.

Он все знает – это я даже без Михо могу понять. И сейчас очень недоволен, что мы вмешались.

Но поговорить надо.

Пока ехали, не могла избавиться от мысли – зачем мы вообще во все это влезли? Жили и жили спокойно. И вот, на тебе…

Но отступать уже поздно.

Да и как жить спокойно, зная, что рядом с тобой такое?

Да и не вышло бы не лезть, все всплыло бы, рано или поздно. Или вышло бы? Пятьсот лет выходило? А тут… тут случился Морейра. Это ведь он начал.

Староста привел нас в дом, провел в свой кабинет, усадил за стол. Серьезно все у него, сразу видно – деловой человек.

– Зачем к Вознякам ходили? – мрачно поинтересовался он, сцепив перед собой руки. Так, словно мы ему что-то должны.

– Нам нужно узнать обо всех, кто пропал или уехал в последнее время, – сказала я. – Особенно это касается молодых девушек.

– Девушек… – староста усмехнулся. – Аника Возняк уехала учиться, тут нечего узнавать.

– Вы уверены в этом? – спросила я.

Он чуть прищурился, подался вперед.

– А вы уверены, мастер Вранич, что это ваше дело? Занимались бы лучше своими. Родители Аники не заявляли о пропаже, ничего