Думаешь бьётся? - Марта Заозерная

- Они меня отбить у тебя пытались. Кто бы из них догадался, что дылда, за метр семьдесят, твоя дочка несовершеннолетняя, - подвигаюсь, чтобы папа рядом мог сесть, что он тут же и делает.

По папе и сейчас возраст трудно определить. Он в форме себя держит отличной. Спортзал, плаванье, закаливание, активный отдых по мере возможности. Так, сединой слегка только тронут.

Обхватывает ладонью мою голову и тянет на себя, в волосы целует, затем обнимает крепко.

- Позови его к нам в гости, Алён. Совместный ужин ни к чему не обяжет. Мать слегка успокоим хотя бы. Обещаю парня не пытать, со всяком случае с пристрастием.

Глава 36

Просыпаюсь я от того, что дверь в мою спальню с силой хлопает об косяк. Ну как просыпаюсь – подпрыгиваю на кровати, и резко сажусь. Тут же кровать, в области моих ног прогибается. Наташа пожаловала.

С разбегу запрыгивает, дико при этом визжит.

- Пижамная вечеринка, детка! – делает несколько прыжков на матрасе, высоко поджимая ноги. С первую секунду зажмуриваюсь, мне кажется, что она ёкнется на пол.

На моё счастье она останавливается, снимает блокировку с телефона, который держит в руках и включает радио. Судя по репертуару – ретро волна. Затем начинается вакханалия. Как обезумевшая скачет по кровати, виляя при этом всеми выпирающими, снизу и сверху, частями тела. Подпевая при этом громко и невпопад.

- Вообще – то я сплю. И вечеринки пижамные устраивают по вчерам, - буркаю, после его тяну на себя одеяло, совершенно не беря во внимание то, что подруга стоит в том числе и на нем.

За опрометчивость мне тут же прилетает. Ржущее тело валится сверху.

- Просыпайся, бодрое утро! Давай петь и танцевать. Мы дома одни, - кричит у меня над головой. – Твои все уехали. Женщины в магазин, дети в школу, мужчины на работу.

- Я с папой съездить хотела, - просила его взять со мной, мальчика навестить.

- Он перед отъездом показал мне где хранится шампанское! – восклицает торжественно. – Откроем по - гусарски?! И будем праздновать!

- Что?

- Что – что, отпуск твой! – крепко обнимает меня через одеяло, старается растормошить, дергает из стороны в сторону.

Не знала бы её, подумала, что наркоманит по - тихой.

- Что – что, кто бухает с утра? Только алкаши, - пытаюсь увернуться от её щекотушек, и всё сильнее запутываюсь в одеяле.

- Ага, а трахаются по утрам только извращенцы, - начинает смеяться безудержно, отчего отпускает меня из захвата. Лежит на спине, раскинув руки и заливается таким задорным смехом, что не заразиться я не могу. Сон как рукой снимает. – Вот ты дотошка – задолбашка. Как у такого крутого отца такие скучные дочки родиться могли… Ладно, причину по которой ты мужика так щепетильно выбираешь, я понять могу, но с алкоголем то что?

- Вставай уже женщина бессовестная. Кофе пить пойдем. Все постельное мне сбила, - скидываю с себя одеяло, зеваю, потягиваюсь и встаю.

- Ох, эти ноги, да на мои бы плечи, - подруга говорит на грязно - русском, с диким горным акцентом.

- Боже. Наташа. Пятый десяток, прием! – упираюсь ладонями о кровать и к ней наклоняюсь, произношу громко, над её ухом, прям как она мне минутою ранее.

- Потыкай мне ещё тут возрастом. Ох, молодежь. Мы с Вадимом у мелкого презики недавно стрельнули, - от того как она лихо тему переводит у меня дух захватывает.

- Сама купила, сама потратила, - вздыхаю.

- Отож. Удачное вложение денежных средств, - Натик вслед за мной поднимается быстро с постели. – Пошли, покормишь меня. Я тебе за это спою, - начинает прочищать горло.

Пожалуйста, пусть во мне через десять лет будет столько же энергии сколько в ней сейчас.

Спускаемся вместе первый этаж. Дом непривычной тишиной поглощен. Марк парень шумный, мега контактный. Сидит со мной и Наташей в гостиной до полуночи ушки греет свои, пока Аня, сестра моя, ему нагоняй не устроит. Без него в доме слишком спокойно, оказывается, парень уют создает. А как он радовался привезенным подаркам! Жаль на видео никто не заснял. Не так часто к переходному возрасту в детях непосредственность остается.

- Сделай нам стейки. А я пока чай заварю, - по её хихиканью понятно становится, что чай будет не чайный.

Пока я отрезаю несколько кусочков от замаринованного папой куска мяса, за спиной слышится характерный хлопок. Гусар мой в деле.

- Не удивительно, что Тёмыч так крепко запал, - философствует Натали.

Оборачиваюсь. Её слова за гранью фантастики. Стоит, опирается одной рукой об обеденный стол, второй держи бокал, из которого с видом ценителя отпивает алкоголь. Хоть картину пиши.

Десяти часов утра еще нет, а мы уже будем наклюканные.

- Темыч? Серьезно? А как же долбоящер, козлина, кретин в погонах?

За время наших отношений как она только Тёму не величала. И за глаза, и в них. Искры между ними было не меньше, чем между мной и им.

- Да жалко его что-то стало. Когда последний раз его видела, выглядел он как сусел побитый, - в переводе с Наташиного – суслик побитый. – Заросший, опухший, потасканный. Мне даже показалось, что похудел.

Блд. Не точно, но возможно, во мне еще что-то екает.

- Где ты успела его рассмотреть? Похудел, - передразниваю её.

- Как где? В квартире твоей.

У меня от удивления все из рук валится. Кусочки огурцов падают на раскаленную поверхность. Крышка электрогриля опускается. Если он стейк за пять минут до состояния гренки сжигает, то овощи. Но это мелочи, поем и горелое.

- Что он делал в моей квартире? – я ключи забирала, Артём отдал их спокойно. Опять придется менять замки.

- Цветы выкидывал, так хорошо, что мы с девчонками к себе успели часть утащить. Ой, - подруга осекается. Смотрит на меня внимательно, и до неё доходить начинает. – Ну, козлина же, а! Алён, я подумала, что ты сама его пустила, честное слово. Мало ли, женушка выгнала, - приподнимает одну сторону губ, кривится. – Ты же душа вечно добрая, особенно по отношению к нему. Я мимо проезжала, смотрю - свет горит в окнах. Вернулась, заехала. Он открыл