Главный герой против развода - Марина Сергеевна Орлова

– Это было последней волей моего деда и моим долгом перед семьей, – перебил меня Дион. – Ко всему прочему, пусть я и не любил вас, все же вы были мне куда ближе и понятнее, чем незнакомая женщина. К вам я привык.

– Но это же… суженная… – все еще не понимала я.

– А чем она отличается от вас? – внезапно спросил он. – Ни вы, ни она – не были моим самостоятельным выбором. Женитьба на вас стало выбором моего деда, а леди Лурия – итогом выбора богини, в которых, надо признать, я не очень верю, – проворчал он. – Но дед, в отличие от богини, мне куда ближе и понятнее. Потому и выбор был очевидным.

– То есть, вы пытались избежать развода, даже зная, что вскоре появится суженная?

– Оставался еще небольшой шанс, что этой суженной окажетесь вы, но, если честно, я в него не сильно верил. Потому хотел подготовиться заранее. Для этого даже пришлось подключать Азефа, и его связи в храме. Однако, к моему сожалению, я не нашел решения проблемы. Избавиться от метки – невозможно. А если попробуешь хотя бы поднять этот вопрос на всеобщее обсуждение, храм не останется в стороне и тут же предпримет соответствующие меры.

– Храм? – переспросила я. не то, чтобы я не догадывалась, просто хотела услышать мнение Диона.

– Власть храма и его спонсирование напрямую зависит от веры людей в религию, которую они пропагандируют. И так, как они являются посредниками между богиней и суженными, в их руках заключена вся информация по данному вопросу, за которой они пристально следят. Это является их оружием и инструментом управления. Им выгодно, чтобы внутри странны власть парных меток оставалась непоколебимой и бесспорной.

– Потому вы считаете, что даже если и были случаи, когда люди противились метке, это нарочно замалчивалось и вся информация подчищалась.

– Вначале я сомневался, даже почти смирился, что как только получу метку, мое сознание изменится, отчего я воспылаю желанием встретиться со своей суженой. Признаться, это пугало и создавало впечатление манипулирования марионеткой и контроля разума. Больше похоже на мошенничество, чем на благословение, – с горечью поморщился он. В тот момент мне было его искренне жаль. – Но вот я получил эту метку и… к счастью или печали, ничего, кроме боли, которая затмевает сознание, не ощутил. Даже сегодня, при взгляде на свою «суженую» я не почувствовал ровным счетом… ничего. Кроме… смутного раздражения. А еще…

– «Еще»? – переспросила я, так как мужчина внезапно замолчал, точно и сам не мог сформулировать свою мысль и сейчас задумчиво хмурился.

– Я знаю, что это невозможно и это – наша первая встреча с леди Лурией… но я не могу отделаться от мысли, что она мне знакома… что-то есть в ней такое… – пробормотал он, а после посмотрел на меня и вновь заткнулся, точно в немом изумлении.

Я молча подняла брови в немом вопросе.

– Простите, просто пришла абсурдная мысль… – нервно хохотнул он, покачав головой, точно допущенная им догадка была действительно невыносимо нелепой.

– И все же, – настаивала я.

– Просто вдруг подумалось, что девушка очень похожа на вас прежнюю: взгляд, повадки, и даже немного манера растягивать слова… – хохотнул он, смотря на меня так, точно ожидал, что я рассмеюсь в ответ. – Но этого же быть не может, верно?

Смеяться мне не хотелось. Все тело напряглось, а волоски на коже встали дыбом, как в предчувствии чего-то нехорошего.

– Биа? – позвал меня с тревогой мужчина.

– Что? – дернувшись, излишне резко переспросила я, а после тряхнула головой и виновато улыбнулась.

– Я говорил глупости… – пристально смотря в моей взволнованное лицо, точно провоцировал меня мужчина.

Сглотнув, я вежливо улыбнулась и поднялась.

– Да, действительно, нелепость, – кивнула я, фальшиво засмеявшись, под его серьезным, оценивающим взглядом, от которого становилось неуютно. – Что же… кажется, мы задержались. Нужно проверить, как идет подготовка к ужину, – проговорила я бегло, кивнув мужу на прощание, а после стремительной походкой отправилась прочь.

Спину жгло буквально огнем, от чужого взгляда, что я стоически игнорировала, сдерживая порыв сорваться на бег.

А в голове билась одна единственная мысль:

«Меня это не касается, пусть разбираются сами!»

***

«Меня это не касается, пусть разбираются сами!» – по крайней мере, думала я так, а после начался ужин, где меня тут же решили потеснить.

Теснить! Меня! В собственном санато… в смысле доме! Пусть и временном.

Началось все с рассадки. В аристократических семьях была четкая установка, где от места за столом зависел статус внутри дома. Так вот, место хозяйки было занято пришедшей раньше всех Лурией, что выражала невинность и покорность в ожидании.

Можно было бы проигнорировать, ведь в семьях разные традиции и в графстве Баскал за этикетом вообще могли не следить. Такое тоже встречалось. Например, в той же семье Харт все сидели так, как им было удобно, соблюдая этикет исключительно при гостях.

Потому, указав девушке на ее ошибку, я могла создать скандал на пустом месте. Обычно при таких конфузах, дабы не провоцировать ненужные ссоры, на ошибку указывалось уже после. Помнится, в оригинале такая сцена тоже была и Биа не стерпела, за что только удостоилась осуждения со стороны свекра и мужа.

Однако… да какое мне дело до того, подумают обо мне, что я придираюсь или нет? Преднамеренно или нет, она села на мое место. С чего бы мне терпеть?

– Вы пришли очень рано, – заметила я, нарочно остановившись рядом с девушкой. Та вздрогнула от моего замечания и робко поднялась, так как сидеть в присутствии стоящей хозяйки было моветоном.

– Мне сказали, что опаздывать на трапезы нехорошо. Потому, чтобы не рисковать, я решила прийти пораньше. Я бы не хотела нарушать правила этого дома.

– Порыв, безусловно, похвальный. И, раз уж собрались соблюдать правила этого дома, стоило поинтересоваться обо всех, прежде чем так опрометчиво садиться, куда глаза глядят.

Девушка растерянно моргнула, а я коротко пояснила, смотря на нее с холодной улыбкой:

– Это мое место.

Глаза Лурии тут же испуганно расширились, а затем она запричитала. Но прежде, чем девушка это сделала, всего на мгновение ее взгляд метнулся за спину, после чего блондинка покаянно опустила голову и заблеяла несчастной овцой:

– Мне очень жаль. Пожалуйста, не ругайтесь, я