Безумные Альфы - Ленор Роузвуд

Больно.

Но я понимаю.

— Какого хрена? — цедит Тэйн, глаза тёмные.

Взбешён. Взволнован.

— Ну, думаю, это ответ на тот вопрос, — фыркает Виски.

— Вон! — резко бросает Айви. Лицо красное. Глаза — огонь.

Тэйн замирает. Смотрит на меня. На неё. — Но он...

— ВОН! — сквозь зубы. Сжатые.

Тэйн моргает.

Другие пялятся.

Чума уходит первым. Бормочет что-то.

Они уходят.

Все.

Тэйн оборачивается.

Айви рычит. Маленький рык, как дикая лиса.

Никогда не видел, чтобы Тэйн так быстро двигался.

Дверь захлопывается за ними.

Поворачиваюсь к Айви.

— Ну, это было… неловко, — бормочет она.

Не для меня.

Прости, показываю жестом, нервно.

Она выглядит сбитой с толку.

— Нет, это… это не из-за тебя.

Наклоняю голову, не понимая.

— Не из-за тебя, — говорит она снова, твёрже. — Вообще не из-за тебя. Просто… для омеги это уязвимо — быть найденной. Эм. В таком виде. Неважно, я… нам, наверное, стоит, эм… я думаю, твой узел уже достаточно спал, чтобы…

Показывает между нами. Лицо краснее её волос.

Мило.

Понимаю, чего она хочет, но… это причинит ей боль?

Пробую, мягко. Выдвигаюсь чуть-чуть.

Она морщится.

Замираю.

Это небезопасно.

Горло сжимает. Не могу дышать.

Она гладит меня. Я успокаиваюсь.

— Всё нормально.

Дыхание прерывистое. Она извивается.

— Будет немного больно, но всё в порядке. Ты можешь выйти.

Колеблюсь. Не хочу причинить ей боль. Но…

Шаги за дверью. Другие. Ждут.

Я слышу ботинки.

Слышу бормотание.

Рычание.

Виски что-то кричит, как лающая собака.

Они вот-вот подерутся.

Подерутся из-за того, чтобы войти и забрать Айви.

Пусть попробуют.

Я разорву их.

Свяжу их собственными внутренностями.

Айви смотрит в сторону коридора. Снова розовеет.

— Призрак...

Ладно. Ладно. Нужно попытаться.

Страшно, но нужно попробовать.

Пробую снова, осторожно. На этот раз узел выходит.

Так тесно. Всё снаружи кажется холодным.

Уже скучаю.

Но это не может повториться.

Может?

Мне страшно.

Страшно желать. Страшно иметь.

Страшно сломать её.

Её маленькая рука находит мою. Сжимает.

— Всё в порядке, — шепчет она. — Мы в порядке.

Мы? Как мы можем быть в порядке?

Я — монстр. Она… всё.

Я показываю жестом, неловко: тебе нужно идти.

Её брови хмурятся.

— Идти? Почему?

Потому что ты заслуживаешь лучшего. Потому что я разрушу тебя.

Потому что я эгоист, и если ты останешься — я оставлю тебя себе.

Потому что они боятся, что я причинил тебе боль.

Не могу сказать ничего из этого. Нет слов.

Просто указываю на дверь. На тех, кто ждёт.

Она качает головой.

— Я никуда не пойду.

Такая упрямая. Такая прекрасная.

Грудь болит. Надежда и страх дерутся внутри.

Она встаёт. Морщится.

Паника царапает горло от её боли.

Но она улыбается. Маленькая. Тайная.

— Я в порядке. Просто… болит.

Жар накрывает меня. Воспоминания. Её тело. Её звуки.

Стоп.

Она надевает одежду. Я делаю то же.

Она носит мою рубашку. Носит её как трофей.

Она кружится. Показывает.

Улыбается мне.

Она не стыдится?

— Готов? — спрашивает она.

Нет.

Никогда.

Уже скучаю по её коже. По её теплу.

Но киваю.

Она делает глубокий вдох. Расправляет плечи.

Такая маленькая. Такая яростная.

Моя храбрая маленькая лиса.

Она тянется к двери. Я ловлю её запястье.

Нежно. Всегда нежно.

Она оглядывается. Вопрос в глазах.

Я показываю жестом: стой за мной.

Мягкий смешок.

— Мой герой.

Сарказм? Насмешка?

Нет. Её глаза тёплые. Нежные?

Больно. Но самой лучшей болью.

Я открываю дверь. Выступаю первым.

Они ждут.

Все глаза на нас.

На меня.

Глава 15

ТЭЙН

Я меряю шагами общую комнату, мои ботинки уже протёрли дорожку в старом ковре. Мысли носятся по кругу, снова и снова прокручивая то, что мы только что увидели.

Из всех мест, где я мог ожидать найти Айви, комната Призрака в список точно не входила. И всё же — вот она, в его постели, переплетённая с ним так, что сомнений просто не оставалось.

От одной этой мысли меня прошибает странный удар — ревность, страх, ярость — всё вместе. И я даже не понимаю, почему. Знаю только одно: мой первый инстинкт, когда я ворвался туда, был — напасть на собственного брата.

Я боялся худшего.

Боялся, что он взял её силой.

Он никогда не давал мне повода думать, что способен на это… но это не укладывалось в голове. Она не в течке. Нет никаких внешних причин, которые могли бы толкнуть её на безрассудство.

А потом Айви послала нас всех нахер — и в тот момент я понял правду.

Это было по обоюдному желанию.

Я с яростью провожу рукой по волосам. Не знаю, что теперь с этим делать. С одной стороны — Айви наша омега, она имеет полное право выбирать, с кем быть.

С другой… это Призрак.

Мой брат. Самый нестабильный, самый опасный из всех нас.

В голове вспыхивают картины прошлого — его срывы. Те моменты, когда ярость полностью его пожирала. Когда он бросался на всех подряд, не различая друзей и врагов. Сколько раз мне приходилось физически его удерживать, уговаривать не сорваться в безумие? Иногда он не узнавал даже меня. Собственного брата.

Он не знает, что делать с омегой. Он мог разорвать её, даже случайно.

Инстинкт защитить Айви, тот самый, что проснулся в день её появления в нашей стае, сейчас ревёт в полную силу. Мне хочется ворваться назад, вырвать её у него из рук и спрятать.

Но я не имею на это права.

И — что важнее — она ясно дала понять, что этого не хочет.

Звук открывающейся двери заставляет меня повернуться. Айви и Призрак выходят из комнату. Айви в его рубашке — ткань висит на ней как платье, едва прикрывая колени. Волосы растрёпаны, щёки всё ещё порозовевшие. В её лице есть какая-то мягкость, уязвимость, которую я никогда раньше не видел. И она почему-то обжигает мне грудь.

Призрак держится рядом, будто тянется к ней какой-то незримой силой. Стоит чуть впереди, взглядом отмечая каждого из нас. Синие глаза — холодный лёд.

Похоже, я не единственный, кто едва не кинулся драться.

И я не единственный, кого это зрелище выбило из равновесия.

Рядом Виски глухо рычит, глядя на Айви так, что мне хочется двинуть ему по башке. Айви вздрагивает и инстинктивно жмётся ближе к Призраку.

— Успокойся, мальчик, — бурчит Чума, бросая на Виски предупреждающий взгляд. Напряжение в комнате растёт, воздух будто сжимается — альфы на грани.

Я прочищаю горло, пытаясь задавить собственный хаос из эмоций.

— Нам нужно поговорить, — говорю я. Выходит грубее, чем