Укради мое сердце - Лора Павлов

Я усмехнулся:

— Ладно. Но сперва ты кончишь у меня на языке. А потом на моем члене.

Ее глаза расширились — будто никто раньше не говорил с ней так. А мне это нравилось. Я знал, что ее это заводит.

— Хорошо, — прошептала она.

Я провел языком по нижней губе и сместился ниже по кровати.

— Раздвинь ножки для меня, принцесса.

Она подчинилась, и я погрузился между ее бедер. Мой язык скользнул по самому чувствительному месту, и она задышала чаще.

Черт. Такая сладкая.

Такая идеальная.

Я ласкал ее до тех пор, пока она не начала задыхаться, а потом втянул клитор в рот и ввел палец внутрь.

Она была теплая, влажная, тугая. Я двигался внутри нее, не отпуская губами ее чувствительное место, сосал все сильнее.

Добавил второй палец, и ее бедра начали двигаться в такт, грудь выгнулась к потолку — она была на грани.

Я ускорился, зная, что она близко, и заменил пальцы языком, потому что хотел почувствовать её вкус до конца.

Я был жадным. И ей это нравилось — ее бедра сомкнулись у меня на голове, тело задрожало.

Она двигалась все быстрее, сильнее. Ее пальцы вцепились в мои волосы, удерживая меня там, где я был нужен.

И она закричала мое имя, когда все ее тело взорвалось от оргазма.

Я продолжал ласкать ее языком, пока она не затихла полностью.

Когда ее дыхание успокоилось, я приподнялся.

Она лежала на спине, посмеиваясь, и я навис над ней.

— Что смешного, принцесса?

Она покачала головой:

— Ничего. Просто… вау.

— Вау?

— Ага. Я никогда… ну, не кончала с мужчиной... ну, вот так.

— Ты хочешь сказать, что ни разу не кончала, когда тебя ласкали языком? — Я прикусил ее нижнюю губу.

— Да. А кто-нибудь вообще говорил тебе, что у тебя ужасно грязный рот? — приподняла она бровь.

— Постоянно. И тебе, черт возьми, это нравится. — Я надул грудь и откинул с ее лица волосы. — Не стесняйся говорить, чего хочешь. Я в любое время зажмурюсь между твоих бедер и доведу тебя до оргазма.

Она посмотрела на меня снизу вверх:

— Я хочу, чтобы ты был голым. Сейчас.

Вот это подход.

Я поднялся и сдернул с себя спортивные штаны. Она приподнялась на локтях и прикусила нижнюю губу, глядя на меня.

— Тебе нравится то, что ты видишь?

Она кивнула:

— У тебя есть презерватив?

— Есть. — Я подошел к столу, где лежал мой бумажник, и достал блестящий пакетик.

— Я хочу надеть его сама, — сказала она. — Я никогда этого не делала.

Мне нравилось, что она говорила, чего хочет. Я разорвал упаковку и протянул ей, стоя перед ней и пару раз проведя рукой по себе. Она медленно раскатала презерватив по моей длине, потом снова откинулась на кровать.

Я подался вперед, нависая над ней. Ее грудь быстро поднималась и опускалась — она волновалась.

— Эй, тут нет никакого давления. Если захочешь остановиться — просто скажи, хорошо?

— Я не хочу останавливаться. Я этого очень хочу. — Ее голос был хриплым и безумно сексуальным.

Я устроился между ее бедер, и она широко раздвинула ноги. Я опустил руку, провел головкой вдоль ее входа, дразня ее, прежде чем вновь накрыл губами. Мне хотелось ее до безумия, и пришлось собрать всю свою силу воли, чтобы не сорваться.

Я вошел совсем на немного, и она задыхалась.

Я был крупным. Она — узкая. Это требовало времени. И мне нужно было, чтобы она была терпелива.

— Мы идем медленно, принцесса. Тебе нужно привыкнуть, чтобы не было больно. Я хочу подарить тебе такое удовольствие, чтобы ты еще днями вспоминала только мой член.

Ее пальцы зарылись в мои волосы, притягивая меня к себе, и мы слились в поцелуе — голодном, жадном. Я продолжал медленно двигаться. Сантиметр за сантиметром. Стонал прямо ей в губы — ничего никогда не ощущалось так чертовски хорошо.

Она подбадривала меня, и я продолжал входить в эту сладость, чувствуя, как она впитывает меня полностью.

Медленно.

Неторопливо.

Пытая нас обоих.

Когда я вошел в нее полностью, откинулся назад, зажмурившись — она сжала меня, как гребаные тиски.

Я посмотрел вниз. Она смотрела прямо на меня — полная желания, нетерпеливая, готовая ко всему.

— Все в порядке?

— Лучше не бывает. Перестань себя сдерживать, — выдохнула она.

Я схватил ее за руки, прижал их над ее головой одной рукой. Медленно вышел и резко вогнался обратно. Она откинула голову и застонала, грудь выгнулась мне навстречу. Я наклонился и взял в рот тугой сосок, продолжая двигаться в ней. Мы поймали один ритм.

Она встречала каждый мой толчок.

Снова и снова.

Быстрее.

Жестче.

Голоднее.

Все расплывалось перед глазами — я почти ничего не видел.

Я не должен потерять контроль.

— Истон… — прошептала она срывающимся голосом, сжимаясь вокруг меня. Я опустил руку между нами, точно зная, что ей нужно. Стоило моему большому пальцу едва коснуться клитора и она взорвалась.

Ее тело затряслось, каждый мускул напрягся. Я не мог отвести взгляда — она была чертовски прекрасна. Я отпрянул назад и снова вогнался в нее.

Раз.

Два.

В глазах сверкнули белые вспышки и я кончил так сильно, как, наверное, никогда прежде.

Я продолжал двигаться, пока лоб не упал ей на плечо.

Когда наши движения замедлились, я поднял голову.

Ее руки все еще были прижаты к изголовью.

Глаза, как сапфиры в лунном свете, полуприкрытые, насыщенные.

Губы приоткрыты, щеки румяные.

Слишком красивая.

Меня поразило, насколько сильно мне нравилось, что она в моей постели. Я поцеловал ее, медленно вышел и поднялся с кровати.

Прошел в ванную, снял презерватив, завязал и выбросил в мусорное ведро.

Повернулся к зеркалу.

Что я, черт возьми, делаю?

Я хотел, чтобы она осталась.

Но это было не по плану.

Я ведь знал лучше.

Я не из тех, кто остается.

Раз и свободен. Вот и весь мой принцип. Так безопаснее. А я — занятой человек. Мне не нужно, чтобы кто-то от меня зависел.

Я не тот парень.

Дыхание сбилось, и в груди поднималась паника.

— Все в порядке? — позвала она из кровати.

Я плеснул себе в лицо холодной воды и заставил себя прийти в себя.

Я подошел к спальне, прислонившись к стене.

— У меня все отлично. А у тебя?

— Я уж подумала, у тебя паническая атака, потому что ты только что переспал с дочерью своего босса и теперь не знаешь, как попросить ее уйти.

Она усмехнулась, поднимаясь с кровати, завернувшись в простыню.

— Не переживай, Чедвик. Я все