Монетка для Элли - Валерия Аристова

— Я не собираюсь выходить замуж, маменька, — сказала она, — поэтому можно не тратить на меня деньги.

— Ты не хочешь пойти на бал? — удивилась Анджела.

— Нет.

— Но отец сказал, что ты идешь! Поэтому ты идешь.

Элли вздохнула, пряча глаза. Потом приложила к груди белый шелк.

— Если отделать это платье голубыми лентами, будет совсем неплохо, — сказала она, смиряясь со своей участью…

Анджела смотрела на приемную сестру. Все в Элли было странным. Она за много лет так и не привыкла, что Элли думает совсем не так, как все другие девушки. Все девушки хотели на бал, а Элли — нет. Все девушки мечтали выйти замуж, а Элли всеми силами стремилась избежать этой участи.

В семнадцать лет ей уже сделали два предложения. Анджела, знатная и красивая, не получила ни одного. Элли же, приемыш, со своими лучистыми глазами и яркой улыбкой, притягивала мужчин, как магнит. Даже представители самых знатных семейств Ливерпуля стремились завести с ней знакомство. Элли уклонялась от знаков внимания, старалась быть как можно незаметнее, и все равно… И все равно ее замечали. Был в ней какой-то внутренний свет, на который, как мотыльки, слетались все, желая погреться в нем. Анджела тоже когда-то не смогла пройти мимо. Это не она сделала милость Элли, умоляя мать забрать ее в дом. Это Элли сделала им милость, согласившись жить в их доме…

Леди Эстер положила ткань на стол.

— Элли, — проговорила она, стараясь быть вежливой, — сэр Майкл редко к кому-то благоволит так, как к тебе. Он выделил денег на твое приданое и готов представить тебя в свете. Поэтому постарайся не разочаровать его, а найти себе пару. Ты должна устроить свою судьбу!

Элли смотрела на нее очень серьезно. Потом кивнула.

— Хорошо, маменька.

Но Анджела видела, как потемнели глаза Элли. Что ж, в конце концов, на бал они пойдут вместе, и Анджеле не будет там страшно и одиноко. Элли всегда сможет подержать ее за руку и сказать что-то смешное. Никто не заставляет их выходить замуж сразу после бала.

…

— Пойдем в порт?

Элли вышла из магазина следом за Анджелой. Предложение прозвучало неожиданно, но все давно привыкли к странностям Элли. Порт был силой притяжения, и когда Элли нервничала, она всегда шла в порт. Вид кораблей на рейде успокаивал ее, и глаза ее из темных и холодных снова становились голубыми и лучистыми.

— Маменька? — Анджела обернулась на мать.

Леди Эстер вздохнула.

— Хорошо.

Карета принесла их в порт вместо шляпного магазина, который дамы собирались посетить. Элли легко выскочила из кареты и пошла к самому пирсу. Туда, где сидели нищие, переругивались матросы, тащившие какие-то мешки, стояли на причале маленькие суда и лодки.

Солнце озарило каштановые волосы Элли, делая их медными. Она все шла и шла, обдуваемая ветром, и белое платье ее билось, как флаг на ветру.

— Что же ей нужно… — пробормотала Анджела.

Она много лет пыталась понять приемную сестру. Элли никогда не говорила, что ищет в порту, а если Анджела настаивала, то отшучивалась. Но порт тянул и манил ее, и теперь, стоя на пирсе и смотря вдаль, на море, Элли снова чего-то ждала. Анджела поспешила за ней, и вскоре тоже смотрела на волны. За много лет она привыкла к странностям сестры, но тайна ее не переставала манить и тревожить. И тайна эта была связана с морем.

— Красиво, правда, — Элли повернула к ней лицо, и Анджела увидела, что на глазах сестры блестят искры слез.

— Красиво.

Анджела родилась на Ямайке, где отец когда-то занимал пост губернатора, но ничего не помнила из тех времен. Ее привезли в Англию, когда ей было пять лет, и с тех пор она не интересовалась морем. Если бы ни Элли, она бы быстро забыла, что Ливерпуль живет портом.

Элли глубоко вдохнула. Полной грудью. Потом подняла руку и коснулась серебряной монетки, которая все еще висела у нее на шее. О чем она думала? Анжела отвернулась. Было обидно, что Элли не доверяет ей в самом главном. Но, возможно, она просто не может сказать. Может быть, она дала клятву? В конце концов, Элли никогда не просила их забирать ее с улицы. Они сами пожелали видеть ее в своем доме. Видеть ее всю, целиком, вместе с монеткой, и вместе с тайной.

…

— Ты просто невероятно хороша!

На Элли было белое платье с голубыми лентами. Тоненькая, невесомая, он смотрела в зеркало, и глаза ее улыбались. Анджела знала, что ночью Элли куда-то ходила. Ее не было дома, а потом она пришла, залезла в окно первого этажа. Где была сестра? Анджела поправила оборки своего платья с золотистым газом. Газ действительно шел ей, оттеняя золотистый цвет волос и такие же золотистые глаза, обрамленные черными ресницами. Анджела была красива и знала это. Но могла ли она сравниться с Элли, с ее лучистой улыбкой, с ее светом? Внешность Элли казалась достаточно простенькой, но это только казалась. Правильные утонченные черты лица, тонкие брови, маленький ротик, огромные синие глаза, будто заглядывающие тебе в душу.

— Когда мы выезжаем? — голос Элли дрогнул.

Неужели она нервничает перед балом? Анджела удивилась. Элли все время подшучивала над ее страхами, а теперь, оказывается, боится сама.

— Подождем маменьку. Думаю, уже можно спускаться вниз.

Губы Элли дрогнули. Она подошла ближе к зеркалу, и долго стояла, будто принимала самое важное в жизни решение. Рука ее лежала на столешнице, и периодически она постукивала по столешнице пальцем. Потом будто решившись, подошла к своему столику, где хранила украшения и разные безделушки, и достала черную коробочку. Анджела сделала несколько шагов к сестре. Коробочка была из черного дерева без рисунка. Кое-где она была испачкана землей, и Элли заботливо стерла с нее грязь платочком. Потом она раскрыла коробочку, и Анджела ахнула. Ярким отраженным светом сияли перед ней невероятной красоты алмазы, собранные в странное ожерелье, созданное будто из переплетения ветвей каких-то ледяных деревьев.

— Элли! Откуда это? — Анджела склонилась над ожерельем, разглядывая его.

— Это мне досталось от отца, — сказала Элли.

— Но… кто твой отец?

Элли рассмеялась.

— Тот, кто подарил мне ожерелье. И я должна из уважения к отцу надеть ожерелье на свой первый бал. Я уверена, оно принесет мне счастье.

— Но это безумно, невероятно дорогая вещь! — проговорила Анджела.

— Да, — Элли достала ожерелье, засиявшее огнями, из шкатулки и надела на шею, — оно бесценно.

Глава 3

Лорд Генри приезжает в Ливерпуль

Лорд Генри Соверсет, второй сын герцога Невиленда, никогда до этого не бывал в Ливерпуле. Дядюшка его, решивший умереть в самый неподходящий момент и непременно желавший оставить ему графский титул и свои богатства, мог бы вполне повременить с отходом в мир иной до лета. В Лондоне начинался сезон, все друзья лорда Генри собрались в столице, и сердце его разрывалось, когда он покидал Лондон, следуя инструкциям дядюшки. Юная мисс Дезире (а имя ее полностью отражало то, что он чувствовал по отношению к ней) могла и не дождаться его возвращения.

Как, как можно умирать в такое время? Он злился на дядю, чьи похороны обязан был организовать, на нотариусов, целыми днями жужжащих ему в уши о непонятных ему счетах и акциях, на собственную мать, которая не желала слушать никаких оправданий и безоговорочно отправила его в самую глушь. Дезире будет танцевать на своем первом балу без него. Он сжимал кулаки от ревности, понимая, что такая красотка недолго будет хранить ему верность. Мать возражала против их помолвки. Наверняка это она уговорила дядюшку помереть прямо перед первым балом.

— Я не верю в вашу любовь, — кокетливо говорила мисс Дезире, заставляя лорда Генри сгорать от страсти от каждого движения ее ресниц, — вы уедете на некоторое время, и мы проверим ваши чувства.

— А вы, мисс Дезире? — проговорил он хрипло, — вы будете верны мне?

Она пожала округлыми плечиками.

— Не знаю. Если я заинтересуюсь другим красивым и знатным человеком, вы не сможете меня винить.

Улыбка ее была неподражаема. Генри захотелось ударить ее. Ударить по щеке, а потом повалить на траву и наконец-то сделать своей. Жениться на ней после этого совсем не обязательно. Он уехал злой и раздраженный.

— Мисс Дезире не подходит тебе в жены, учитывая, что ты наследовал графский титул, — сказала