Мост душ - Виктория Шваб

И тут я сомневаюсь еще больше. Сказать по правде, я не хочу думать о том, что видела или какие чувства у меня это вызвало. Не хочу произносить это вслух, потому что тогда оно станет настоящим.

Лара: Кэссиди?

Я оглядываюсь, пытаясь найти что-то, о чем у неё можно спросить. Нарисованный баллончиком рот улыбается мне с кирпичной стены, два клыка торчат из-под верхней губы. Стрелка указывает в переулок и написана фраза: Испытываешь жажду?

Я делаю фото и нажимаю отправить.

Я: Настоящее?

Пару мгновений спустя, Лара пишет ответ.

Лара: Нет, Кэссиди, вампиры не настоящие.

Я практически слышу её шикарный английский акцент. Я представляю, как она закатывает глаза. Лара удивительно скептична, особенно для девушки, которая может перемещаться между миром живых и царством мертвых.

Мой телефон снова жужжит.

Лара: Вы в Новом Орлеане? Я всегда хотела там побывать. Это дом старинного общества «Черная кошка».

Лара уже не в первый раз упоминает это тайное общество. Когда мы познакомились, она гостила в Эдинбурге у своей тётушки и дядюшки — призрака. При жизни её дядюшка был членом, как она сказала, Общества, таинственной группы, которая знала множество вещей о паранормальном.

Лара: Если бы я была там, я бы подала запрос в Общество с просьбой присоединиться к ним.

Лара: Если найдешь их штаб-квартиру, дай знать.

Я снова оглядываюсь, наполовину ожидая увидеть вывеску Общества прямо на Бурбон-стрит.

Я: Где они?

Лара: Не уверена. Рекламу они не развешивают.

Чуть поодаль папа изучает часы работы Музея Ядов, пока мама читает рекламу спиритических сеансов на вывеске меню с сэндвичами. Я подхожу к маме, и изучаю изображение ладони, над ней в воздухе завис хрустальный шар. Я делаю фото вывески и отправляю Ларе.

Я: Что насчет этого? Настоящее?

Я смотрю на три мигающие точки, знак того, что она набирает сообщение. И печатает. Всё еще печатает. Не знаю, почему я ожидала простого ответа, но когда приходит сообщение, оно заполняет экран целиком.

Лара: Экстрасенсы реальны, но спиритические сеансы попадают под категорию развлечений. Потому что в отличие охотников за призраками, экстрасенсы остаются по эту сторону Вуали, и лишь отодвигают завесу, чтобы поговорить с кем-то на той стороне. Но спиритические сеансы заявляют, будто могут переносить духов с той стороны в мир живых. Если экстрасенс довольно силен, чтобы перейти на ту сторону, они обычно стараются скорей убраться оттуда.

Джейкоб читает, заглядывая мне через плечо, мотая головой.

— Она могла просто сказать «нет».

Он стоит перед витриной кафе и, прищурившись, смотрит на отражение, которые видим лишь мы вдвоем. Он проводит рукой по волосам, но они не шевелятся. Они всегда стоят торчком, как и его майка с супергероем вечно помятая. В нем ничего не меняется, потому что это невозможно. Невозможно с того самого дня, как он утонул.

Я рада, что он рассказал мне правду о том, что с ним случилось в реке, правда, рада. Я просто не могу перестать думать об этом. Что я могла никогда не встретить Джейкоба. Того самого, у которого двое братьев, семья и своя жизнь. Он вздыхает и бросает на меня взгляд, и я понимаю, что думала слишком громко. Я мысленно начинаю мычать песенку, а он закатывает глаза.

Мама и папа идут дальше, а мы с Джейкобом следуем за ними. Я возвращаюсь к сообщению Лары, когда Джейкоб проходит мимо открытой двери. Магазинчик полон свечей, настоек и амулетов, а Джейкоб начинает чихать.

— Глупые…

Апчхи!

— …охранные…

Апчхи!

— …заклинания от духов…

Апчхи!

По крайней мере, мне кажется, он сказал именно это.

Та же самая реакция у него была и в Париже, когда Лара прислала амулет для защиты от полтергейста. Очевидно, призраки так реагируют на амулеты, даже лучшие друзья — призраки.

Я делаю фото магазинчика, на витрине слово ВУДУ, и отправляю его Ларе.

Я: Настоящее?

Пока я жду ответа, нечто привлекает мое внимание.

Это черный кот.

Он сидит в теньке на бордюре перед магазинчиком под названием «Нить и Кость», вылизывая лапку. На мгновение, я ловлю себя на мысли, что Мрак каким-то образом сбежал. Но, конечно же, это не Мрак, никогда не видела, чтобы он сам вылизывал свои лапы, когда же кот поднимает голову, его глаза не зеленые, а лавандовые. Я наблюдаю за тем, как кот потягивается, а затем ныряет в подворотню.

В подобном городе наверняка тонны котов, но я думаю про Общество и думаю, что, быть может, это и была зацепка. Мама говорит, что это «немного перебор», но на всякий случай я делаю фото кота до того, как тот успевает исчезнуть. Я хочу послать его Ларе, но она пишет мне ответ про магазин-вуду.

Лара: Очень настоящее.

Сообщение заканчивается X0, на мгновение я думаю, что она имеет в виду «целовашки-обнимашки», но это не в её духе. Потом она объясняет, что это череп и кости, вроде тех, что на бутылочках с ядом. НЕ ТРОГАТЬ.

Изображение черепа, напоминает мне о скелете в костюме. Быть может, мне стоило рассказать Ларе о том, что случилось. Но прежде чем я успеваю написать хоть что-то, она пишет, что ей пора на самолет, а потом она пропадает из сети.

Я выдыхаю и успокаиваю себя. Мне не нужна помощь. Лишь потому, что я видела незнакомца в маске скелета, еще не значит то, что я увижу его снова. Это случайность. Нет причин для волнений.

— Ага, — произносит Джейкоб довольно скептически. — Уверен, всё обернется к лучшему.

Глава третья

В Кафе-дю-Мон воздух на вкус как сахар.

Кафе расположено на краю площади Джексона: гигантский внутренний двор полон людей — туристов, но также и артистов. На перевернутом ведре стоит женщина, выкрашенная с ног до головы в серебристый цвет. Она одета как танцовщица, но не двигается, пока кто-нибудь не положит ей в ладонь монету. Мужчина играет на саксофоне в тени, а с другой стороны площади доносится звук трубы. Две мелодии звучат так, словно переговариваются.

Мы занимаем столик под навесом в бело-зеленую полоску. Мама с папой заказывают кофе, а я чай со льдом, который подается в высоком запотевшем пластиковом бокале. Напиток, к счастью, холодный, но сладкий настолько, что у меня сводит зубы. Над нашими головами лениво кружат дюжина вентиляторов, взбивая воздух, но совсем не охлаждая его, но, несмотря на жару, папа явно в своей стихии. Он осматривает