Академия палачей - Настя Ильина

холодящей кожу. Сбоку мелькнула высокая тень, я обернулась, но никого не заметила. Чувствовала я себя гораздо лучше, словно обман отца мне приснился: не было коридора смерти и сражения с кровожадными монстрами. Я попыталась сесть, но стукнулась о стеклянную крышку лбом.

– Ай! – простонала я, сообразив, что так просто не выберусь.

Вокруг поднялся шум. Капсула опустилась ниже. Карлик с седыми, торчащими в разные стороны волосами открыл капсулу, но запретил мне вставать.

– Жизненные показатели в норме. Заживление прошло успешно. Пришлось отрезать заражённую часть плоти…

Я испуганно икнула. Меня лишили ноги? Карлик улыбнулся, обнажая свои белоснежные зубы.

– Не следует беспокоиться. На молодом теле останется едва заметный шрам. Нам удалось нарастить плоть и кожу, а сломанную кость восстановили введением костного геля. Ближайшую неделю лучше избегать высоких нагрузок, чтобы гель успел застыть.

Это он мне советовал избегать нагрузок? Что-то я сомневалась, что в академии палачей к кому-то будет особенное отношение. Вряд ли мне дадут больничный и позволят отлёживаться на койке.

– Форма кадета уже здесь. Ваше оружие прошло очистку и тоже лежит рядом. Советую поспешить вернуться в казарму.

– Спасибо.

Карлик изумлённо сощурился, словно никто раньше не благодарил его. Он кивнул и поспешил выйти, оставляя мне возможность одеться.

Обратив внимание на идеально чистое тело и пахнущие свежими травами волосы, я нервно передёрнула плечами. Меня мыли эти карлики? Боги!.. Ну что за унижение. Ладно! Помню, что говорила мама раньше – врач может видеть тебя обнажённым, и в этом нет совершенно ничего постыдного.

Облачившись в голубой комбинезон, я покрутилась. Большеват, но в целом довольно удобный. Ткань приятно облегала кожу. Свои волосы цвета распустившейся фуксии я пока оставила распущенными. Такие густые и волнистые они достались мне от мамы. Я с тоской подумала о том, как сильно скучаю по ней. Она бы никогда не допустила, чтобы её дочь оказалась в забытом богами месте.

– Мне тебя не хватает, – прошептала я, приложив ладонь к груди.

Только в это мгновение я испуганно поняла, что потеряла кулон, оставшийся мне от неё. Камень силы уже давно не помогал мне бороться с болью, так как я истощила всего его запасы в детстве, но он напоминал о маме. Я принялась озираться в поисках своей одежды, но её, скорее всего, уже сожгли. Сердце бешено колотилось. Следовало найти кого-то и спросить, не видели ли они мой кулон. Я не могла потерять его, ведь это была единственная ниточка, связывающая меня с мамой. Выскочив из палаты, я не успела сделать и шага, услышав звенящий голос:

– Не это ли ищешь, кадет Тавертон?

Я вздрогнула и обернулась. Прислонившись к стене, на меня пристально смотрел капитан Рейган, а мой кулон, как маятник, раскачивался, свисая с его ладони.

– Спасибо, что нашли его! – Я сделала шаг вперёд и потянулась к кулону, но тот быстро скрылся в огромном кулаке. Пришлось отшатнуться. – Эта вещь мне очень дорога.

– Тебе не говорили, что пользоваться технологиями, приглушающими боль, во время прохождения коридора смерти строго запрещено? Это же камень лавентиитов, если мне не изменяет память?

Я кивнула и опустила голову. Мама была на планете Лавентия с особой дипломатической миссией. Глава подарил ей этот кулон в знак своей признательности. Вернувшись с миссии, она надела кулон мне на шею и велела использовать его с умом.

– Но он пуст. Энергия камня уже давно иссякла.

– Откуда мне знать, что ты не лжёшь? – надменный голос капитана Рейгана пугал меня, но намного сильнее страшило то, что я навсегда утрачу дорогую мне вещь.

Где написано, что нельзя пользоваться технологиями, приглушающими боль? Хоть свод правил академии палачей я не читала, но кое-что уяснить успела.

– Аю узнала бы, используй я такие технологии внутри коридора смерти. К тому же на территорию кампуса попадают не только самые сильные, но и хитрые. Разве я не права? – я вздёрнула подбородок и заметила, как тёмные глаза, устремлённые на меня, угрожающе сверкнули.

– Ты слишком умна для той, кто едва прошёл смертельное испытание.

– К тому же доказать, что я не пользовалась силой камня легко – вы видели, в каком состоянии я была до лекарства, данного вами. А ещё… – я многозначительно повела бровями. – Если вы внимательно осмотрите камень, то заметите, что он надломлен. Часть камня отсутствует, а края успели притупиться от времени. Вы должны знать, что энергия в камне лавентинов иссякает, если он будет повреждён. Иссякает достаточно быстро. Он был пуст уже длительное время.

– Если он пуст, то для чего нужен тебе?

Сколько вопросов! Вёл себя так, словно я совершила страшное преступление и прошла коридор смерти без единой царапинки. Да я едва выжила!..

– Это памятная вещь. Он очень дорог мне.

– Ладно. Если он тебе так дорог, будь послушным кадетом, и сделай что-то значимое. Тогда, возможно, я верну его, как награду, а пока – свободна.

– Но этот кулон слишком дорог мне, – с губ слетел писк обиды.

Вот же несносный! Ещё и заместитель нашего командира. Я не могла идти против него. В любой академии это противоречит уставу.

– Я сказал: ты свободна, кадет Тавертон.

Слёзы защипали глаза, но я умело подавила их. Давно уже научилась не реветь и держать всю боль в себе. Я сильно сомневалась, что капитан Рейган уничтожит мой кулон, а значит – это всего лишь вопрос времени. Я докажу, что достойна оставаться на территории кампуса и получу свою награду.

Открыв рот, чтобы сказать ещё хоть что-нибудь в попытке разжалобить, я вспомнила слова отца: «Ксенийцы безжалостные кровожадные существа. Они никогда не пожалеют тебя, запомни это». Если всё так, то почему он позволил мне выжить и вытащил из коридора смерти? Или мне показалось, и то был не он? В конце концов, он ведь не единственный ксениец здесь?

– Слушаюсь, капитан, – ответила я, развернулась и направилась к выходу из медпункта.

Суровый взгляд прожигал спину, но я старалась сдерживать себя, чтобы не обернуться. Хуже сделаю, если буду выводить его из себя. Мне следовало соблюдать субординацию, хоть и горела желанием наброситься на него и выцарапать то, что по праву принадлежит мне.

Выйдя на свежий воздух, я выдохнула. Хотя бы кулон не пропал – уже хорошо. Его не уничтожили вместе с другой моей одеждой, а ещё у меня осталось оружие. Потребуется ли оно мне для защиты – большой вопрос. Я слышала, что хорошими нравами кадеты здесь не отличались. Убить неугодного во время тренировки – для них лишь одна из забав. Оставалось выжить любой ценой.

Аю сообщила, как