Глаз Горгоны - Нина Вайшен

с ним будут проблемы. Он глаз с меня не спустит после того, как я проявила интерес к случившемуся инциденту. Что ж, моя ошибка. Вероятно, нужно было придержать вопросы до фуршета и подождать, пока атмосфера разрядится хмельным весельем.

Я постаралась не выдать того, как задела моё профессиональное самолюбие колкость Зига, и мягко сказала:

— Что ж, ловлю вас на слове, мистер Тореас. До встречи и рада была познакомиться.

Зиг слегка сощурил глаза, словно заподозрил меня в подлянке. Ну, совершенно обворожительный в своей недоверчивости мужчина. Интересно, все безопасники такие? Я спиной ощущала его взгляд на себе до тех пор, пока мы с Дином не скрылись за поворотом коридора, ведущего в жилой отсек. Впереди маячили сенатор с помощницей, хихикающие о чём-то своём.

У нас было полчаса свободного времени до официального начала фуршета, и я намеревалась подключиться к сети. Надо было проверить почту. Я очень надеялась получить письмо от моего информатора, он обещал дать больше деталей, как только сенаторский корабль пристыкуется.

— Как думаешь, кто облажался: наши пилоты или команда этого Тореаса? — подал голос Дин, когда мы вошли в предоставленную нам двухместную каюту среднего класса. В ней по стандарту были две отдельные спальни, туалет и общий тамбур, обустроенный под гостиную.

— У министра первоклассные пилоты. Вряд ли, — отрезала я. — А вот нет ли на станции тех, кто хотел бы скандала? Например, обиженные работники?

— Думаешь, что если работяга, то обязательно обиженный жизнью, — как-то угрюмо профырчал Дин, поглядывая в крошечное зеркало в предбаннике каюты.

Он сам был из семьи лунных шахтеров, тех, что перерабатывали реголит для извлечения из него гелия-3. Именно ценой огромного труда шахтеров на Луне созданы целые города, и они вполне неплохо существовали до последнего времени. Пока Империя не нашла на Альфа Центавра фрамий.

— Нет, конечно. Может, рабочие и не причём. Возможно, начальник станции… — я положила скромную сумочку и пошла проверить, есть ли в каюте душ.

— А начальника безопасности ты исключаешь из подозреваемых? Он обаял тебя? — донеслось от Дина, который прошёл в общий тамбур.

— Что ты несёшь? — я быстро оглядела помещение и выдала печальное: — Здесь нет душа.

— Так да, один на целую секцию кают. Кстати, знаешь, кто живет по соседству?

— Дай угадаю? — я вернулась в тамбур-гостиную и села на небольшой аккуратный диванчик рядом с Дином. — Лана?

— Именно.

— Она не с сенатором?

— О, с сенатором только секретарша. И знаешь, что?

— Что?

— Это подтверждает мою догадку. Сенатор с ней спит! А ведь у него жена-активистка, четверо детей. Он же себя позиционирует чуть ли не как святого, а тут…

Я устало взглянула на него и улыбнулась. Дин зря ушел из отдела светской хроники. В этот момент мне на планшет пришло сообщение. От информатора. от автора:

Глава 2. Танго

Фиби

“По информации разведки в службе безопасности станции может действовать имперский диверсант”, — прочитала я сообщение от своего земного источника и непроизвольно ойкнула. Дин любопытно скосил глаза на меня, а я тут же прикрыла экран ладонью.

Имперский диверсант! Не может быть. Я ждала чего угодно: проблемы с администрацией станции, готовящуюся забастовку среди рабочих или, на худой конец, всплывшие финансовые махинации Лускетти. Но никак не информацию о том, что кто-то на станции не предан Конфедерации. Вот это я понимаю — настоящий скандал государственного масштаба!

Конечно, Империи не пришлось по душе, что Конфедерация открыла и освоила Платиновую планету первой. Но чтобы заслать диверсанта на открытие станции…

— Что такое? — спросил Дин, кивнув на планшет. — Что-то важное?

— Так, напоминалка. Ничего особенного, — я неопределённо пожала плечами.

Мы с Дином близко дружили, даже могли обсудить мои или его интрижки. Но вот про личный источник в спецслужбах я предпочла умолчать. Во-первых, Дин был слишком словоохотлив и мог случайно проболтаться. А, во-вторых, мне чётко дали понять, что если я хочу продолжать получать некоторую информацию вперёд других СМИ, то должна держать язык за зубами и освещать определённые события в нужном Конфедерации ключе. Меня такой бартер вполне устраивал.

— Ладно, поправлю макияж, и можем выдвигаться, — сказала я, вставая. — На фуршете смотри в оба за Ланой. С кем общается, что снимает. Ну, ты понял.

— Ага, босс, — Дин шутливо отсалютовал мне.

После торжественной речи сенатора с тонной обещаний о светлом будущем, от которых мне дико захотелось спать, началась развлекательная программа. Танцы девушек в перьях, народные песни из каждого уголка Конфедерации и миллион тостов за платину.

Мы с Дином стояли поодаль от остальных журналистов, ковырялись в канапе. Терпеть общество Ланы и изображать вежливость не было настроения. Весь запал перечеркнул начальник безопасности. Твою мать, как нагло он меня осадил. “Вы задали свой вопрос, мисс Экспосито” — прозвучало настолько самодовольно, что захотелось снять туфлю и проткнуть ему глаз шпилькой.

Но хорош, засранец. Рослый, широкие крепкие плечи, военная выправка. Безукоризненно отглаженная форма черного цвета подчеркивала тренированное тело. У него такие огромные руки, что он явно может задушить в объятиях. Армейский ежик черных волос, благородная щетина. Густые вскинутые брови придавали прямому взгляду карих глаз обаятельной хитрецы. Пахло от него приятно. Едва уловимо — терпким одеколоном с древесными нотами.

— Прием, — Дин щелкнул пальцами у меня перед носом. — Земля вызывает. Работать собираешься?

— Я думаю, — отмахнулась, надкусив канапе с лососем. — Думаю пригласить Лускетти на танец.

— Чего? — Дин поперхнулся шампанским и уставился на меня круглыми глазами. — После того, как он спихнул тебя на этого громилу? Ясно же, говорить не станет.

Я равнодушно пожала плечами.

— Это просто танец, я не собираюсь брать интервью.

— Тогда какой план?

— Голоса небесных тел! — я возвела глаза к потолку. — Дин, да нет плана. Ты видел, как они реагируют на меня? Будто кролики на змею. Нужно сменить тактику, успокоить напряженных мужиков и выбрать момент для вопросов. Пока они видят во мне глас народа, ничего не получится.

— Хитро, — Дин одобрительно выпятил губу. — Ну, вперед, босс. Дерзай!

Я дурашливо показала ему неприличный жест. Выцепила взглядом в толпе фигуру Лускетти и, вдохнув поглубже, направилась в его сторону. Приходилось лавировать между веселящимися людьми, которые в пылу жарких танцев махали руками так, что запросто могли зарядить в лицо. Пьяный девичий смех, мужские улюлюканья — казалось, в зале не осталось никого с трезвым рассудком.

Хотя нет, кое-кто все-таки сохранял бдительность. На мгновение я поймала на себе внимательный взгляд карих глаз. Мистер Тореас хмуро изучал народ, словно боялся, что кто-нибудь ненароком устроит диверсию, не иначе. Брови строго сведены к переносице,