Итак, маски сброшены - Мира Айрон

и за столом сидел Серёга. Выглядел он как-то странно... Сидел прямо, глядя в одну точку. На столе перед ним стояли наполовину пустая бутылка белого стекла и стопка. По кухне распространялся божественный аромат грибов, жаренных с картошкой.

— Привет, Серёжа! — собравшись и придав голосу всю возможную бодрость, заговорила Вика. — Прости, что приехала не вовремя. Я заболела. Лечилась, восстанавливалась. Сообщить не могла, мы же не обменялись номерами телефонов. Как у тебя пахнет вкусно! Белыми грибами с картошкой.

Блохин никак не отреагировал, и Виктория с тревогой заглянула в его лицо.

— Серёжа, ты в порядке? Случилось что-то?

— И конечно же тебя принесло именно сегодня, — холодно и неприязненно заговорил хозяин дома. — Ни раньше ни позже. Именно сегодня.

Голос Блохина звучал так, что у Виктории по спине пополз противный холод. Захотелось развернуться и бежать, но взрослому человеку так вести себя не пристало. Тем более, она должна выяснить, что происходит.

— Прости, — вздохнула Вика.

Сергей не приглашал её пройти, а сама она на этот раз не решилась. Так и стояла у дверей.

— Сегодня восемь лет, как её нет. Помянем? — монотонно сказал Сергей и указал глазами на бутылку.

— Я за рулём, Серёжа, — покачала головой Вика.

Он кивнул.

— Белые грибы с картошкой... она больше всего любила. Вот и готовлю каждый год в этот день.

— А кто... она? — Вика совсем не была уверена в том, что имеет право задавать этот вопрос, но любопытство победило.

— Ольга моя... Мы жили вместе, работали вместе. Я жениться хотел, а она только смеялась: какая женитьба с такой работой? Я любил её, а она любила работу... и меня. Но работу, видимо, больше. Так работа её и забрала навсегда. У меня и фотографий её почти нет, только общие и с документов. Не любила фотографироваться. Смеялась: «Тебе моя физиономия за нашу долгую жизнь и так успеет надоесть, без фотографий». А где она, долгая жизнь, а?

— Серёжа, прими мои соболезнования, — Вика проглотила комок в горле, а потом снова вздрогнула, поскольку Блохин резко встал и оказался совсем рядом, вглядываясь в её лицо.

— Ну да, ты должна это сказать, — всё так же холодно и неприязненно ответил он. — Хотя не понимаешь ничего и никогда не поймёшь. Для таких, как ты, поймать птицу счастья — это выскочить замуж за сыночка богатых и влиятельных родителей и устроиться в тёплом месте. Скажешь, я неправ? Такая, как ты, никогда не смогла бы понять Ольгу, — выносливую, смелую, сильную, гордую, резкую, правдивую, независимую! Потому не нужны мне твои соболезнования! Зачем ты приехала именно сегодня?

Вику душили слёзы. Конечно, она понимала, насколько тяжело Блохину, но конкретно она ни в чём перед ним не виновата. За что он так с ней?

Чтобы не разрыдаться прямо перед ним, Виктория развернулась и вышла из дома. Поспешно миновала оба двора, попрощалась с Галиной Вячеславовной и быстро уехала.

Правда гнать по трассе в таком состоянии не решилась. Заехала в шашлычную, находящуюся за городом, и просидела там часа два, пытаясь восстановить душевное равновесие.

Только боль от несправедливости так и не проходила. А ещё Вика думала о том, что Блохин оказался совсем другим, не таким, каким она привыкла его считать.

Она всегда думала, что он ни рыба ни мясо, пресный, неинтересный, скучный. А Сергей оказался сложным, страдающим человеком с трагической судьбой...

Кое-как собрав себя морально, женщина вернулась домой. Она даже не представляла, что теперь делать, куда и к кому обращаться со своим вопросом.

А через два дня после её поспешного отъезда в офисе появился Блохин.

Был обеденный перерыв, и Вика, для которой аппетит теперь стал редким гостем, решила на этот раз не заставлять себя, не уговаривать свой организм принять салат или кашу. Закрывшись в кабинете, она пила зелёный чай и пыталась найти в сети информацию о частных детективных агентствах с хорошей репутацией.

Это было весьма сложно, если не сказать невозможно, поскольку мало кто пожелает афишировать факт своего обращения к такого рода специалистам и тем более оставлять отзывы. Искать через знакомых — тоже не вариант. Виктории меньше всего хотелось выносить сор из избы.

Она уже была близка к отчаянию, когда позвонил сотрудник службы безопасности и сообщил, что начальницу очень хочет видеть некто Блохин Сергей Антонович.

Женщина едва не подпрыгнула в кресле и пыталась убедить себя, что от неожиданности, а не от радости. Велела пропустить, а сама кинулась к зеркалу. Быстро поправила идеальную причёску и даже отрепетировала на лице выражение вежливого и доброжелательного (но в меру равнодушного) внимания.

Серёга ни в коем случае не должен понять, насколько её задела и как сильно выбила из колеи их предыдущая встреча. Но и встречать посетителя, сидя за начальственным столом, Виктория считала дурным тоном, потому остановилась посредине кабинета.

— Здравствуйте, Виктория Геннадьевна, — покосившись на сопровождающего его безопасника, немного насмешливо заговорил появившийся в дверях визитёр.

Но его независимая насмешливость не обманула Вику: взгляд у Блохина был виноватый. С души словно камень свалился: во-первых, женщина поняла, что её помощник по-прежнему с ней, а во-вторых, тяжёлая обида тут же каким-то чудом улетучилась.

Виктория кивнула охраннику, и как только он вышел, вновь заперла двери изнутри.

— Как-то пусто у вас в офисе, — нейтрально заметил Сергей.

— Обед начался двадцать минут назад, потому и пусто.

— В ты почему не обедаешь?

— Пообедала уже, — быстро соврала Вика.

— Угу, — недоверчиво кивнул Блохин.

Его явно не убедил бодрый тон собеседницы. А вот её осунувшееся лицо говорило само за себя и было при этом весьма красноречиво.

— Присаживайся, Серёжа. Чай, кофе?

— Нет, спасибо, Вика. И давай, если ты не против, на этом закончим официальную часть. Я приехал к тебе по делу.

— Как скажешь, — пожала плечами Виктория и тоже села.

— Но сначала... — Сергей откашлялся, и женщина поняла: будет просить прощения. — Вика, я очень хотел бы оправдать чем-то ту свою выходку, но не могу, — нечем. Прости меня, пожалуйста! Хотя бы попробуй простить...

— Давай постараемся забыть об этом, Серёжа. Понимаешь, и мне не очень-то приятно вспоминать и анализировать тот день, и тебе.

— Спасибо, что спокойно принимаешь меня и не разыгрываешь начальницу, — в глазах и в голосе мужчины чувствовалось облегчение.

— Я ведь не твоя начальница, — улыбнулась Виктория.

— Ты молодец, — Блохин обвёл взглядом кабинет. — Настоящая деловая женщина. Точно не в обиду говорю, а просто вспоминаю, какая ты раньше была романтичная, постоянно витала в облаках, жила театром. Никогда бы не подумал, что уйдёшь в бизнес.

— Так получилось, семейное дело. Но я рада, что у