Принц из книжного - Соль Валентайн

– Ну ты и… – Я даже задыхаюсь от возмущения. – Это списывание! Обман, Игорь! Ты получил свое место нечестно, незаслуженно!

Он опасно щурится, и я понимаю, что задела за живое.

– Считаешь, что я недостоин учиться? Что я бы не поступил? Что я тупой спортсмен?

– Я такого не говорила.

– Тебе и не надо. У тебя все на лице написано.

– Это грязь из-под твоих колес. Кстати, классная тачка. Новая? Отец подарил в честь поступления на бюджет, да?

Самодовольство Игоря куда-то испаряется. Когда он нервничает, то всегда ерошит волосы на затылке. Раньше мне это казалось милым. А сейчас бесит! Он ведь даже не испытывает угрызений совести! Принял подарок так, будто поступление – его заслуга!

– Ладно, – он выдыхает. – Лесь, я не хочу ругаться. Сколько мы с тобой дружим? Лет десять? Больше? Неужели мы вот так разбежимся из-за каких-то вшивых экзаменов? Идем, я тебя подвезу. Ты же вся мокрая, простудишься, – в его голосе даже будто бы звучит забота, но я слишком взвинчена, чтобы ею проникнуться.

– Не надо, – отвечаю я резко, отворачиваясь. – Сама дойду.

– Да хватит тебе! – Он делает шаг ко мне, и я чувствую, как его рука касается моего плеча. – Лесь! Что страшного в том, что я тебя подвезу, чтобы ты не простыла и не шастала по городу вся в грязи?

– Что страшного?! – поворачиваюсь к нему, чувствуя, как злость накатывает с новой силой. – Ты меня окатил водой из лужи, а теперь предлагаешь подвезти? А может, это ты так решил похвастаться тачкой?

А теперь бывший друг смотрит с нескрываемым раздражением. И где-то в глубине души мне стыдно. Я знаю, что Игорь мечтал о машине так же страстно, как я мечтала о карьере редактора. Он получил права сразу же, как только смог. И будем честны: Игорь не так уж незаслуженно пользуется плодами своих трудов. Экзамен он, может, сдал нечестно, но вот в спорте преуспел.

Но еще мне обидно. И эта обида сильнее доводов разума.

– Знаешь что?! Списывание – это твое дело. Но хватит вести себя со мной так, словно тебе все можно!

– Все можно?! Это что, например?

– Высший балл на ЕГЭ по предмету, к которому ты даже не готовился, – я начинаю загибать пальцы, – место на факультете, куда я мечтала поступить, девушку, машину. Я не собираюсь добавлять в этот список право унижать меня и обливать грязью! Во всех смыслах этого слова.

– К твоему сведению, – откликается Игорь, – я не списывал. Ответы мне не пригодились.

– Да уж, конечно.

Он продолжает:

– А вот тебе бы стоило. Может, вместо того, чтобы портить отношения с единственным, кто тебя еще терпит, сейчас сидела бы и училась на своего редактора!

– Вот и вали! – кричу я в ответ, чувствуя, как комок подкатывает к горлу – верный признак подступающих слез. – Уезжай на своей машине, к своей девушке, к своей идеальной жизни, в свой универ и учись!

Он смотрит на меня, и я вижу, как в его глазах мелькает что-то странное, совсем не похожее на злость. Нечто, на что откликается ноющая боль внутри меня самой. Но Игорь ничего не говорит. Просто разворачивается и уходит.

Он садится в машину, и я слышу, как двигатель заводится. Автомобиль резко трогается с места, и я остаюсь стоять одна – мокрая, злая и совершенно разбитая.

Хочется, как в детстве, топнуть ножкой, хныкнуть и забиться в угол дивана. Чтобы непременно пришла мама, пожалела и накормила вкусными оладьями. Но взрослые девочки лишены такой роскоши, даже если они только что собственноручно добили остатки дружбы.

Игорь отчасти прав. У меня действительно нет друзей. Нет, я не изгой, которого буллят в школе. У меня со всеми были ровные, приятельские отношения. Я охотно давала списывать, участвовала в школьных мероприятиях, не пропускала совместные культпоходы. Но дружбы как-то не сложилось. Да и мне было достаточно общения с Игорем. Мы много болтали, обсуждали компьютерные игры. Книги Игорь не любил, зато обожал настолки – и мы искали те, в которые интересно играть вдвоем, и часами рубились, сидя у него на кухне. А когда Игорь пропадал на тренировках, сборах и соревнованиях, я наслаждалась одиночеством и, как полагается истинному интроверту, восполняла эмоциональный ресурс.

А теперь вытираю слезы тыльной стороной ладони, но в итоге лишь размазываю по щекам грязь.

Вернувшись в магазин, отправляюсь отмываться. К счастью, Ирина Львовна рассказала, как открыть подачу воды. Она здесь, правда, пока только холодная, но к концу недели управляющая компания обещала все исправить. Ледяная вода оказывается весьма кстати и немного приводит меня в чувство. А затем привозят инвентарь для уборки, и это занятие немного отвлекает от мрачных мыслей.

Сначала я сгребаю весь мусор в огромные мешки. Потом подметаю пол, но поднимаю при этом клубы пыли и решаю, что лучше сначала попробовать помыть немного. А потом, когда закончу со стеллажами, отмою до блеска.

Затем перехожу к шкафам. Они здесь, кажется, с самого открытия. Можно было бы выбросить и заказать новые, современные, но это кажется мне кощунством. Шкафы деревянные, темные от времени и пыли, но крепкие. На некоторых полках еще остались книги разной степени сохранности. Я достаю новый мусорный пакет и начинаю разбирать богатство.

Любой нормальный человек на моем месте, наверное, просто сгреб бы все и выбросил. Но я не готова отправить на помойку хорошие книги. Самые развалившиеся выброшу, а те, что сохранились, выставлю на полку «Букинистика». Некоторые люди любят старые вещи.

Книги здесь самые разные: от классики до научной фантастики, от детских сказок до философских трактатов. Я беру в руки очередной томик. Это сборник романтичных стихов, обложка немного стерлась, но внутри – чистые, почти нетронутые страницы.

Постепенно к магазину будто возвращается дыхание. Медленно, шаг за шагом душа этого места открывает глаза и делает первый прерывистый вдох. Это помещение помнит совсем другие времена. Когда книги были чем-то большим, чем просто пунктом в списке задач маркетолога.

– Добро пожаловать в наш безумный мир, – улыбаюсь я, радуясь, что никто не слышит, как я разговариваю с магазином.

Спустя несколько часов я едва стою на ногах от усталости, но с удовлетворением осматриваю проделанную работу. Не могу сказать, что магазин преобразился, но мы определенно на верном пути. Без мусора, старых книг и тонн вековой пыли здесь очень мило и уютно.

Несколько минут брожу по темным комнатам, представляя, куда и что поставлю, какие зоны обустрою