Там, где тает лед - Ава Хилл

я наношу румяна, мой локоть дергается, и кисть чертит красную полосу по щеке. Мы обе замираем, уставившись на яркий мазок. В зеркале я встречаю карие глаза сестры и Сейди с визгом кричит:

— Мама!

Она выбегает из ванной, и я за ней.

— Посмотрите, что она сделала! — показываю на щеку.

Родители сидят в креслах у нас в комнате и с интересом начинают изучать мой макияж, прервав разговор.

— Она заняла всю ванную! — возмущается Сейди.

— Я вообще-то тоже собираюсь!

Сейди пытается устроиться на подлокотнике маминого кресла, прячась за ней. В свои двадцать один она младшая — а младшим, как известно, многое сходит с рук. Сиенна в тридцать — старшая и, как любой старший ребенок, образцовая ответственность. А я — средняя, двадцать семь, и могу играть обе роли.

— Девочки, не ссорьтесь, — говорит папа, наш вечный миротворец. — Ангел, иди, заканчивай.

Я кидаю на Сейди злобный взгляд и возвращаюсь в ванную, чтобы смыть неудачный макияж и создать лицо заново. После чего надеваю сапоги до колен, распускаю волосы, освободив их от бигудей, — и мой образ готов.

Берем завтрак с собой и залезаем в одну машину: Сиенна везет нас на ранчо Сидер Крик.

Чем дальше мы едем, тем более знакомой кажется мне дорога.

— Это тут Скарлетт встретила своего ковбоя, — замечает папа, когда Сиенна сворачивает на ту же грунтовку, где я бегала утром.

— Папа! — восклицаю я, чувствуя, как щеки вспыхивают.

— Ее кого? — в один голос тянут Сейди и Сиенна.

Я прекрасно знаю: они это не забудут.

— Там просто ехал всадник по полю, пока я бегала, — объясняю. — И он не мой ковбой.

— Между ними был очень напряженный зрительный контакт, — невинно добавляет папа с заднего сиденья.

Боже! Я утыкаюсь взглядом в окно, а внутри все сжимается, стоит мне вспомнить всадника в черной ковбойской шляпе.

— Он был очень далеко, — бормочу. — Никакого контакта не было.

— Представляете, если Скарлетт найдет здесь свою любовь, пока помогает Сиенне выйти замуж? — мечтательно говорит мама.

Да, я родилась в семье безнадежных романтиков, и тоже люблю романтику, в противном случае не смогла бы работать, но я уже однажды любила. И это вовсе не гарантирует, что тебе снова не разобьют сердце.

— Могу вас заверить: свою любовь я тут не встречу, — говорю я.

Главным образом потому, что уже встретила ее. Просто так и не познакомила его с семьей.

— Никогда не говори «никогда», — поет Сиенна.

— Тебе легко рассуждать. Ты выходишь замуж за парня, с которым встречалась со школы, — напоминаю я.

— Да, ты не можешь рассуждать о свиданиях, если у тебя был только один парень, — добавляет Сейди.

— Мама с папой тоже встречались только друг с другом, — говорит Сиенна.

— В древние времена все было по-другому, — хмыкает Сейди.

Сиенна поворачивает и я замечаю, что ворота открыты.

— Слышала, Кейт? Наши дочери считают нас древними и разваливающимися, — говорит папа.

— Почти готовы к мумификации, — соглашается мама.

Примерно через милю появляется мощеная дорожка, парковка и большое здание, похожее на лыжный домик. За ним — Скалистые горы в ясном голубом небе. Прекрасное место.

Сиенна паркует машину, и все выходят на холодный, пряный горный воздух. Мы с Сейди держимся друг за друга пока поднимаемся по ступенькам.

Пахнет Рождеством, уютом и чем-то неуловимым, похожим на сказку. Большая ёлка у стойки, веточка омелы над дверью и тихая музыка из колонок создают ощущение праздника. За стойкой, в белом свитере и строгих чёрных брюках, стоит женщина с аккуратно убранными в пучок волосами.

Увидев нас, она улыбается.

— Вы, должно быть, Монро?

— Это мы, — говорит Сиенна.

— Прекрасно! Я Ханна, проведу вам экскурсию, — она выходит из-за стойки. — Кто у нас невеста?

Хором указываем на Сиенну.

— Мы пытаемся от нее избавиться, — говорю я.

— Она ужасно надоедливая, — поддакивает Сейди.

Сиенна закатывает глаза и показывает язык. Ханна смеется и ведет нас дальше.

— Добро пожаловать в Лодж Сидер Крик. Его построили в тысяча девятьсот тридцать седьмом как горный приют для богатых и знаменитых. В две тысячи пятом его закрыли, а пять лет назад снова открыли, теперь уже как площадку для мероприятий.

Ханна проводит нас через холл, откуда видно террасу с огромной горячей купелью.

— Вы собираетесь снова открыть основной дом? — спрашивает папа.

— Конечно! — оживляется Ханна. — У Сидер Крик огромная территория, и у нашего нового владельца масса планов. Он надеется открыть дом полностью в течение двух лет, и сейчас разбирается с кучей технических моментов.

У нее буквально звезды в глазах, когда она говорит о владельце.

— В день свадьбы все пространство будет в вашем распоряжении, мероприятия для гостей можно проводить на улице или в главном зале. У нас запланированы еще два мероприятия в этот день, но они пройдут в малых залах, — продолжает Ханна.

Сиенна удивленно моргает.

— Думаю, возникла ошибка. Я бронировала один из малых залов.

Ханна опускает взгляд на планшет и хмурится.

— У меня запись на имя Монро и Картер на главный зал двадцать третьего декабря.

— Это ошибка, — настаивает Сиенна. — Главный зал нам не по карману.

Ханна морщится.

— Я уточню у менеджера.

И отходит в сторону с телефоном.

— Уверена, все сейчас выясним, — говорит мама, успокаивающе водя ладонью по спине Сиенны, та пытается улыбнуться, но выходит натянуто.

— Наверняка потому, что у них слишком много бронирований, — говорит Сейди. — Ты ведь забронировала место в самый последний момент?

Сиенна кивает, она считала идеальным выйти замуж именно здесь: большая часть семьи Люка живет в Альберте, и по маминой линии почти все родные — здесь же, неподалеку. Бабушка, тети, кузены приедут из Ванкувера через пару дней. Поэтому им с Люком невероятно повезло, что она успела занять место из-за внезапной отмены другого мероприятия.

— Менеджер уже идет, — говорит Ханна. — Пока можем посмотреть залы — и главный, и малые.

— Не хочу влюбиться в главный зал, ведь потом придется менять на другой, — возражает Сиенна.

Ханна тепло улыбается.

— Понимаю, но могу заверить: они все прекрасны и отличаются только размерами. Если не хотите сейчас на осмотр, можно присесть и подождать в ресторане.

— Мы будем в ресторане, — соглашаюсь я.

Ханна проводит нас в зал ресторана, который в это время дня закрыт для гостей, бармены готовятся к вечернему обслуживанию, которое начнется в пять вечера.

— Хотите что-нибудь