Счастье где-то рядом - Элен Алекс

Марк Тоснан гордо кивнул, он и сам до сих пор неустанно удивлялся моему необычному имени и был рад, что все остальные люди тоже обращают на это внимание. А мне уже надоело всем объяснять, что мама и бабушка Урсула увлекаются бессмертной мировой классикой, и это имя дано мне в честь героини одного из самых любимых ими романов Фолкнера.

— Садитесь, садитесь, — стал гостеприимно предлагать Марк. — Чай? Кофе?

— Нет-нет, я только договор подписать, — испуганно сказал молодой человек.

— Хорошо-хорошо, — утешил его Марк Тоснан, — сейчас принесут договор.

Я внутренне улыбнулась. Было видно, что парень и правда плохо приспособлен к самым обыденным вещам. Видимо, он действительно живет в каком-то своем необычном мире.

Он и договор-то сначала стал внимательно читать вверх ногами. Через несколько секунд Марк Тоснан вежливо перевернул договор в его руках.

Пока я заинтересованно разглядывала молодого человека, я с трудом поняла, что и сама-то недалеко от него ушла. Марк Тоснан несколько раз пощелкал пальцами перед моим носом — для того чтобы я взяла себя в руки и прочла хотя бы шапку договора и чтобы потом моя семья не огорчалась, что я подписала неизвестно что.

С горем пополам, по очереди роняя листы договора на пол, пока Марк Тоснан не догадался скрепить их степлером, мы с одним из парней Лимбарди поставили свои подписи на всех экземплярах.

Джессика потом долго расспрашивала меня в баре, куда я пришла выпить чего-нибудь совсем легкого, о чем был договор. А я рассеянно отвечала ей, что он был совершенно стандартный, улыбалась самой себе и продолжала тонуть в бездонных глазах Луи Лимбарди.

Джессика все-таки вывела меня из прострации совсем простым вопросом:

— Ну что, когда пойдем знакомиться?

На меня тотчас как будто кувшин воды вылили, мне пришлось срочно прийти в себя. Ибо если Джессике в голову западает какая-то шальная идея, вытащить потом эту идею из ее головы обычно бывает очень трудно.

— С кем мы пойдем знакомиться? — переспросила я, хотя уже почувствовала неладное.

— Как с кем, — невозмутимо сказала Джессика, — конечно же с Лимбарди.

Некоторое время я молча и с большим интересом ее разглядывала.

— Любопытно, как ты собираешься с ними знакомиться? — спросила я.

— Ну ты же хозяйка квартиры, — пожала плечами Джессика, — ты можешь зайти к ним по-хозяйски в гости и проверить, как поживает твоя квартира.

— Но я не могу к ним зайти!

— Почему не можешь? — не поняла Джессика.

— Потому что я договор подписала.

— Не ври. Ты ни строчки не помнишь из этого договора.

— Эту строчку я помню!

— Правда?

— Правда!

— А зачем ты такой договор подписывала? — не поняла Джессика.

— Потому что это стандартный договор.

— А почему ты не попросила Марка по знакомству не подсовывать тебе стандартный договор? — искренне удивилась она.

— Джесс, умоляю, давай сменим тему.

У меня и так был непонятный день, а тут еще она с такими предложениями.

— И как, по-твоему, мы теперь с ними познакомимся? — невозмутимо продолжила Джессика.

— Объясни мне, пожалуйста, почему мы должны с ними знакомиться?

— Во-первых, потому, что это сами Лимбарди, — стала загибать пальцы Джессика, — а во-вторых, потому, что они живут в твоей квартире.

— Джессика, не трави душу, у меня и так сегодня был тревожный день, у меня весь день колени трясутся, — взмолилась я. — Налей мне еще джина с тоником и дай мне потихоньку помереть вот тут в углу.

Джессика смотрела на меня с сожалением. Она явно меня не понимала.

Она, как и многие, считала, что, если более-менее известные люди вдруг случайно появляются на нашем горизонте, нам надо с открытыми объятиями бежать к ним знакомиться и беседовать о жизни. А известные люди должны быть несказанно рады такому количеству знакомств и бесед, и у них просто нет других дел в этой жизни, кроме как постоянно с кем-нибудь знакомиться и беседовать, знакомиться и беседовать.

Все это я и высказывала Джессике, пока она везла меня домой, не дав сесть за руль моей собственной машины.

— Ну ладно, — сказала она около моего дома, — мы что-нибудь придумаем. Для начала я установлю на своем балконе сложную систему зеркал.

У меня уже не было сил даже вздрогнуть от такого предложения.

— А потом? — слабо сказала я.

— А потом мы еще что-нибудь придумаем.

Я еще не говорила вам, что Джессика живет в квартире, которая находится в том же доме, что и квартира моего дедушки Альберто? И ее балкон через два балкона от балкона квартиры дедушки Альберто?

Так вот, она действительно там живет. Так что я еще с ней и ее зеркалами нарвусь на ненужные мне приключения. Ох, чует мое сердце, нарвусь.

А когда я уже ложилась спать, позвонила бабушка Урсула.

— Ну что, подписала договор? — спросила она.

— Подписала.

— Надеюсь, они не тронут наших книг?

— Не тронут, не тронут, — сказала я, — они даже пыль с книжных полок вытирать не будут.

— Как это — пыль вытирать не будут? — не поняла бабушка Урсула.

Но я уже спала, прямо с трубкой в руке. И снился мне балкон Джессики, неизвестно чему радующийся Марк Тоснан и бездонные глаза одного из Лимбарди.