Подарок для Императора. Меж двух огней - Мара Черная

— Прошу, расскажи, — взмолилась я.

Он закатил глаза. Будто прямо сейчас в его голове звучит: «Боги, за что мне это!»

— Ты не отстанешь, да? И будешь изводить себя тревожными мыслями? — обречённо выдохнул.

— Ты знаешь меня лучше, чем я думала.

— Да. А ещё я знаю… не важно, — на миг запнулся, но быстро продолжил. — На Калантиэля было покушение. И ты его сорвала, подставив себя под удар. Вы с Вэном не вовремя появились на балкончике, на котором скрывался убийца.

— И чем меня?..

— Отравленной стрелой, которая должна была попасть в Калантиэля. Вы застали стрелка врасплох, он растерялся и… воткнул в тебя эту чёртову стрелу. — На острых скулах заиграли желваки, взгляд стал колким. Хельвдан мастер в сдержанности, но сейчас не смог скрыть ни одну эмоцию. — Вэн должен был войти первым, — прорычал, не сдержав злость.

Так вот значит как всё было. В памяти всплыл чёрный силуэт на балконе, крики, и всё равно все воспоминания были туманными и невнятными. Голова начала болеть.

— Я думал, что потерял тебя, — тяжёлый вздох.

Рука скользнула вверх по моей руке, погладила шею, пальцы мягко коснулись лица.

— Я не смог защитить ни тебя, ни Калантиэля. Не предотвратил. Не нашёл вовремя притаившуюся крысу. Не справился со своей основной задачей, — глубокое сожаление передавалось даже в голосе.

Хельвдан действительно сильно переживал об этом промахе. Но его ли это промах?

— Ты слишком много от себя требуешь, — перехватила его руку и мягко сжала. — На тебе столько обязанностей, какой ещё человек смог бы справиться хотя бы с половиной? А с недавних пор ещё и я свалилась на твою голову. Вечно неприятности создаю.

— Мира, ты… горе и чудо. — Нежный поцелуй коснулся лба, а затем серьёзный взгляд прямо в глаза. — Будешь моим горем и чудом?

Волна трепета прокатилась от низа живота до самого горла, застыв горечью на корне языка. Сердце бешено забилось, норовя проломить дыру в груди. Так хотелось закричать «Да! Конечно, Хельвдан!», хотелось кинуться ему на шею и целовать, но… Хельвдану и так непросто. Я уверена, что это маленькое обстоятельство создаст уйму неприятностей, по большей мере именно ему. Наверное, стоило бы сначала разобраться со всеми проблемами, чтобы не тешить себя слепыми надеждами. Вдруг не получится отвертеться от Калантиэля, что тогда? Он ведь псих, может что угодно сделать. Разумно ли так рисковать?

— Сомневаешься? — с долей горечи в голосе спросил Хельвдан.

— Боюсь, — ответила честно.

— Маленькая, — сердце кувыркнулось от этого обращения. — Мы справимся. Возможно, нам придётся пережить много трудностей, но я уверен, что мы сможем их все пережить вместе, — он ласково гладил большим пальцем по виску, от чего хотелось растечься лужицей по постели. — Я не хочу больше жить каждый день в страхе, что он тебя заберёт себе. Пусть он и дальше думает, что у него есть шанс, но я хочу точно знать, что ты моя! Моя смелая и сильная девочка.

— Я тебе верю, — выдавила сквозь подступающие слёзы.

— Расцениваю твой ответ, как положительный, — слегка улыбнулся мужчина. Его тёплая улыбка топила лёд всех моих сомнений и согревала израненное сердце.

Мягкие губы легко коснулись моих, кончики его волос щекотали обнажённые ключицы, а пальцы осторожно пробирались сквозь спутанные волосы. Короткое сладкое мгновение оборвалось.

— Отдыхай. Тебе нужно выздоравливать.

— Хел… спасибо. За всё, что ты для меня делаешь, — слабо улыбнулась, взвыв в душе от досады, что он снова уходит.

— Хел, — попробовал он новый вариант имени. — Мне нравится. Называй меня так почаще, пожалуйста, — ответил широким хитрющим оскалом и вышел из покоев.

Вместе. Теперь мы вместе.

* * *

За пару недель я почти полностью пришла в себя. Так надоело лежать, что решила прогуляться хотя бы по коридорам. Осторожно поднялась с постели и начала собираться. Выглянула из-за двери. Никого, даже стражи не было. Тем лучше. А то вообще никакой свободы, даже по замку спокойно не погулять, не говоря уж о том, чтобы выйти во двор или сад. Еле отвоевала право навещать Парису на кухне. Тихо выскользнула в темноту прохода. Пожалела, что не накинула тёплую шаль. Это в комнате топил камин, а здесь гулял прохладный сквозняк. Но возвращаться не стала, дабы не терять драгоценное время и не шуметь лишний раз. Кто знает, как быстро обнаружат мою пропажу и ринутся искать.

За очередным поворотом послышались приглушённые шаги. Я быстро прошмыгнула в нишу стены, потесняя небольшую статую воина с мечом, и молилась, чтобы меня не заметили, кто бы там ни шёл. Стук сапог приближался, и с тем, как усиливался звук, сердце билось всё менее охотно. Пока окончательно не замерло, едва шаги стихли совсем близко.

— Зачем прячешься? — непривычно тихо спросил Император, так и не показавшись из-за угла.

— Я? — глупый вопрос, я ведь тут одна. — А я не прячусь. Я тут это, статую рассматриваю. Жуть какая интересная!

— Да? Настолько, что нужно рассмотреть её в самых откровенных ракурсах и как можно ближе? — Калантиэль всё же выглянул, застав меня стоящей лицом прямо к, ну… к месту чуть ниже спины статуи.

— Скульптор хорошо проработал кольчугу, — как ни в чём не бывало отозвалась, выбираясь оттуда.

— Тебе стоит быть осторожнее, птичка, — сделал уже серьёзный тон. — Гуляешь одна, мало ли что. Ещё и без тёплой одежды, — он скинул с себя камзол и накинул на мои плечи. — Прогуляемся в сад?

Я не стала отпираться от заботы, ведь, действительно, начала прилично замерзать.

— Погода не слишком располагает, или дождь уже закончился?

— Это вполне решаемая проблема, — он подставил локоть, за который я ухватилась.

Конечно, он не самая приятная компания для прогулок, однако препираться и отстаивать свои границы сейчас мне попросту не хватило бы сил. Да и прогуляться куда-то за пределы этих стен безумно хотелось.

Мы вышли во двор, слуга поднёс большой чёрный зонт. Калантиэль предпочёл нести его сам, а слугу отправил обратно. Что ж, наедине, значит, будем гулять. Влажный воздух приятно холодил кожу лица. В зимнем камзоле с меховой подкладкой было совсем не зябко, зато дождевой свежестью так легко дышалось.

— Как ты себя чувствуешь?

Невозможно было не заметить, что с ним что-то произошло. Калантиэль вёл себя не как обычно. Более тихий голос, задумчивость, угрюмость. Пропала куда-то игривость, напористость. С таким Императором я совершенно не знала, как себя вести. И это напрягало.

— Неплохо. Почти ничего не болит уже, — мягко улыбнулась.

— Мира, — почти шёпотом. — Я благодарен тебе. Хоть это и вышло случайно, ты спасла мою жизнь. Я