Никто, кроме нас - Яна Дин

Габриэль вселил в меня необыкновенно приятное чувство и мотивацию. Я намерен объясниться с Андреа, и в конце концов, эта чертовка должна меня выслушать. Да, моему поступку не было оправданий; это не было местью, не было шантажом. В тот день я нажал на кнопку, только потому что хотел втереться в доверие Лоренцо Конселло.

Но прощение птички будет стоить всего. И даже моей жизни, если потребуется.

***

Каллаханы ждали нас, когда мы с Торри и несколькими ребятами из клана, подъехали на побережье Хоут, где царствовал ветер. На высоком склоне возвышался маяк и дом с площадкой для посадки вертолёта. Воды атлантического океана бились и бушевали у подножья скалы, а где-то вдали даже виднелись плавающие дельфины.

Каллахан старший стоял спиной, смотря на океан, а рядом его внук; Алекс Каллахан, знаменитый своим ледяным сердцем. Я видел его в последний раз более семи лет назад, на помолвке его сестры с Армандо. Тот самый союз, который убил его сестру – Аду Каллахан. Тогда Алекс был другим. Во всех смыслах этого слова. Улыбался, подшучивал и был добр ко всем. Был классным парнем. Мы перекинулись несколькими фразами на помолвке, но этого было достаточно, чтобы понять его натуру. Но сейчас, когда они повернулись к нам, я понял, что это давно забытый образ. Каллахан младший повзрослел. И сделало его таким не время, а жизнь. По слухам, после смерти сестры, его мать сошла с ума и лежит в психушке, а отец был убит неизвестными. Но были и слухи, что этот неизвестный и есть Дуглас Каллахан. Теперь Алекс являлся наследником клана, помимо своего младшего брата о котором мало что известно. Именно младшему брату Алекса была обещана Нера. И я здесь, чтобы расторгнуть эту договоренность.

– Господи, он такой тучный, что сливается с небом, – прокомментировал Торри, когда наша машина остановилась.

Он был прав. Во-первых, Алекс был тучным во всех смыслах. Даже его волосы были пепельными. Во-вторых, небо стало серым, а солнце вовсе обижено скрылось. Только тучи, готовые пустить дождь и грозы. После жаркой Сицилии, я все не мог привыкнуть к такой влажности.

– Его кличка «снежный король», что ему полностью соответствует, – поддержал я парня.

Торри хмыкнул:

– Тучный король подошло бы больше. А снежной королевы у него нет?

– А что, хотел бы ею стать? – не смог сдержаться.

Торри поменялся в лице, поднимая руки в капитуляции.

– Ну нет, киски интересуют меня больше.

– Ага, его, уверен, тоже, – кинул взгляд на Алекса, выходя из салона.

Встретил нас колючий ветер и шум бушующей воды. Я не впервые ловил себя на мысли, что вода нагоняла на меня жуть после случая с Карло. Прошло больше месяца, а я как наяву помнил, когда погрузился в нее; иглы холодной воды и бездну. Сжав челюсть, отогнал прочь съедающие мысли, и подошел к Каллаханам, останавливаясь в нескольких метрах от них. Нас был шестеро, как и их. Мы с Ирландией были в достаточно хороших отношениях, несмотря на несостоявшийся союз Армандо и покойной Ады Каллахан.

– Не знал, что ты умеешь восставать из мертвых, Конселло, – подмигнул Дуглас, и подойдя ближе, мы обменялись рукопожатиями в знак приветствия. Алекс следующий, но он решил ничего не говорить.

– Твой дядя был вполне серьезен, когда говорил, что тебя убили суки Гамбино, – озадаченно нахмурился пожилой, немного прихрамывая.

Дуглас недолюбливал Гамбино с момента, когда тот подставил Каллаханов на одной из сделок. Дугласу Каллахану было почти под семьдесят, но отдавать трон он не торопился. Оставаться живым в таком возрасте и не быть убитым, считалось большой удачей. Каллахан старший устроился на стуле, стоявшем в нескольких шагах от обрыва, и предложил мне. Мы с Алексом сели одновременно.

Дуглас не ходил вокруг до около:

– Знаю, зачем ты пришел. Нера Конселло, твоя единственная, на данный момент, племянница, – кивком Каллахан подозвал своего человека. Ему зажгли сигарету, и мужчина сделал затяжку, прежде чем продолжить:

– Карло пообещал девочку моему второму внуку, взамен на помощь с Берлином, если те взбунтуются.

– Карло мертв за предательство, – едва сдерживал злость, сжавшею грудь при упоминании Карло, – Ты прав, я пришел решить это недоразумение и обговорить соглашение. Ты, как никто, понимаешь меня.

– Конечно понимаю, дитя, – выдохнул он дым. Его внук, напротив, сидел без единого движения, словно орел, сканируя все и вся, – Но тебе все же нужна наша помощь? – приподнял бровь дед.

Каллаханы никогда не делали ничего просто так. Они хитры и расчетливы. Ведь не зря они лисы в своем призвании.

– От вас мне нужно лишь слово преданности, ведь Гамбино наверняка уже навестил тебя, – прищурился, пытаясь не смотреть на волны под ногами, – До меня дошли вести.

Слухи в Синдикате распространялись подобно лесному пожару. Такой союз был очень выгоден для Гамбино. Этот сукин сын хотел, как можно больше людей поставить против меня.

– Навестил, – подтвердил дед, – Как видишь, я человек уже старый, поэтому это решение отдал своему внуку, – указал Каллахан в сторону Алекса, – И последнее слово за ним.

Мысленно успел выругаться, ведь Алекс Каллахан мог запросто сказать «нет». В конце концов, если бы не брак с Армандо, его сестра могла быть жива. Не исключен вариант, что снежный король ненавидит нас вплоть до конца рода.

– Через несколько дней открытия моего театра, – наконец подал голос Каллахан младший, – Приходи на него, Конселло, – Алекс закончил и снова устремил внимание к морю. Его светлые волосы взъерошились из-за ветра, а в безэмоциональных глазах поселилась тоска. Потом, все исчезло, и он вновь посмотрел в мою сторону, – Будут выступать балерины. Их учительница, Андреа, разве не твоя бывшая жена? – во взгляде серых глаз не было ничего. Пустота. А вот голос, вполне говорил о том, что он решил показать, где и на чей территории находится то, что мне дорого.

Руки сжались в кулак. Я держал самообладание, чтобы не встать и не врезать ублюдку. Но еще одной войны нам не нужно.

– Верно, – откашлялся, скрипя зубами, – Только вот ты ошибся в одном: Андреа все еще моя, и я с удовольствием повешу головы ее обидчиков на свой забор. Ну…, – приподнял брови, – знаешь, в качестве сувенира, чтобы другие знали: нельзя трогать мое, – встал, кивнул на прощание Дугласу и застегнув пальто, ушел.

Торри, видя мой хмурый и напряженный вид, промолчал.

Алекс ещё попьет мне кровь, я чувствовал.

Когда подъехали к нашему двору, внимание привлекла Тина, на носочках выходящая из дома. Моя дочь натягивала спешно шапку, и