Злодейка в быту - Мстислава Черная

Кто-то громко ахает, кто-то поднимается, цепляет свой стол, и раздается глухой удар упавшего чайника. Я поднимаю взгляд. В чайную входит тот самый флейтист, о котором только что сплетничали все, считая меня. Белоснежная одежда каким-то чудом не собрала дорожную пыль. Почему-то идеально чистый край ханьфу производит на меня наибольшее впечатление. По ткани сложным узором вьется золотая нить. Я поднимаю взгляд еще выше.

Ослепительный красавец. Понимаю, почему в чайной перестали дышать. Его лицу позавидуют даже императорские наложницы.

— Этот, — флейтист складывает руки перед грудью и скромно кланяется сразу всем, — бродячий искатель истины не имеет денег. Не согласится ли хозяин заведения подать мне чаю за игру?

Взгляд в пол, на губах нежная улыбка.

У меня мороз по коже.

Флейтист выглядит… хрупким и словно беззащитным, он очень похож на странствующего артиста, который просит об одолжении и готов быть изгнан за свою нищету прочь, но чем безобиднее образ, тем опаснее флейтист на самом деле.

— Конечно-конечно! Добро пожаловать, господин! Располагайтесь в нашем скромном заведении. Для нас честь подать вам чай, оплачивать не нужно!

Флейтист раскланивается, благодарит.

Для такого столкновения я одета слишком ярко.

Не думаю, что он меня не заметил.

Интересно, он мог появиться из-за Шаояна? Почувствовал ша-ци или искажение пространства, когда я призывала демона…

Считается, что обитателям Нижнего мира не место в нашем. Объясняется это красиво: своей аурой демоны, если их проникнет к нам слишком много, невольно отравят все вокруг и наш мир станет таким же бесплодным, как и Нижний, люди погибнут…

— Благодарю! Люди в деревнях такие отзывчивые, такие душевные!

— Господин.

Чай ему выносит совсем не та девочка, которая подавала мне. Дочка хозяйки? Нарядное платье, кажется, наброшено поверх рабочего, на запястье появился грубый браслет, а в прическу воткнуты сразу четыре шпильки, совершенно не сочетающиеся между собой.

Она ставит поднос на стол, тянется к чайнику.

— Я не смею вас утруждать, юная госпожа! — Флейтист ловко опережает девушку.

На ее щеках проступают красные пятна смущения.

Флейтист… влюбил в себя всех. Наверное, я единственная не таю. И дело не в том, что флейтист слишком приторный. Я чувствую угрозу. Тигр тоже красив, но восхищаться дикой кошкой я предпочту, когда меня от нее отделяет надежная решетка. Сейчас же решетки нет.

Тонкие пальцы с грацией касаются пиалы. Флейтист неспешно пробует чай. Хотя он продолжает притворяться кротким и слабым, на девушку рядом с собой он не смотрит.

— Господин, — лепечет она.

— Чай хорош. Благодарю. О, юная госпожа, почему вы продолжаете стоять здесь? Я вас обременяю? Простите…

— Нет-нет, господин! — Пятясь, она едва не сбивает несколько столов.

Наконец она опрометью прячется в кухню.

Уйти или подождать, что будет дальше? Странное ощущение — рядом с благородным искателем истины, как он себя назвал, мне во сто крат страшнее, чем рядом с Шаояном, кипящим яростью.

Флейтист неторопливо выпивает чай. Крошечную пиалу он растянул чуть ли не на четверть часа. И все с восхищением наблюдают.

Он не наполняет пиалу повторно, хотя мог бы. Улыбнувшись, он снимает с пояса флейту. Бамбуковый инструмент выглядит простенько, конец украшен красной кисточкой на белой бусине. Я слишком далеко, чтобы рассмотреть, но я уверена, что бусина из нефрита.

— Если моя игра хоть немного вас порадует, я буду очень счастлив.

Был бы у меня под рукой воск, я бы заткнула уши. На всякий случай.

Я ограничиваюсь тем, что заставляю ци завихриться вокруг меня, и получается своеобразный кокон, не полноценное заклинание купола, но все равно защита.

Мелодия захватывает с первых нот. Тягучая и сладкая, она течет будто мед. В столице я слышала много талантов, а уж в прошлой жизни могла наслаждаться мировыми шедеврами, но то, что я слышу сейчас, несравнимо с музыкой. На ум приходит одно слово — мелодия божественная. Понимаю, почему флейтиста посчитали чуть ли не настоящим божеством. Он играет, мелодия льется, зовет, обещает негу и благоденствие. Чарующие звуки проникают в душу.

Он заклинатель.

Редкий.

Музыкальный инструмент его оружие. Вместе с воздухом он выдыхает ци, это особое искусство заклинательства. Мастера способны игрой сокрушать армии. Хорошо, что их единицы…

Именно страх и ощущение исходящей от флейтиста смертельной опасности помогают мне сохранить рассудок до окончания его игры. Мелодия затихает, воцаряется тишина, но слушатели словно не замечают, они продолжают стоять или сидеть неподвижно, выражения лиц одновременно одухотворенные и пустые. Флейтист успевает выпить вторую пиалу, прежде чем завороженные люди начинают приходить в себя.

— Восхитительно!

— Божественно!

— Господин, вы играли о любви?

Флейтист задумчиво склоняет голову:

— О любви? Возможно.

— Господин, как вы могли не заметить? Ваша возлюбленная за дальним столиком. — И смелый мальчишка-подросток указывает на меня.

Глава 31

На меня обращаются все взгляды, но я вижу только флейтиста. Выражение его лица медленно меняется, к спокойной доброжелательности добавляется легкая растерянность, флейтист поворачивает голову и видит меня. Он играет настолько безупречно, что в каждом движении я чувствую фальшь. Мягкая улыбка вызывает у зрителей вздохи восхищения.

Оставив пиалу и чайник, флейтист поднимается из-за стола. Его белые одежды по-прежнему идеально чисты.

У меня руки леденеют.

Он подходит, останавливается в трех шагах от меня и, сложив руки перед грудью, кланяется.

— Должно быть, это судьба, — произносит он певуче, слегка растягивая слова. Очень… женственно. При этом у меня нет ни малейших сомнений, что флейтист мужчина.

— Какая еще судьба?

— Счастливая, моя госпожа прекраснейшая из фей. — Он улыбается шире. С этой улыбкой его лицо не просто светлое, оно лучезарное.

Утонченный красавец и мастер лести. Гремучее сочетание. Сколько разбитых сердец на его счету?

— Впечатляющая игра на флейте, на несколько мгновений я даже забыла, что собиралась насладиться чаем в тишине, — фыркаю я.

Провоцирую…

— Прекраснейшая, ваша высокая оценка моей игры согревает мое сердце. Позволите?

— Что?

Вместо ответа он подносит флейту к губам и выдыхает. Чайную наполняет мелодичный перелив, в который очень скоро вплетается птичья трель. Какое же мастерство должно быть, чтобы играть на два голоса? Как это вообще возможно?

Щебет становится громче, и в дверной проем влетает серо-бежевая пичуга. Получается, флейтист все же на два голоса не играет, но то, что он через мелодию призвал птицу, впечатляет еще больше.

Птица делает круг под крышей и вылетает в окно, ее трель обрывается, внося в мелодию диссонанс. Флейтист