Союз и предательство - Кира Коул

охотятся за тобой, не рискнут заходить в парк развлечений посреди дня. Тут слишком открыто. — Я сжимаю его руку, когда мы становимся в конец очереди. — Спасибо, что согласился на это. Я знаю, это была не самая лучшая идея для свидания.

Он хихикает и наклоняется, чтобы поцеловать мое обнаженное плечо. — Команда безопасности тоже здесь. Это заставляет меня чувствовать себя немного лучше.

— Что ж, готовься. К тому времени, как мы сойдем с этих американских горок, ты перестанешь беспокоиться обо всем остальном, что происходит. Мы собираемся хорошо провести время, и если что-нибудь случится, команда безопасности позаботится об этом.

Кристиан отпускает мою руку, когда мы продвигаемся вперед в очереди. — До тех пор, пока ты не заставишь меня съесть одну из этих отвратительных кукурузных сосисок, все будет хорошо.

— Кукурузные сосиски — деликатес.

Он притворяется, что его тошнит, когда мы подходим ближе к началу очереди. — Кукурузные сосиски — это не деликатес. Это размолотые губы и задницы, завернутые в кукурузный хлеб.

Люди оборачиваются и бросают на Кристиана злобные взгляды.

Он кивает им, прежде чем снова обратить свое внимание на меня.

Я разражаюсь смехом, когда он закатывает глаза.

Если это знак того, как пройдет остаток дня, нас могут выгнать из парка развлечений.

Кристиан напевает себе под нос, когда мы поднимаемся на американские горки.

Планка опускается нам на колени, как только аттракцион заполняется.

Я почти подпрыгиваю на своем сиденье, когда американские горки начинают двигаться.

Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз ходила в парк развлечений. Я думаю, что в последний раз, когда мне удавалось провести день на аттракционах и притворяться, что мне на все наплевать, я все еще училась в средней школе.

Американские горки начинают подниматься по огромному склону недалеко от начала трассы. Это происходит медленно, но напряжение начинает нарастать по мере того, как мы приближаемся к вершине.

По голубому небу плывут большие белые облака. Дети уже начинают визжать, когда мы достигаем вершины склона.

Кристиан протягивает руку и берет меня за руку, сжимая, когда американские горки переваливают через вершину и стремительно падают ко дну.

Я кричу, вскидывая наши руки в воздух, пока американские горки крутятся по трассе.

Кристиан крепче сжимает мою руку, его челюсть сжата в жесткую линию, когда мы проезжаем последний крутой поворот трассы и начинаем замедляться, чтобы остановиться.

— У тебя был такой вид, будто ты вот-вот обделаешься. — Я широко улыбаюсь, когда тащу его к следующему аттракциону.

— Ненавижу американские горки, — стонет он, когда мы останавливаемся перед очередным аттракционом.

Я смотрю на петли, которые перевернут нас вверх ногами, прежде чем снова посмотреть на него.

Он вздыхает. — Тебе нравится это дерьмо, не так ли?

— Я могу пойти сама, если ты предпочитаешь отсидеться.

Кристиан качает головой. — Я сказал, что ненавижу их, Зои, а не то, что я не собираюсь делать с тобой то, что тебе явно нравится.

Бабочки порхают у меня в животе, когда мы становимся в очередь на следующую поездку.

Пока мы ждем, я не упускаю из виду взгляды, которыми его одаривают люди.

Я должна быть честной; он действительно выглядит устрашающе. Отсутствие улыбок, ухоженная борода и татуировки, покрывающие его руки, делают его похожим на мужчину, которого большинство людей избегало бы.

Он также из тех мужчин, с которым я начинаю видеть будущее, даже несмотря на то, что то, как мы сошлись, далеко не идеально.

Единственное, на чем я все еще зацикливаюсь, — это на его работе.

Кристиан делает то, что должен. Он защищает людей, которые на него полагаются, и я не могу сильно винить его за это. Хотя я бы хотела, чтобы ему не пришлось убивать людей, чтобы это произошло.

Однако я знаю, что если я люблю мужчину, мне также придется научиться любить монстра.

Глава 19

Кристиан

Угол La Neige погружен в темноту, когда я сижу в кабинке между сценой и баром, наблюдая, как моя жена очаровывает толпу вокруг нее.

Она стоит под яркими огнями сцены, держа микрофон и напевая песню, на написание которой потратила всю прошлую неделю.

Я почти не видел ее. Если она не спала, то была заперта в своей студии и работала.

Не то чтобы я возражал. Если она останется в студии, это значит, что она в безопасности. Я знаю, где она, и ее охрана окружила ее. Демарко или ее отец никак не доберутся до нее.

В баре она выставлена на всеобщее обозрение.

С того места, где я сижу, мне виден бар. Я наблюдаю за входящими людьми, ожидая следующего, кто захочет меня убить.

Я все еще думаю, что ее выступление сегодня — плохая идея, но я не могу быть еще одним человеком, который сдерживает ее.

Когда песня заканчивается, я начинаю хлопать вместе с толпой.

Зои оглядывает бар, прежде чем ее взгляд останавливается на мне. Она машет толпе, прежде чем группа начинает играть другую песню. Она более оптимистичная.

Зои танцует, покачивая бедрами во время песни.

Если это возможно, толпа влюбляется в нее еще больше.

Я притопываю ногой в такт песне, снова оглядывая бар.

Ава пробирается сквозь танцующих людей, направляясь прямо ко мне. Ее руки в карманах, а плечи отведены назад.

Она выглядит как женщина, готовая к битве.

— Добрый вечер, — говорит она, проскальзывая на другую сторону кабинки, спиной к залу. — Я думаю, нам с тобой пора поговорить о моей младшей сестренке.

Я выгибаю бровь, когда она откидывается на спинку сиденья и скрещивает руки на груди.

Она смотрит на Зои и показывает ей язык, прежде чем снова обратить свое внимание на меня.

Я поворачиваюсь, сижу боком на сиденье лицом к Аве.

— Кажется, ты хочешь мне что-то сказать. — Я сохраняю нейтральный тон. — Ты уверена, что именно здесь и прямо сейчас ты хочешь это сказать?

Ава наклоняется вперед, кладя скрещенные руки на стол. — Не пытайся запугивать меня. Я знаю, что ты мог бы заставить меня исчезнуть в мгновение ока, если бы захотел. Но я также провожу дни, встречаясь с мужчинами, которые намного хуже тебя.

Я хихикаю и качаю головой. — Тогда ты действительно не знаешь, с кем имеешь дело.

— Я точно знаю, с кем имею дело. Ты был бы поражен, насколько охотно некоторые люди разговаривают, пока ты зашиваешь их раны.

Свирепый взгляд, которым она одаривает меня, впечатляет.

Большую часть времени она может находиться в тени своей семьи, но у нее хватает смелости сидеть здесь, не дрогнув.