Союз и предательство - Кира Коул

Напряжение начинает нарастать внутри меня по мере того, как я беру его глубже.

Кристиан толкается сильнее, его пальцы впиваются в мои бедра.

Моя киска пульсирует вокруг него, когда я кончаю.

Когда моя киска сжимается вокруг его члена, моя спина выгибается.

— Встань на четвереньки, — говорит он, выходя из меня.

Я подхожу к кровати рядом с ним, спеша подчиниться.

Влага стекает по моим бедрам, когда он опускается на колени позади меня.

Кристиан проводит своим членом по моей влажной щели, прежде чем прижать головку к моему входу.

Когда он погружается в меня, я сжимаю простыни в кулаке.

Кристиан берет меня за волосы одной рукой, оттягивая мою голову назад и выгибая спину.

Он сильно врезается в меня, заставляя меня вскрикнуть.

Его рука опускается на мою задницу, прежде чем его бедра начинают раскачиваться быстрее.

Я отталкиваюсь, пытаясь принять его как можно глубже.

Кристиан стонет, когда его член пульсирует внутри меня.

Он обхватывает одной рукой мой торс и поднимает меня вертикально.

Удерживая меня на месте, он наваливается на меня, прижимая мою спину к своей груди.

— Ты так хорошо ощущаешься, — хрипло произносит он, целуя меня в плечо. — Кончи для меня, Зои.

Другая его рука оставляет мои волосы и скользит вниз по телу.

Его пальцы дразнят мой клитор, обводя его, словно в замедленной съемке, в то время как его толчки проникают все глубже.

Я держусь за его руку, мои ногти впиваются в его кожу, когда я снова кончаю.

Кристиан стонет, его толчки замедляются по мере того, как он достигает своего собственного оргазма.

Он прижимает меня к себе, осыпая поцелуями мою шею и плечи.

Мы вместе падаем на кровать, наши конечности сплетаются, когда он целует меня. Наши языки переплетаются, когда его руки пробегают по моему телу.

— Что ты скажешь, если мы сходим в душ, а потом я приготовлю тебе завтрак? — спрашивает он несколько мгновений спустя.

Я зеваю и хватаю простыню, натягивая ее на себя. — Мне нужно еще немного вздремнуть. Ты не даешь мне уснуть.

Он смеется и качает головой. — Это не я разбудил нас так рано.

Я выгибаю бровь. — Значит, ты не хочешь, чтобы я делала это снова?

Кристиан наклоняется над кроватью, его лицо близко к моему. — Ты можешь разбудить меня, поиграв с собой в любое время, когда захочешь.

Он целует меня в губы, прежде чем выйти из комнаты.

Я засовываю руку под его подушку, устраиваюсь поглубже в кровати и проваливаюсь в сон.

Кристиан входит в студию с мрачным выражением лица.

У меня сводит живот от холодного взгляда его глаз. Такого я не видела с той ночи, когда он разрезал тело.

Нахлынули воспоминания о той ночи. Запах ржавчины, скрежещущий звук пилы, перемалывающей кость.

Трудно смотреть на него, когда он стоит перед диваном и смотрит на меня сверху вниз.

— Мне нужно ненадолго отлучиться. Вероятно, меня не будет до позднего вечера. Камилла уже в пути. Она сказала что-то о том, что хотела бы провести с тобой немного времени сегодня днем.

Я киваю, пытаясь унять бешено бьющийся пульс. — Что ты должен сделать?

Его взгляд смягчается. — Зои, не спрашивай меня об этом, если не хочешь знать ответ, хорошо? Я не собираюсь тебе лгать.

Я с трудом сглатываю и киваю. — Хорошо. Будь в безопасности.

Кристиан наклоняется, чтобы поцеловать меня. Ласка, но не более. — Обязательно. Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится.

— Хорошо.

Он выходит за дверь, закрывая ее за собой, пока я откладываю гитару в сторону.

Когда я подтягиваю колени к груди, меня охватывает паника.

Последние пару недель мне удавалось по большей части выбрасывать из головы мысли о том, чем он зарабатывает на жизнь. Каждое утро он идет на работу в железнодорожную станцию, а вечером возвращается домой.

Я не думаю о том, что он делает в промежутке между этими часами.

Но бывают моменты, как сейчас, когда трудно притворяться, что я не знаю, чем он зарабатывает на жизнь.

Бывают моменты, когда я не могу игнорировать тот факт, что он убивает людей.

Мой желудок переворачивается. К горлу подступает желчь.

Я не хочу знать, что он делает сегодня, хотя я и спрашивала.

Я все еще не поняла, как соединить две стороны Кристиана в моем сознании.

Иногда мне кажется, что я никогда не смогу этого сделать.

Как я могу влюбиться в человека, который убивает людей без угрызений совести?

Может, они и не очень хорошие люди, но я видела в нем холодность. Это как будто Кристиан отключает часть себя, когда ему приходится отнимать жизни.

Дверь в студию открывается, свет заливает пространство прежде, чем я успеваю спуститься по спирали.

Камилла входит в комнату, ее юбка-макси кружится вокруг ее ног.

Она бросает на меня один взгляд, прежде чем сесть на диван рядом со мной и обнять меня за плечи.

— Ты выглядишь так, словно тебя сейчас стошнит, — бормочет она. — Расскажи мне, что тебя беспокоит. И не пытайся начинать эти "не беспокойся обо мне". Теперь мы сестры. Я здесь, чтобы поддержать тебя.

Я смотрю на нее, и мое зрение начинает затуманиваться. — Когда-нибудь становится легче?

— Тебе придется быть немного более конкретной.

— Становится ли легче, когда смотришь на кого-то и знаешь, что он убивает людей? Становится ли понятнее, как человек может быть убийцей и при этом одним из лучших людей, которых ты когда-либо знала? Потому что для меня это не так, и я не знаю, станет ли когда-нибудь.

Камилла прикусывает нижнюю губу. — Я бы хотела, чтобы у меня был ответ, который ты ищешь, но у меня его нет. Правда в том, что легче не становится. Кристиан не из тех людей, которые получают удовольствие от ведения бизнеса, но он делает то, что должен. Многое произошло, когда мы были моложе, и он поклялся, что будет защищать людей, которые следуют за ним, всем, что он может предложить.

— А как насчет людей, которых он втягивает в свою жизнь только потому, что может? — Я ненавижу, когда у меня срывается голос.

Я не хочу плакать перед Камилой. Она ни за что не скажет Кристиану, как сильно это меня беспокоит.

Камилла поворачивается ко мне лицом, скрещивая ноги под собой. — Кристиан — хороший человек. Я знаю, ты это видишь. Он привел тебя в эту жизнь, чтобы защитить людей, которых он поклялся защищать, но он дает тебе хорошую жизнь. И я вижу, как он смотрит на тебя. Не может быть,