Светлячок и Соловей - Полевка

- М-м малиновая! Обожаю!

Джабаль вышел из гарема на негнущихся ногах. Увиденная картинка стояла перед глазами. У каждого альфы есть свой порог терпения, и эмир понимал, что он уже стоит одной ногой за этим самым порогом и чуть было не сорвался в очередной раз, когда увидел супруга с «конфетой» во рту. Он остановился и задумался. Пожалуй, можно поторопиться с отправкой войска. Первая тысяча с ним во главе вполне может выйти в течение часа, а остальные пусть догоняют! Заодно и интенданты попрыгают, а то жирком обросли!

Так решено - вперед на войну! Там хотя бы все ясно и понятно, да и мысли возможно придут в порядок, если перед глазами не будет мелькать это искушение… Джабаль опять вспомнил розовый язычок, скользящий туда-сюда, и опять застонал. Нет, надо сосредоточиться на походе. Интересно, полегчает, если убить кого-нибудь?

Примечание к части

Иша - последний намаз хитба - помолвка конфетка https://pp.userapi.com/c638724/v638724461/5189f/wC2bR5oczbU.jpg

Неудачный день

Войска Джабаля потянулись из города сразу после Зухр*. Эмир, как всегда, возглавлял головной отряд. Рядом с ним ехала его проверенная стража и телохранители. Отряд разведки вырвался из ворот, с восторгом улюлюкая, как будто их выпустили не из города, а из темного подвала, и умчался за горизонт на самых лучших жеребцах. Горожане воспринимали передвижения войска по городу совершенно спокойно. Эмир часто выводил свои войска то на тренировки, то для небольших локальных стычек на приграничных оазисах, а иногда и для инспекции пустующего города по соседству.

Караванщики спокойно путешествовали по землям ад Шер. Они знали, что тут нет разбойников, а если и появляется на горизонте вооруженный разъезд, то это исключительно воины Джабаля. Они обязательно подъезжали ближе, чтобы удостовериться, что караван мирный. Немного провожали, а могли и остаться на ночевку, охраняя людей и верблюдов от ночных хищников. Караванщики с радостью встречали их. Воины ад Шер всегда вели себя вежливо и не брали мзды, как бывало в других эмиратах. В качестве платы за охрану они просили не золото, а интересные истории о дальних странах и интересных людях. А таких историй у каждого караванщика было по два мешка.

Вот и сейчас дети с восторгом следовали следом за храбрыми альфами, девушки бросали в их сторону томные взгляды, а старики шли в мечеть помолиться за благополучное возвращение эмира и его храбрецов. Айдан послал с войсками Аббаса, он хотел узнать новости от проверенного человека, а не официальные известия, подвергнутые, как обычно, цензуре.

Джабаль торопил воинов, пеших и конных, хотя холостые альфы сами были готовы маршировать сутками, лишь бы добиться одобрения эмира. В итоге войска дошли до границ эмирата Талима к концу третьих суток вместо привычных четырех. Об этом сообщили альфы, оставленные в городе для поддержания порядка и охраны. Серенити сам приходил к вольерам за кормом для птенца, где верный Ахмед рассказывал ему все новости.

Все во дворце были твердо уверены, что молодой супруг так переживает о муже, что с утра мчится узнать последние новости из первых уст. И все слуги пытались ободрить и поддержать молодого омежку, который расстался с любимым мужем вскоре после свадьбы. А сам Серенити каждый раз прикрывал глаза, якобы в печали, и прикусывал губу, чтобы язвительные фразочки не сорвались с языка. Хорошо, что под шейлой никто не видел, как раздраженно кривился рот молодого супруга. Все были уверены, что Абаль скромный и застенчивый, и поэтому такой молчаливый.

На четвертый день оба города замерли в ожидании известий с театра военных действий. В мечетях служили молебны за безопасность эмира и победу в войне. Серенити не видел, что происходило за городом, когда прилетали отец с дядей и дедушками. Айдан объяснил правнуку, что с утра между городом и войском будет поставлена палатка, перед входом в которую в песок воткнут бунчук эмира ад Шур. Перед началом боевых действий всегда проводят переговоры в попытке решить все мирным путем. Обе стороны могут высказать свои претензии и возражения, и если компромисс не будет достигнут, то начнется сражение, но всегда есть шанс, что все закончится миром или, в крайнем случае, дуэлью эмиров.

К обеду пронеслось известие, что эмира Джабаля во время дуэли ранил предатель. Город зашумел, как растревоженный улей. Как такое возможно? И нет ли опасности для жизни эмира? Серенити не сразу понял, почему его вдруг стали расспрашивать о самочувствии мужа. А потом Айдан объяснил. Все в городе знают, что они дыхание жизни друг друга, а значит, он должен чувствовать, что происходит с эмиром и каково его самочувствие. Серенити вначале растерянно хлопал глазами, а потом разозлился. Почему все считают, что с эмиром случилась беда? Ничего с эмиром Джабалем плохого не случилось! Подумаешь, маленькая царапина! Он, наверное, и не заметил! Он такой большой и страшный, что все враги разбежались, как только его со стен города увидели!

Как ни странно, все, слышавшие возмущенный комментарий Абаля, сразу успокоились и заулыбались. Если супруг эмира говорит, что с мужем все хорошо, значит, так оно и есть. А то, что юный супруг так верит в своего мужа, вообще выше всяких похвал. По дворцу сразу разнеслась радостная весть, что с эмиром все в порядке, а потом так же стремительно полетела в город. В мечетях началась служба за здравие эмира и о даровании ему быстрой победы. Люди с улыбкой передавали друг другу слова Абаля и радовались. Все же прекрасно, что их эмир смог найти свое дыхание, а этот юный омега такой замечательный человек и так верит в своего мужа!

Когда эти слова счастливый Захи передал своему господину, Абалю, то с удивлением наблюдал, как тот покраснел и начал метаться по комнате, как загнанный в клетку зверь. Захи искренне пытался понять, что именно рассердило Серенити? Ведь в городе все счастливы после его слов. А Серенити в гневе кусал губы, но, опасаясь реакции селафь, помалкивал. Когда он ехидно комментировал ранение Джабаля, то совсем не подозревал, что его слова воспримут с такой точки зрения. Глупые люди! Никакое он не дыхание Джабаля! И, вообще, он любит другого! И Соловей - альфа, что бы там селафь ни говорил, он просто не может быть старым бетой! И все тут! Тем более, что Захи, стараясь угодить Серенити, принес ему новые стихи Соловья, которые ему передали в книжной лавке:

Знай, разум потерял