Жених есть, совести - нет! - Анна Сергеевна Гаврилова

— Доброе утро, Илиена, — произнёс магистр Хазлер. — Ни о чём не хотите нам рассказать?

Я внутренне смутилась, но промолчала, а Хазлер заложил руки за спину.

— Видите ли какая странность, Илиена, на двух последних испытаниях ваш жених был как-то подозрительно собран. Слишком уж готов к разного рода сюрпризам.

— А я-то тут при чём?

Вопрос вырвался сам, но не важно. Важно, что мне не поверили!

— Нам известно о специфике вашего дара, Илиена, и есть версия, что это вы предупредили Лекса. Что в двух последних испытаниях он фактически мухлевал.

Я изобразила тотальное недоумение, но увы — дураками преподаватели не были.

— Нас предупредили, что дар слабый, что предсказания вы делать как бы не умеете, но кто же знает? Совпадения слишком выразительны.

— А раньше Лекс не удивлял?

Преподы переглянулись, на их лицах читалось дружное — «Удивлял, и ещё как!» Но…

— Просто скажите, вы помогали каким-то образом адепту Аргросу? — вновь обратился ко мне Хазлер.

— Разумеется нет, — не моргнув, солгала я.

Хазлер недобро прищурился. Норг тоже. Пока они молчаливо напирали, дверь открылась и в приёмную просочился уже умытый, переодевшийся в чистое Лекс.

Не удивительно, что я испытала облегчение. Правда обрадовалась!

— А вас, адепт, мы не вызывали, — тут же припечатал препод, имени которого я не знала.

— Простите, магистр, — отозвался Лекс, прикладывая ладонь к груди и отвешивая вежливый поклон. — Но это моя невеста, я за неё отвечаю.

Так себе аргумент. Вообще ни о чём. Но Хазлер махнул рукой, давая добро.

Миг, прикрытая дверь, и…

— Давайте, Илиена. Мы всё равно выясним.

Я догадывалась что будет, если моё вмешательство подтвердится. Скорее всего с Лекса снимут баллы за испытания, а потом влепят штраф.

Разумно? Вроде да, но… Почему такая несправедливость? Почему для моего жениха готовят не столько испытания, сколько ловушки? Что за чрезмерная предвзятость? Я согласна, что порой он сам нарывается и что характер у него не сахарный, но это же не повод гнобить.

А следом как удар молнии. Перед глазами промелькнули все мои видения, и я вдруг поняла — там, в будущем, мой муж будет регулярно участвовать в самых опасных заварушках. Не потому ли мой дар пробудился? Что если сама наша истинность создана для того, чтобы кто-то подсказывал, уберегая этого невозможного мужчину от бед?

Я даже обернулась, чтобы взглянуть на Лекса, и…

— Я ему не помогала.

— Мы проверим, Илиена, — не дрогнул Хазлер.

— Конечно проверяйте, — дёрнула головой я, а Лекс нахмурился.

Мне же очень, до чесотки в языке, захотелось спросить про монстров Пустоши. Кто позволил нарушать правила? Ведь Пустошь — закрытая территория, а таскать оттуда монстров уж тем более нельзя.

Что если эти монстры адаптируются? Что если сбегут и расплодятся? Кто-нибудь вообще задумался об опасности, которая грозит простым жителям?

Но я промолчала. Прикусила язык и вообще выдохнула, а Норг…

— Полагаю в качестве первого дисциплинарного взыскания нужно лишить адепта Аргроса и леди Илиену привилегии покидать территорию школы.

Я встрепенулась. Речь про выходной?

— Мастер… — начал Аргрос недобро. Судя по тону, у жениха были большие планы на ближайшую вылазку.

— Поддерживаю, — сказал Хазлер. — Это будет разумно. — И уже нам: — В ближайшее время сидите в замке.

Лекс тихо застонал.

Я же развернулась и, посчитав, что разговор окончен, отправилась на выход. Но тут меня окликнул тот самый безымянный магистр.

— Леди Илиена, кстати, — голос прозвучал уже не строго, а почти ласково. — Когда там ваше дежурство?

Я посмотрела косо и опять-таки догадалась. Ситуация была неоднозначная, и мы с Аргросом в какой-то степени виноваты, но… а вот фиг им вместо пирожков.

Нет и ещё раз нет. Пусть покупают выпечку в каком-нибудь из городов империи, раз у них тут порталы. Пусть делают что угодно, а я больше палец о палец на той кухне не ударю. Максимум — кашу с комочками сварю.

— Так когда? — подтолкнул магистр.

— Не знаю. — Тут я кивнула на Лекса: — Дежурства распределяет староста.

— Мм-м…

И все уставились на Аргроса. Тот тоже нахохлился и, кажется, мечтал показать преподам неприличный жест.

Нам удалось уйти от ответа на этот вопрос. Сбежать из приёмной тоже получилось. Зато дальше… Увы, но идея отправить Лексу самое «жирное» из всех моих видений точно была провальной. Стоило остаться наедине, как по мне прошёлся обжигающий взгляд.

Мурашками дело не ограничилось. Повинуясь взгляду жениха, по телу прокатилась тягучая волна жара…

— На занятие опаздываем, — внезапно охрипшим голосом сказала я.

— Уже опоздали, — сказал Лекс ещё более хрипло.

Эти нотки, эта интонация, да и сам Лекс в своём форменном плаще и с влажными после душа волосами, вызвали целую бурю. Пришлось очень постараться, чтобы этот всплеск потушить.

Мы направились к аудиториям, и рука истинного, которая вновь лежала на моей талии, прямо-таки прожигала. Вчера, когда Лекс вдруг отморозился и совершенно обо мне забыл, я злилась. Мне хотелось вернуть всё «обратно», но кажется я была неправа.

Противоречивость собственных чувств злила ещё больше.

А ещё выходной этот…

— Уже известно, куда откроют портал? — спросила я, чтобы перебить гнетущее молчание, в котором мы шагали.

— Да. В Роузмин.

Ну вот.

Ещё и Роузмин. Тот самый город, где уличный театр, какая-то особенная лавка сладостей и прочее прекрасное чего нас только что лишили. В общем, выходной обещал быть отвратительным. Кажется, я начинаю эту академию очень сильно не любить.

Я сказала об этом вслух, а Лекс подарил внимательный взгляд и ответил каким-то ну очень многообещающим тоном:

— Выходной будет хорошим, Илиена. Даже не сомневайся.

Я фыркнула и попыталась сосредоточиться на насущном. Что там у нас в расписании? Опять политические интриги и яды? Что ж, придётся вникать. Хотя бы для того, чтобы понимать, какую начинку можно добавить в пирожки.

16.2

Глядя как Онила, Фили и прочие девчонки покидают этаж, я грустила. Обычно подруги одевались по-мужски, но сегодня был особенный день.

Адептки академии Торна облачились в платья, сделали причёски и даже накрасились. Они выглядели непривычно и мило. Им предстояла прогулка, магазины, развлечения… А я смотрела и молчаливо надеялась на безбашенность своего