Хочу свести тебя с ума - Анна Белинская

хочешь, можешь с нами, места точно хватит. Да и рядом удобней держаться для работы. Вика тоже поселится там, – сообщает деловым тоном, когда я, в свою очередь, наполняюсь возвышенными эмоциями. Рязанцева София, звезда журфака, приглашает меня в свой царский домик?!

Невероятно!

– Буду рада! – отвечаю с улыбкой.

Когда мы входим в сруб, голоса в нем звучат эхом. И я снова узнаю интонации Саши и Вики прежде, чем, хохоча, из комнаты выходит сама Вика.

– Лина? – она замирает на пороге, поочередно осматривая меня и Соню. Кажется, девушка удивлена видеть меня здесь. – О…привет, – приветствует как-то холодно. Либо мне это только кажется.

– Привет, – отвечаю я ровно.

– А ты…– она мечется глазами туда-сюда. Между мной и Софией, – тоже в этом домике собираешься разместиться? Просто в этой комнате… – она кивает себе за плечо – всегда останавливаюсь я. В той – Лука с Семой, а Соня с Пашей напротив.

Ее слова – будто удар в грудь. Незаметный с виду тычок, но такой мощный и тупой, что дыхание перехватывает. На мгновение мне хочется тут же развернуться и уйти из этого дома, где Паша и Соня…

Кошусь на дверь, на которую показала Вика, как на привидение. И в мозгу невольно крутится, что… Каждый год. Здесь. В этом срубе. В одной комнате. В одной постели…Были они. Паша и Соня…

Мне приходится резко встряхнуть головой, чтобы хоть немного прийти в себя. Воспроизвести в памяти момент, когда Паша, явно очень волнуясь и до боли сжимая мои плечи, говорил вчера о нас. О том, чтобы быть вместе. Что все серьезно.

 Это ведь мое настоящее, правда? Прошлое должно оставаться в прошлом…

– Вика! – тем временем звенит Рязанцева. – Если ты уже разместилась, то лучше сходи в главный корпус, проверь аппаратуру, чем сплетничать кто, когда, где и с кем, – раздраженно фыркает она, косясь на выглядывающего из-за Викиной спины Сашу.

Вика на это обиженно поджимает губы с таким видом, будто ей много чего еще хочется сказать, но это ниже ее достоинства. Дернув подбородком, срывает раздражение на моем одногруппнике Сашке.

– Пошли! – буквально рычит на него и, не оборачиваясь, первой вылетает из домика.

Саня же с покаянной улыбкой разводит руками. Подмигивает мне с извиняющимся видом и ретируется следом за Викой, как верный слуга за хозяйкой.

– Можешь занять эту, – рапортует мне Соня, указав на комнату, в которой останавливался ее брат.

– Не хочу никого стеснять, – сипит мой голос. Ведь Викины слова меня все же задели. – Я, наверное…

– Ты никого не потеснишь, – перебивает меня Соня, отмахиваясь. – Лука с Семеном не из тех, кто останется без ночлежки. В крайнем случае диван на кухне всегда в их распоряжении. Располагайся.

– Ладно, спасибо, – смиряюсь я, не зная, что еще возразить.

Мои ноги ватные, когда вхожу в комнату и запираю за собой дверь. Не в силах оценить интерьер, я бросаю рюкзак на кровать и сажусь следом сама. Упираю локти в колени, обняв лицо ладонями. Только сейчас до меня доходит, что, возможно, Паша тоже собирается ночевать тут, в этом коттедже.  И теперь я даже боюсь представить сегодняшний вечер. Как все это будет?

Глава 32.

Паулина

– Давай-давай! – рвано и часто дыша, подбадриваю высокого парня, успевшего передать эстафетную палочку Соне быстрее, чем ребята из трех других команд. – Даа-аа! – визжу я и прыгаю на месте, держа в руке телефон с включенной камерой, транслирующей заключительный этап сегодняшней спартакиады.

Объектив наведен на Соню, капитана команды, которая стала победителем в этом забеге. Подняв руку с атрибутом над головой, Рязанцева победно размахивает палкой и пританцовывает, отчего ее здравая тройка грозит выскочить из выреза футболки.

Зайка, покажи себя

З-зависть

Как у вас там круто!

Завидуююю

Сиськи зачет

Поделись номерочком той блондинки с зачетными буферами

Заинька, когда будешь в Новосибе?

Алтайский мед теперь в Москве. Мы стали ближе. Тел. +7495… – сыпятся сообщения.

Участники команд обнимаются и поздравляют друг друга. Я заканчиваю прямой эфир и медленно плетусь в толпу, чтобы найти Вику и узнать о дальнейших планах.

Мои ноги отказываются меня слушать. Они тяжелые, будто вместо кроссовок на мне надеты булыжники. Если бы я участвовала и в последнем забеге, клянусь, упала бы замертво еще на старте.

Помимо того, что я была участником практически каждого спортивного соревнования, я каким-то образом умудрялась все это снимать.

Я ни на секунду не присела. Даже во время перекуса, когда успела урвать кусок шашлыка, и тот жевала на бегу, пока мы с командой искали улики «совершенного преступления», участвуя в квесте.

Тем не менее я смогла переключиться. Общий движ и суета втянули меня в этот водоворот непрерывного веселья и безумства.

– Вик, я еще нужна? – кричу девушке в ухо, когда ту нахожу смеющуюся в компании девчонок из профкома. Кручу перед носом телефоном, намекая на съемку.

– А. Нет! – отмахивается она. – Официальная часть закончена.

– Да, да! – поддерживают ее другие девочки. – Достаточно для отчетности! – Смеются. – Больше никакой съемки, ведь начинается самое интересное, – заговорщицки переглядываются они.

– Отдыхай, Лин, – доброжелательно советует Вика.

С благодарной улыбкой я разворачиваюсь на пятках, планируя сходить в домик и переодеться в сухие, более теплые вещи.

Я успеваю сделать шаг, как по всей территории базы зажигается освещение. Каждое дерево и кусты подсвечиваются низкими круглыми плафонами. Вдоль тротуарных дорожек мерцают милые фонарики, и это невообразимо красиво. Сказочно и волшебно.

В домике, где оказываюсь через пять минут, темно и оглушающе тихо. Кроме музыки, долетающей с улицы, ничего того, что могло бы подсказать, что в доме кто-то, кроме меня, есть.

Я включаю свет в холле. Он тусклый и неприятно желтый, тем не менее его достаточно, чтобы не ошибиться и не забрести не в свою комнату.

Зайдя к себе, шарю ладонью по деревянной стене, отыскивая выключатель. Свет зажигается, и он нисколько не ярче наружного.

Мне не приходится долго копаться в рюкзаке в поиске вещей, ведь выбор у меня небольшой. Я беру толстовку и широкие джинсы с завышенной талией, и направляюсь в общую душевую.

Вода смывает с меня тяжесть дня, расслабляет мышцы, снимает напряжение. Адреналин будто стекает в смыв вместе с водой, и я успокаиваюсь. Вместо состязательного перевозбуждения голова наполняется мыслями о том, о чем старалась не думать. О том, что ушло на второй план на фоне суеты и полной физической загруженности.

В моих мыслях снова Паша. Парень, перед глазами образ которого вынуждает обнять себя рукой, стоя под напором теплой воды, и уткнуться лбом в кафель.