Чужая жена. Пари для графа - Елена Байм

Заехав к лекарю, чтобы составить список лекарств, которые необходимо докупить, я невольно стала свидетелем разговора местного крестьянина. В прошлом году он купил десять голов редких коров, дающих большие надои. Молоко раскупалось не так хорошо, как хотелось, а на содержание коров уходило слишком много денег, из-за чего он практически разорился. Поэтому он решил сдать их на мясо, но никак не мог решиться.

И тогда мне в голову пришла идея. Будучи в столице я заходила в сыроварню попробовать кусочек сыра. Это было изысканное лакомство, за которое аристократы были готовы хорошо платить. А почему бы нет?

Попросив помедлить с продажей коров, дав ему два золотых на их содержание, я попросила заложить карету и следующим днем направилась в столицу. Выбор был невелик. Всего две сыроварни. Я логично рассудила, что смысла подходить к управляющему нет никакого, кто захочет променять столицу на деревню, да и предложить мне особо было нечего. А вот помощник Управляющего сыроварни мог заинтересоваться.

В первой сыроварне мне решительно отказали, объяснив, что в деревне нет никаких перспектив, а здесь все-таки столица. Во второй подмастерье мне открыто ответил, что его знаний недостаточно для открытия своего дела. Я поблагодарила и поспешила удалиться, пребывая в расстроенных чувствах.

Я была весьма удивлена, когда меня одернули за рукав и попросили встретиться после закрытия сыроварни в ближайшей таверне. Я согласилась.

С трудом дождалась назначенного времени. Моим собеседником оказался сам Управляющий второй сыроварни. Он рассказал, что сыроделие - это его жизнь. Он разработал новую технологию приготовления и новые вкусы, но хозяин отказывается вводить новинки и менять отлаженные процессы. Если ему будет предоставлена полная свобода действий, выделен большой дом для проживания его большой семьи их девяти человек и двадцать золотых в месяц, то он готов переехать и открыть сыроварню с нуля.

Я задумалась. Если с домами проблем не было, то на жалованье мне точно не хватит денег, ведь все оставшиеся средства придется вложить в строительство, и то их не хватит, придется заложить сапфировое ожерелье, которое Алекс купил для меня, но так и не успел подарить. Я оставила его на черный день, но видимо он пришел.

И тогда я предложила Управляющему выделить в полное и безграничное владение три дома (крестьянам дома выделялись в бесплатную аренду на период, пока они живут на территории графства), один ему с супругой и матерью, и два для взрослых сыновей с женами и детьми. Вместо жалованья – процент от продаж, тридцать процентов. И на первые полгода по тридцать бренни в месяц, пока идет строительство и запуск.

Управляющий согласился. Я видела, как загорелись его глаза, когда я сообщила, что предоставлю полную свободу действий, полностью полагаясь на его интуицию. Это были не просто слова. Я пробовала его сыр, это был незабываемый нежный вкус. Если он приготовит что-то подобное, то у поместья появится реальный шанс прилично на этом заработать. Тем более сырье для сыра имелось.

Так, незаметно за делами пролетел еще один год. Завтра я устраивала праздник для деревенских. Этот год мы хорошо потрудились. Мельницы себя полностью окупили и позволяли заработать на заказах соседей. Сыроварня вышла на полную мощность, и новый сорт сыра – Эммайский, названный по инициативе управляющего в честь меня, хорошо зарекомендовал себя в окрестных деревнях и даже столице. Заказы были расписаны на два – три месяца вперед.

Благодаря ярмаркам решилась проблема с излишками продуктов, а заодно выявились мастерицы. Так, детские куколки и детские костюмчики, связанные моими рукодельницами, прославились далеко за пределами графства, и им пришлось взять и обучить подмастерьев, чтобы успевать выполнять заказы.

В результате, общими стараниями из заброшенного графства мы превратились в весьма преуспевающее, и мои крестьяне больше не знали таких слов, как голод и нужды. К нам потянулист потоуи желающих переселенцев, и тут мне очень помог Оскар Троннас, мой Управляющий поместьем.

Да, да, узнав, что я решила возродить поместье, он оставил столичный дом на экономку, а сам приехал ко мне и напросился на должность Управляющего. Заодно привез 500 золотых – половину суммы, выделенной Алексом ему на содержание столичного дома, благодаря чему мне не пришлось закладывать ожерелье.Оскар трезво рассудил, раз в доме никто не проживает, значит надо сократить персонал до трех человек и сэкономленные деньги отдать мне, чтобы вложить в поместье.

Крестьяне уже собрались на поляне. Я распорядилась накрыть длинные столы, раздать вкусности детям и пригласила музыкантов, чтобы можно было расслабиться и от души повеселиться. Праздник прошел на славу. Люди то и дело славили мое имя, выпивая за мое здоровье и графа. А мне было очень приятно на душе от того, что смогла им помочь.

Когда праздник подходил к концу, и стало смеркаться, к воротам поместья подошел посыльный и передал письмо. Мое сердце судорожно и громко забилось. Дрожащими руками я развернула послание и чуть не выронила. Писал Глава Целительского дома с границы. Алекс серьезно ранен, вторые сутки лежит в беспамятстве, никого не узнает. Если ему сейчас никто не поможет, то есть вероятность, что он не сможет ходить и утратит память навсегда. Лекарь составил список редких лекарств, которых у него нет, но которые могут помочь, и просил передать их ему, если будет такая возможность.

__

40. Эмма Бреннон

Размазывая слезы руками, я бросилась бежать к Оскару, ставшему для меня практически родным за это время. Вместе мы три раза перечитали письмо и лично отправились к лекарю. Он подсказал, где можно найти эти снадобья. Следующим утром наш человек гнал лошадей, чтобы как можно быстрее получить заветные лекарства.

Я подключила сестру и Максимиллиана, и благодаря их участию, спустя два дня весь список снадобий был у меня. Волнуясь, я вызвалась сама отвезти их в Целительский дом. Оскар хотел было отговорить, объяснив, насколько это может быть опасно для одиноко путешествующей женщины. Но увидев мое упрямство, смирился и пожелал хорошего пути. Я знала, что он тоже переживает о хозяине, как о своем сыне, и была за это ему очень благодарна.

Поездка заняла пять дней. Уставшая, с затекшей спиной, я медленно выходила из кареты. Если бы мне не подали руку, навряд ли у меня получилось самостоятельно выйти.

С тяжелым сердцем я поднималась по ступеням Целительского дома. Сколько же там было раненых. перебинтованные, в крови, со