Кофе, кот, мужчины и я - Татьяна Рябинина

Для разнообразия кот подмигнул мне зеленым глазом. И правда, чудеса! Видимо, в честь дня рождения.

У Сережи был вечерний прием, поэтому встретились мы на Восстания и пошли в клуб «Ящик». Несмотря на стремное название, там было очень даже симпатично. Правда, молодняка старшего школьного возраста набежало столько, что мне стало немного грустно.

— Прикинь, Серый. — Я со свистом втянула через трубочку коктейль. — Еще год, и мне пойдет четвертый десяток. А вроде, только что вот так же скакала, как электровеник.

— Какой ужас! — Он схватился за щеки. — Зачем ты это сказала? Я понятия не имел, какая ты старая. А если серьезно, Сонь, то мне тоже так казалось. Что тридцать лет — это старость. А как стукнуло, оказалось, что ничего не изменилось. А кстати, ты кота покормила?

— Конечно. А что?

— Значит, можем ко мне поехать.

Я уже хотела согласиться, но в последний момент передумала.

— Не, Сереж, давай лучше ко мне. Будем спокойно полдня в постели валяться. А потом на игру пойдем.

— Хорошо, — согласился он. — Как хочешь.

В клубе мы просидели почти до закрытия, еще немного прошлись пешком и только потом вызвали такси.

— Ну точно будем до обеда спать, — сказал Сережа, когда мы поднимались в лифте. — Если, конечно, котик не вздумает опять всю ночь выть.

— И если не сорвет очередную штору вместе с карнизом. А, да, забыла сказать. Мне Игорь Ильич пальму подарил. Веерную. И Пикс так хищно ее разглядывал. Вот уж не знаю, что сейчас увидим, когда войдем.

— Главное — чтобы он нас вообще впустил.

— Замки не поменял, — рассмеялась я, повернув ключ. Открыла дверь — и осеклась.

Глава 44

Из спальни донесся… стон?

Да, больше всего это было похоже на тихий человеческий стон. Я рванула туда, не разуваясь, оставляя на полу грязные следы.

Плевать!

Шторы были сорваны вместе с карнизом и лежали кучей на полу. Из-под кучи снова раздался стон.

— Подожди! — Сережа остановил меня. — Я сам.

Он опустился на корточки и приподнял штору, из-под которой сверкнуло голубым.

— Капец. Этого я и боялся. Шторы сорвались, он свалился, а сверху его приложило карнизом. Ну тише, тише, котик, не плачь. Все будет хорошо.

Сняв карниз со шторами, он погладил Пикса по голове.

— Соня, быстро тащи что-нибудь твердое, плоское. Доску какую-нибудь. Есть?

Я метнулась в кладовку и вытащила лист пластика. Бабушка ставила на него ведро с квашеной капустой. Я хотела выбросить, но засомневалась — вдруг пригодится.

Вот и пригодилось…

Сережа осторожно подсунул под кота лист, поднял и положил на кровать.

— Так, придерживай его, я прощупаю. Хотя в любом случае надо рентген делать, могут быть внутренние повреждения.

Пикс издавал какие-то хриплые ноющие звуки, но не сопротивлялся. Сережа пробежал пальцами по шее, по позвоночнику и едва дотронулся до правой задней лапы, как кот взвыл.

— Тихо, малыш, тихо! Да, есть. Перелом.

Я стояла и заливалась слезами, кроя себя в три наката.

Жалюзи мне, видите ли, не нравятся, шторы снять не вариант. Ну вот и радуйся теперь, идиотка!

— А ну замолчи! — рявкнул Сережа, повернувшись ко мне, и снова погладил Пикса, успокаивая. — Живо сумку тащи. Мою.

Икнув от неожиданности, я метнулась в прихожую, схватила его наплечную сумку и вернулась обратно.

— Держи его!

Пока я придерживала Пикса на листе, Сережа достал маленькую пластиковую коробочку, а из нее шприц, ампулу и квадратик спиртовой салфетки. Отломал носик ампулы, набрал жидкость в шприц, салфеткой протер Пиксу холку и сделал укол.

— Что это? — всхлипнула я.

— Обезболивающее. Перелом — это пипец как больно. Даже коту, хотя у них высокий болевой порог. Все, вызывай такси. Можно, конечно, в ближайшую клинику отнести, но лучше я сам все сделаю. И рентген, и гипс. Главное — чтобы не было внутреннего кровотечения и резать не пришлось. Так-то не похоже, но посмотрим.

Такси подъехало через пять минут. Сережа держал Пикса на листе, я топталась рядом с переноской. Всю дорогу продолжала ругать себя, едва сдерживая слезы.

— Соня, перестань. — Одной рукой держа Пикса, другой Сережа сжал мою руку. — Все уже случилось. Оттого, что ты будешь себя жрать, лапа не срастется. Обсудим потом. Сейчас ни к чему.

Он осторожно поглаживал Пикса по спине, а тот мелко дрожал, закрыв глаза.

— Сереж, он не умрет? — испугалась я. — Почему он дрожит?

— Потому что испугался сильно. И лапа болит. Не умрет.

— Спаси его. Пожалуйста!

— Соня!!! — Он закатил глаза. — Прекрати уже!

Когда мы вылезли из такси и поднялись на крыльцо клиники, Сережа приказал — да, именно так:

— Ключи из кармана достань. Зеленая таблетка. Открывай.

Я приложила ключ к замку, дверь пискнула и открылась. Навстречу вышла женщина лет сорока в зеленом костюме.

— Привет, Галя. Это мой. Падение, перелом. Давай рентген, узи, гипс. Соня, сиди здесь.

Со мной он разговаривал не то чтобы резко, но без соплей. Я не обижалась. Чего обижаться-то? Сама виновата. Знала же, что Пикс лазает по шторам. Сережа предупреждал, что свалится. Ему котом надо заниматься, а не меня утешать.

Но «это мой» про себя отметила.

Сначала я сидела. Потом ходила по холлу взад-вперед. Потом разговаривала с водяной черепахой, которая смотрела на меня с опаской. Как будто я собиралась разорить ее кладку, где в песке под лампой грелись отложенные яйца.

Мне казалось, что прошла уже целая вечность, часы показывали начало четвертого. Привезли большую собаку с порезанной лапой, и Галя занялась ею. С собакой закончили, а Сережа все не выходил. Меня начало трясти похлеще Пикса.

Если так долго — значит, все плохо!

Наконец он вышел, еще в хирургическом костюме, и вынес очумелого Пикса с лапой в гипсе. Не на листе, а на руках, и тот не возражал.

— Все хорошо, Соня, — сказал он, улыбаясь. — Давай переноску.

Я сняла крышку, и Сережа уложил кота на подстилку.

— Внутренних повреждений нет, а перелом был со смещением, пришлось под наркозом немного пооперировать. Поэтому и долго. Ждал, когда очухается. Теперь все в порядке. Гипс на месяц. Дома все расскажу и покажу. Как снимать, надевать, как шов обрабатывать.

— Спасибо, Сереж! — Я опять захлюпала носом и повисла у него на шее.

— Почти не за что, — он поцеловал меня в нос. — Ищи такси, я переоденусь пока.

В такси я задремала, прислонившись к его плечу. День рождения получился… зашибись просто.

— Теперь точно будем весь день спать. Слышишь, ты, злодей? — Сережа засунул палец в переноску. —