Чужая невеста - Анна Сергеевна Платунова

в дозоре. Вглядываться в ночную темноту, сжимать стик. Слушать приглушенные вопли тварей на бесплодных землях. Вдыхать морозный воздух. И не думать. Не думать. Не думать о том, кто всю душу мне разбередил.

Я закуталась потеплее — после того, как мы с князем Данканом начали собирать кровь, я постоянно мерзла, будто вместе с кровью из организма уходила часть тепла, — и закрыла глаза.

А когда открыла, на полу в ногах у моего спального мешка сидел Тайлер. Он сидел, свесив голову и опираясь локтями на колени. Я видела сбоку его склоненное лицо и стиснутые губы.

— Уходи… — прошептала я. — Уходи, Тай. У меня больше нет сил ругаться.

Тайлер вздрогнул, как от пощечины, и поднял лицо. В неярком свете магического светильника стало заметно, какие у него воспаленные красные глаза. Он потянулся ко мне, но пальцы замерли в нескольких сантиметрах от моей руки, будто он очень хотел, но не смел прикоснуться.

— Я не знаю… — хрипло сказал он.

Я боялась услышать продолжение. «Не знаю, сумею ли простить?» Он это хочет сказать?

— Я нарезал круги вокруг лагеря и пытался подобрать слова, — признался он. — Но нет подходящих слов, чтобы попросить прощения.

Я стремительно села и стиснула его протянутые пальцы, холодные, как снег.

— Ярс мне все рассказал. И, в принципе, было достаточно одной фразы, чтобы я все понял. Единственное, чего я не понимаю, — как я был таким идиотом, чтобы поверить Лэггеру.

— Тебе было больно, — прошептала я, потихоньку придвигаясь к Тайлеру. — Я бы тоже, наверное, сошла с ума, если бы вдруг узнала, что ты женишься… ну, не знаю, на Медее!

С губ Тая сорвался смешок, и я тоже улыбнулась. Очень осторожно, боясь нарушить это хрупкое пока перемирие между нами.

— Какой же фразой Ярс тебя так отрезвил?

— «Аля заплатила своей свободой за твою жизнь», — сказал Тай, с отчаянием глядя мне в глаза. — «Такой был договор».

— Прости меня. Я должна была сказать. Я ненавижу врать, но я боялась, что ты поедешь на границу с дырой в сердце и погибнешь. Как мне жить без тебя?

Тайлер потихоньку потянул меня за руку к себе. Еще ближе. Еще чуть-чуть навстречу друг к другу.

— Это Ярс тебе запудрил мозги. Он признался. Это он тебя уговорил.

— Он там живой? — полушуткой спросила я.

— Синяк под глазом быстро пройдет, — сурово буркнул Тай и, не успела я осуждающе нахмурить брови, усмехнулся краешком губ. — Мы больше не дрались. Он, конечно, засранец, но я благодарен ему за то, что он сумел до меня достучаться.

— Достучаться, — хмыкнула я. — В прямом смысле слова. Как ты мог подумать про меня такое? Чтобы я за две недели влюбилась в этого хлыща? Променяла тебя на него! Ты ведь знал, что Лэггеру нельзя доверять, что он манипулирует людьми!

Тайлер качнул головой, будто и сам удивлялся: «Как?»

— Я чувствовал, что ты в чем-то обманываешь. Недоговариваешь. Ну и вот. Накрутил себя.

— Дурачина.

Он улыбнулся. В уголках губ пряталась надежда. «Ты меня простишь?» Моя улыбка стала ответом.

— Давай договоримся, что станем доверять друг другу всегда и во всем, пусть факты против, — попросила я.

— И всегда будем говорить правду, какой бы горькой она ни была.

— Хорошо…

— Ладно!

Последнее расстояние, которое теперь не превышало длины локтя, мы преодолели в едином порыве. Тайлер притянул меня к себе, устроив между колен, как тогда, в подвале, где нас окружили бестии. Он обнял меня, покачивая, будто баюкал. Прижался губами к виску. В его объятиях я впервые согрелась за этот длинный трудный день.

— Я тебя ему не отдам, — прошептал Тай. — Как я могу отдать тебя? Мы сбежим. Спрячемся в Истэде. Я смогу отремонтировать старый родительский дом. Скоро весна… Ты увидишь, как в саду расцветут вишни.

Из моих глаз хлынули слезы. Несбыточная мечта.

— Тай, я ткач. Теперь известно наверняка. Перед тем, как появились хримы, Лэггер успел проверить мой дар.

— Знаю, — тихо ответил он. — Ярс все видел.

Выходит, Тайлер и сам понимал, что далеко мы не убежим. Все силы империи будут направлены на то, чтобы отыскать ткача. Рано или поздно нас поймают.

Однако существовало кое-что, действительно внушающее надежду. Оппозиция.

— Тай, послушай, — прошептала я.

Отстранившись, я взяла его лицо в ладони и выложила как на духу все о последнем разговоре с ректором Кронтом, о том, что фигуры на доске расставлены и все ждут хода от меня. Если я смогу добыть доказательства… А я смогу!

— Смотри! — Я придвинула к себе вещмешок, где на самом дне, завернутый в сорочку, лежал амулет Фрейна, который я стащила во время ужина. — Флакон с кровью одаренного. Он помог Фрейну изменить внешность. Передай его ректору: он разберется, как эта штука работает!

— Помог изменить внешность, — повторил Тайлер.

Он повертел склянку и рассмотрел ее со всех сторон, прежде чем спрятать в карман.

— О чем думаешь?

— Да так… Ни о чем. Обещаю передать!

— Пока оппозиция готовится к решительным действиям, я буду держать Фрейна на расстоянии. Тай. Тай! Посмотри на меня. Ты мне веришь? Еще не все потеряно.

Тайлер бережно погладил мою скулу большим пальцем. В глазах бушевала буря. Страх за меня. Надежда. Боль. И тлеющая ревность.

— Ты же видишь, какой он жалкий, — прошептала я. — Как размазня. Ничего не стоит водить его за нос. До свадьбы он до меня не дотронется! А свадьбы не будет!

— Не будет, — глухо подтвердил Тайлер. — Потому что ночью накануне я приду и убью его.

И в устах Тайлера эти слова не звучали пустой угрозой.

— Мне нужно время, Тай. Я должна попасть во дворец. Я обещала помочь!

Тайлер только выдохнул воздух вместе с рычанием. Тяжело, я знаю.

— Я знаю… — вслух прошептала я и накрыла губами его губы.

И больше не нужны были слова. Наши тела, изголодавшиеся по ласке, по прикосновениям и нежности, всегда умели договариваться лучше. Тайлер на миг остановился, лишь увидев повязки на моих запястьях.

— Собираем кровь, чтобы закрыть разрыв, — как можно беспечнее объяснила я.

Тайлер осторожно поцеловал тонкую кожу рядом с бинтом. Один Всеблагой знает, что он ощутил, заметив порезы на моих запястьях, но