Чужая невеста - Анна Сергеевна Платунова

кинжальчики, стеклянные флаконы и странные серебряные сосуды, напоминающие соусники. Данкан ждал меня, оперев подбородок на сцепленные в замок руки. Он не поприветствовал меня, не сказал ободряющих слов, объяснил сухо и коротко, что мы будем в течение двух недель собирать кровь и хранить ее во флаконах.

– Крови понадобится много, – тускло сказал он. – Но, если мы станем заполнять в день по три флакона, по моим подсчетам, этого должно хватить для закрытия разрыва.

Он указал на жидкость, налитую в кружки.

– Это кроветворный настой. После процедуры ты должна выпить его полностью.

Я понюхала темную жидкость. Пахла она гадко – будто бы тиной и лягушками, на вкус наверняка не лучше.

– Не кривись! – прикрикнул на меня князь Данкан. – Сосредоточься! Перед тобой инструментарий ткача. Я подготовил для тебя собственный набор, позже я научу тебя чистить кинжал и кровесборник, покажу, как правильно упаковывать флаконы.

От этого разговора, от потухшего взгляда и размеренного голоса Данкана меня замутило.

– Во время сбора крови лучше очистить мысли от сильных эмоций, расслабить разум. Я научу тебя медитации…

– Не нужно, – довольно резко оборвала я старика. – Отец научил меня медитации.

– Отец, – хмыкнул он. – Что же, отлично. Приступим. Я первый. Смотри и повторяй.

Данкан провел лезвием по запястью, подставил под тонкую струйку кровесборник и указал на метки на внутренней поверхности.

– Один флакон. Два. Три.

Он прикрыл глаза и погрузился в медитацию, пока сосуд наполнялся кровью. Едва густая алая жидкость доползла до верхней метки, князь быстро прижал порез бинтом, на который заранее была нанесена заживляющая мазь, а после в несколько глотков осушил кружку.

– Теперь ты. Справишься или помочь?

– Справлюсь! – процедила я сквозь сжатые губы.

Холодное остро заточенное лезвие почти не причинило боли. Плохо только, что теперь запястья покроют тонкие шрамы, как у самого Данкана – его руки будто расчерчены полосками вплоть до локтя. «Я ива на ветру… – мысленно произнесла я, глядя, как, капля за каплей, кровь ткача заполняет сосуд. – Я гнусь, но не ломаюсь…»

– Плохо порезала, – недовольно сказал Данкан. – Придется долго ждать.

Он осторожно разливал из узкого носика драгоценную жидкость по сосудам, закупоривал пробками и тщательно обвязывал каждую вощеной бумагой.

Флакон ничем не отличался от стандартных сосудов для хранения крови: такой же носил на груди Фрейн, чтобы изменить внешность. В начале ужина он бросил артефакт на стол и забыл о нем, а я, дождавшись момента, когда князь Лэггер отвлечется на разговор с полковником Виром, а принц ненадолго выйдет на свежий воздух, припрятала флакон в карман. Надо придумать, как передать его ректору Кронту: для оппозиции новое изобретение тайной императорской лаборатории окажется полезным.

– Достаточно! – прервал меня наставник. – Ни одной капли не должно пропасть напрасно. Ты зазевалась и перелила!

Да, я отвлеклась на мои шпионские размышления и пропустила момент, когда кровь поднялась над последней меткой.

– Бинт! И настой!

Я послушалась, решив, что не стану попусту тратить нервы, расстраиваясь из-за грубости Данкана. Он больной старый человек, ему бы сейчас сидеть у камина, греть косточки, а не по гарнизонам разъезжать. Горько-соленая жидкость встала колом в горле: ни туда, ни сюда.

– Глотай! Это неприятно только первое время.

Я с трудом протолкнула кроветворный настой в желудок, а Данкан тем временем перебинтовывал мое запястье. Выглядел князь ужасно, но руки по-прежнему были тверды, пальцы не тряслись. Не знаю, что он увидел на моем лице, когда я переводила взгляд с покрытой желтыми пятнами пергаментной кожи рук на облепленный жидкими волосами череп.

– Тебя не ждет такой финал, – сказал он уставшим голосом, в котором впервые пробилось что-то похожее на живое человеческое чувство. – Ты природный ткач, с врожденным даром. В отличие от меня.

В его потухших глазах вспыхнул огонек интереса, когда он посмотрел на меня.

– Большая редкость. Береги себя, ученица.

Первый урок состоялся вчера, а утром следующего дня отряд выдвинулся в путь. Мы встанем лагерем у стен сгоревшего восточного гарнизона и спустя две недели, когда будет готов запас крови, отправимся к Разрыву.

– Разрыв растянулся на два километра, – сказал Данкан, когда мы расположились в походной палатке и приступили к следующему забору крови. – Значит, нам придется разделиться. Двинемся навстречу друг другу с противоположных сторон… Алейдис, метка! Ну что за несуразная девчонка!

Он перебинтовал мне руку – теперь оба запястья стягивали повязки, и я опустила рукава пониже, чтобы спрятать их от посторонних глаз.

– Пей настой и иди, я сам разолью по флаконам, – проворчал старик. – А то с твоей поспешностью ты еще разольешь половину!

– Ну что за дрянь, – выдохнула я, отставляя жестяную кружку. – Признайтесь, в состав входят лягушки?

– Лягушки? – Князь Данкан на мгновение оторвался от работы. – Никаких лягушек! Только жуки сангураны и железокрылки.

Фу! Мерзость! Зачем я спросила?

Я поспешила выбраться из душной палатки наружу, вдохнула морозный воздух и покрепче запахнула накидку. На небольшой вытоптанной площадке неподалеку от центрального костра два молодых лейтенанта тренировали первогодков. Колояр как раз сцепился с белобрысым одаренным и уже как будто был близок к победе, когда лейтенант опрокинул его на снег быстрым ударом и положил ладонь на грудь.

– Эй, ты использовал силу! – возмутился Вернон, барахтаясь на снегу.

– Моя сила – заморозка, – ухмыльнулся белобрысый. – А ты пока тепленький!

Все заржали, и я тоже невольно улыбнулась. И улыбалась до тех пор, пока не посмотрела в противоположную сторону. В паре метров справа, сунув руки в карманы, стоял Тайлер и неотрывно смотрел на меня.

– Тай!

Я кинулась навстречу, но застыла, будто бы напоролась на оградительный щит, только преградой стал его взгляд – холодный и чужой. Словно вернулись прежние времена, и мы снова враги: ненавидим друг друга.

– Тай…

– Кадет Дейрон. – Он слегка наклонил голову, но мое имя произнес настолько ледяным тоном, что, клянусь, вслед я готова была услышать: «Десять штрафных баллов!»

Но, когда я отступила на шаг, точно он толкнул меня в грудь, Тайлер подался навстречу, будто между нашими душами и сердцами протянулась крепкая, как сталь, веревка, не позволяющая увеличить расстояние. Ледяная маска на мгновение треснула, явив настоящего Тайлера, которому больно и страшно меня потерять. Я видела в его глазах отражение своих собственных чувств.

Что же, князь Лэггер – умелый манипулятор.