Приворот. Обреченная - Ирмина Изфри

руки на груди, и окидывая его говорящим взглядом. — Неужели с должности решили снять? — Тревожно рассуждал друг. — Нет, наверное, в первый раз предупреждение сделают. — Сам себя успокаивал Титов.

— Пойду узнаю, что надо. — Натягивая на себя жесткую куртку робы, выдавил Туманов.

— Ну здравствуй, Роман Анатольевич — при появлении подчиненного, Константин Матвеевич приподнялся на сидении и протянул руку, чтобы пожать в приветствии. — Присаживайся — кивает головой на стоящее напротив него кресло.

Роман ощущает на себе изучающий взгляд начальника, значит не по работе позвал, так бы сразу перешел к сути дела.

— Что-то плохо выглядишь, Туманов. — Наконец, выдает пожилой мужчина и глядя с укором качает головой.

— Да. — Стараясь говорить непринужденно, Рома махает на Матвеича рукой — просто самочувствие плохое.

— Ну да, ну да — пробурчал себе под нос Константин, принимая оправдания бригадира — тут тебе бумажка какая-то пришла. — Начальник взял небольшой листок со стопки документов на столе, протянул ему — держи. Похоже Повестка в суд.

В солнечное сплетение ударила молния, в глазах потемнело. Он знал, что это случится, ждал, и все-таки не был готов морально.

— Знаешь по какому поводу вызывают? — Строго говорил Матвеич, наваливаясь на столешницу, чтобы иметь возможность поближе разглядеть провинившегося.

Рома в ответ мог только кивать, удрученно опустив глаза. Говорить невозможно, вся горечь происходящего скопилась в горле. Это конец. Последняя тонкая ниточка, соединяющая его с Мирошкиной, скоро разорвется.

— Расскажешь? — продолжая наблюдать за Тумановым, понимающим тоном поинтересовался начальник.

— С женой разводимся.

— Вот как? — густые брови пожилого мужчины взметнулись вверх — никогда бы не подумал, что вы разойдетесь.

— Так получилось.

— Правда, что ли то, о чем судачат о вас с Минченко?

— Правда.

— А я не хотел верить. — На выдохе разочарованно говорит Константин Матвеевич, его лицо каменеет, глаза теряют интерес к посетителю.

Плечи Туманова тяжелеют, в его окружении появился еще один человек, испытывающий к нему презрение.

Низ живота скрутило, в глазах заплясали черные точки, захотелось выблевать все нутро. Как вдруг на внутренней стороне век осветилась фигура, и он узнал ее, это Наталья. Открыл глаза с полным понимаем того, что ему нужно услышать ее голос.

* * *

Наталья отсчитывала дни до отпуска, две недели и она сможет не ходить сюда целый месяц. Специально подгадывала, чтобы Данила встретить, семьей планировали выехать на природу, в гости к родственникам в соседний город съездить. Так все и будет, только теперь в их семье на одного резидента меньше.

Отложила календарь на край рабочего стола, тяжело вздохнула, она все еще в офисе, и должна выполнять закреплённые за ней обязанности.

После обеда кабинет опустел. Нина Васильевна, последнее время стала часто отпрашиваться с работы пораньше, из-за проблем в семье сына, ей приходилось присматривать за внуками.

Женя, еще одна сотрудница, сидевшая с Наташей в кабинете, уже гуляла отпуск. Туманова осталась одна, женщине некогда было скучать, нужно привести все дела в порядок, чтобы в ее отсутствие у других членов коллектива не возникло желания её беспокоить.

Наталья перебирала папки, проверяя все ли документы на месте, когда ее сотовый забренчал. Удивленно округлив глаза Туманова, вернулась к столу, в это время с ней никто связываться не собирался. Вот так сюрприз! Сам Роман Анатольевич нарисовался!

Из вредности и чувства мести брать трубку не хотелось. Когда она пыталась ему дозвониться, сообщить, о том, что подала на развод, он никак не реагировал на звонки. А ей необходимо было узнать, адрес его проживания, чтобы было куда отправить повестку.

Но пришлось обиду засунуть подальше, ей очень нужен повод встретиться. Она до сих пор ломала голову, как одеть Туманову на палец обручальное кольцо.

Была не была.

— Слушаю — ей казалось, что она должна спокойно реагировать на голос этого человека, но услышав его «Привет, Наташ», ноги подкосились, ее повело, хорошо успела ухватиться за край стола.

— Привет. — Пропищала в трубку.

— Меня вызывают в суд. Давай встретимся, все обговорим?

— Да, нам нужно многое обсудить.

— Тогда вечером заеду?

— Хорошо.

Звонок отключился, а Наташино сердце бурно перекачивало кровь. Вот он, может единственный ее шанс ограничить Туманова от общения с разлучницей! Она хорошо помнила советы гадалки, вот только как все провернуть?

24

Наталья, последнюю половину дня, была как «на иголках». Настраивалась на встречу с мужем, готовилась, и все-таки услышав его голос, раздавшийся из прихожей, её сердце дрогнуло, а по телу прошел разряд тока.

Мысли в панике заметались в голове, ища повод передать ему кольцо, которое внезапно стало жечь карман, в котором лежало. Стены кухни угрожающе задавили на шатенку, а воздуха категорически не хватало.

Наталья сможет, она должна это сделать, будущее дорогого ей мужчины в ее руках.

— Привет — аж вздрогнула, запуталась в своих метаниях, и не заметила, как Рома с Вадимом прошли на кухню.

— Здравствуй — выдавила из себя улыбку и схватила в руки полотенце, чтобы скрыть дрожь в пальцах. — Есть будешь? — Подняла взгляд на мужчину и встретившись с его карими грустными глазами, поняла, перед ней не ее муж, а какой-то другой Туманов.

Марина Владимировна первая заметила, что он изменился. Наташа тоже увидела чужой взгляд, нет в нем больше искр ее Романа, нет жизни, эмоций. Ровный, ничего не выражающий взор. От такого Туманова холодок побежал по позвоночнику.

— От твоих блюд не откажусь.

Что-то с ним еще не так, рассуждала пока наполняла тарелки рагу. И когда приблизилась, ставя перед ним еду, поняла — он с похмелья. Дрожащая рука мужчины потянулась за вилкой, и сомнения отпали. Пригляделась: опухшие веки, красная сеточка, затянувшая белок глаз, все кричало о том, что она права.

Рома же никогда не уходил в запои! Что с ним происходит?

— Ты пил? — сорвалось с губ, и Наташа тут же прикусила язык. Рома теперь прислушивается к советам другой женщины, а между ними только общие дети.

— Да, вчера день рождения у одного знакомого было, отметили — врет, по тому, как отводит глаза, и морщит нос, Наташа сразу его вычислила.

— Извини, — отвернулась, пряча недоумение — не мое дело.

— Не извиняйся, мы же не чужие люди. — Последние два слова ударились прямо между лопаток, заставив Наталью прикрыть веки.

Сложив столовые приборы, Роман перевел внимание на сына, начал спрашивать, чем тот собирается заниматься на каникулах, а Наташа выдохнула, ей дали немного времени, приготовится к сложному разговору.

— Тебе, наверное, нельзя задерживаться — как только Вадим ушел в свою комнату, Наташа, набравшись смелости, присела напротив Романа — поэтому давай, излагай свои требования.

— Какие