Приворот. Обреченная - Ирмина Изфри

— Наташа, — поймав ее пьяный взгляд, нежно улыбнулся кончиками губ — я не хочу уходить. — Протянул руку и убрал с ее лба упавшие локоны.

Наташа сосредоточенно следила за ладонью мужа, на безымянном пальце которой блестело обручальное кольцо. Само провиденье на ее стороне! Высшие силы не обмануть, они твердо знают, что Тумановым суждено быть вместе.

— Не уходи — глотая подступающие слезы, просила Наталья. — Мне без тебя плохо, очень. Прошу. Останься.

25

Как же хорошо, улыбка так и расплывается на лице женщины. Душа подпевает галдящим за окном воробушкам, впервые за последнее время она расслаблена и, наверное, счастлива.

Прошедшая ночь подарила ей столько наслаждения, что ей каждый раз казалось она не выдержит тот поток страсти, что обрушил на нее Туманов. Что он творил в ней, с ее телом! Рома просто брал все что хотел, как хотел, полностью забирая в подчинение ее сознание.

Три раза за ночь! Наташа уже и забыла, когда такое было!

Лучше не вспоминать, ей сегодня еще работать, а идти в состоянии эйфории никуда не охота.

Вот бы допить утренний кофе и остаться дома, упасть на постель, еще хранящую запах любимого мужчины, перебраться на его сторону и подремать пару часиков, уплывая в воспоминания об этой прекрасной ночи.

Грудь свело в тревоге, Рома на заводе, а там ОНА. Тут же в голове всплыл разговор с мужем.

— Рома, я боюсь, что ты уйдешь утром на работу, а вечером уже не вернешься.

Наталья теснее прижалась к груди Романа, так жаль, если их воссоединение продлится только одну ночь.

— Я сам устал. — Выдохнул он обреченно.

— Тебе просто не нужно с ней встречаться, и вообще общаться, даже по телефону.

— Постараюсь.

— Лучше тебе вообще уволиться.

— Я подумаю.

— Рома — Наталья приподнялась, чтобы видеть его глаза — я устала. Я не могу и не хочу жить в напряжении, в переживаниях. Только ты можешь поставить точку.

— Эту неделю мы с парнями работаем в дальних цехах, поэтому я тебе даю слово, что с ней — хорошо, что Рома тоже не называл имени разлучницы — я точно не смогу видеться.

— А она, сможет тебя найти?

— У нее нет допуска.

— Пожалуйста Рома — просила Наташа. Казалась себе жалкой, бесхарактерной, но она любит Туманова, и не может, да и не хочет быть без него — сделай так, чтобы она больше никогда не появлялась в нашей жизни.

— Я сам ни хочу, надоело, устал, хочу спокойной жизни с тобой с нашими детьми.

— Я так хочу тебе верить — отчаяние билось в груди, верить ему после всего, что было — трудно. Но надежда, что Евдокия сможет все исправить, придавала ей сил, подталкивала бороться за своего мужчину до конца.

— Пока буду в отпуске начну подыскивать новую работу. Не рассматриваешь вариант с переездом?

— С тобой — Рома тоже готов на кардинальные перемены, чтобы остаться с ней, — хоть на край света.

— Значит, решено. — Наташа выдохнула, она будет молиться, чтобы все получилось. Снова пойдет в церковь и поставит свечку святым Петру и Февронии. Пожалуйста, пусть та стерва, оставит ее Рому в покое, пусть он забудет о ней, пожалуйста.

— Пожалуйста — глаза устремились на светлое утреннее небо, а внутри мольба о помощи, и вера в то, что там ее кто- то слышит.

* * *

Казалось, что все вернулось на свои места. Муж каждый вечер возвращается домой, ведет себя, как будто и не было долгих дней разлуки, а Наташа поддерживает его, делая вид, что все хорошо.

Но все равно, иногда внутри начинает зудеть, напоминать о том, что где — то есть блондинка, имеющая виды на ее мужа, та, из-за которой все снова может повториться, если только они встретятся.

От омрачающих ее настроение мыслей, отвлек входящий видеозвонок. Данил!

— Сынок — радость переполняла ее сердце, скоро, совсем скоро, она наконец сможет обнять этого возмужавшего парня. — Боже, наконец — то, как дела?

Слушала о солдатской службе своего первенца и не могла на него насмотреться, соскучилась, пальцы свербели от желания пройтись по короткому ежику волос, прижаться в щеке, ощутить накачанные плечи. Красавец, рассматривала, так быстро повзрослевшего сыночка, тоскливо улыбаясь, и сдерживая слезы гордости за этого молодого мужчину.

— Совсем немного осталось — волнение в голосе вибрацией расходилось по кухне — в следующую субботу встретимся — грудь рвало от желания обнять Данила — даже не верится, что целый год прошел.

— А что ты меня не разбудила — увлеченная разговором с сыном, Наталья не заметила, как из спальни выполз заспанный Туманов.

— Просто ты вырубился, поздно уже — оправдывалась Наташа.

— Дай мне со старшеньким пообщаться — пробасил хриплым со сна голосом.

— Отец? — у Данила вытянулась челюсть, а глаза заискрились — вы помирились? — радость на его лице, передалась и Наталье. Женщина широко улыбнулась в экран и кивнула, подтверждая его слова.

— Да.

— Я рад.

— Ну рассказывай, дембель, как служба идет? — перехватив из рук жены телефон, Туманов увлекся беседой с сыном.

Наташа сидела рядом с мужем, слушала голоса двух дорогих ей мужчин. Все, что сейчас происходит — правильно, именно так должны проходить субботние вечера, в кругу семьи. Умиротворение накрыло Туманову, она прилегла на плечо мужа, обвила его голый торс руками, дышала им, прикрыв от удовольствия глаза.

— Это вы здесь? — Ворвался знакомый голос в ее идиллию, пришлось оторваться от теплого тела.

— Данил? Там Данил? — восторженно вопя, Вадим подвинул мать на диванчике и присоединился к мужскому разговору.

Вот теперь все в сборе. Тепло, нежность, любовь, все смешалось в ее душе. Растроганная заполонившими ее чувствами, Наталья еле сдерживала слезы счастья.

* * *

— Ты куда это в такую рань? — Рома приоткрыл один глаз, как только ощутил, что место рядом с ним опустело.

— В церковь. — Бросила ему жена, и вышла из комнаты.

Какая на хрен церковь? Мирошкина никогда не была набожной, может у нее крыша поехала? Да нет, не похоже.

Нехотя встал и поплелся в ванную, ему нужно проверить, все ли в порядке с его супругой.

— Ну что ты встал? — Нашел Наталью у раковины, когда она уже закручивала краны. — Спи. Ты вообще уже в отпуске — пожурила его с нежной улыбкой на губах, потрепала короткую челку.

— Зачем тебе в церковь? — Туманов недоумевал что можно делать в божьем доме.

— Не переживай, — Наташа повисла