Дикая Роза. Семь лет спустя - Вальехо Хуан Кордес

— Ну, уж это-то вы преувеличиваете, сеньор. Да, у нас с Дульсиной никогда не было теплых отношений, но убивать меня, сводного брата, она никогда не станет. Я в этом уверен.

— А я нет, сеньор. И просто настаиваю, чтобы вы сейчас приехали ко мне, хотя бы для того, чтобы обсудить все вместе. А в полицию я позвоню сам, Фабилу разыщут, и он тоже будет здесь. Хорошо, сеньор?

— Хорошо, детектив. Но… — Рохелио запнулся, пока он говорил с Кастро, он понял, как без помех узнать адрес Дульсины (и как это такая простая идея не пришла ему на ум сразу?). — Я приеду примерно через час-полтора, мне еще надо заскочить в одно местечко.

— Куда именно, сеньор Линарес?

— Я должен давать вам отчет?

— Нет, сеньор, но учитывая ситуацию…

— Я ее именно учитываю и обязательно буду у вас.

— Хорошо, сеньор, но будьте предельно внимательны и осторожны.

— Обещаю вам, детектив Кастро.

Рохелио выскочил из офиса, поймал такси и поехал мимо старых, времен вице-королевства, дворцов из шлифованного камня, через мост Альварадо к маленькой площади, где стояла церковь Нуэстра-Сеньора-дель-Росарио. Он не стал звонить, потому что был уверен, что Мариана Гульен де Ледон дома. Единственное, чего ему хотелось, — это застать ее одну.

Она была одна, но наотрез отказалась звонить знакомой хозяйке салона на Пражской улице до тех пор, пока он не расскажет, кого и почему разыскивает.

— Так ты ревнуешь меня? — поразился Рохелио.

— Я никогда и никого не ревную, — отрезала Мариана. — Но учти, дорогой, что я все-таки женщина, а женщины любопытны.

Пришлось подчиниться и рассказать все. Это заняло не менее двадцати минут. Мариану история явно заинтересовала.

— Как увлекательно. Ну совершенно как в романе. Сейчас я позвоню, а потом ты мне еще раз расскажешь, но уже в более приятной обстановке. — И она показала взглядом на спальню. — А пока выпей, чего-нибудь. Алло, Кристина? Да, дорогая, это я. Недавно у тебя был интересный мужчина, а ты приняла его по ошибке за маньяка. Да-да, вид у него был не самый лучший, он разволновался перед этим. Я его прекрасно знаю, мы друзья с ним. Он действительно ищет свою сестру. Нет-нет, ничего предосудительного и плохого… Дульсина Линарес. По-другому? Ну, у нее есть причины скрываться. Как она назвалась? Так, ясно. А какой адрес?… Спасибо, Кристиночка. Да, конечно, я приглашу тебя на презентацию новых моделей первой. Спасибо, до встречи!

Помахивая листочком, куда она записала имя и адрес, довольная Мариана Гульен де Ледон подошла к столику с напитками, взяла бокал, протянутый Рохелио, и отпила большой глоток.

— Может быть, и меня угостите? — раздался насмешливый мужской голос.

Мариана и Рохелио обернулись. В нескольких шагах от них стоял молодой человек приятной наружности, одетый в джинсовый комбинезон. Мариана побледнела, но не в ее правилах было поддаваться страху:

— Кто вы такой и как сюда попали?

— Дверь была не закрыта.

— Хорошо, что вы хотите?

— Выпить с вами немного вина и выкурить сигарету.

— Вы бродяга?

— Мариана! — пришел в себя несколько растерявшийся в первую минуту Рохелио. — Разреши мне выкинуть этого наглеца отсюда.

— Вот это уже интересно, — сказал молодой человек, улыбаясь еще шире.

— Хорошо, — сказала Мариана, — берите со стола любую бутылку и любую пачку сигарет и ступайте с миром.

— Вот и умница, — сказал весельчак. Подошел к столу, вынул из открытой пачки сигарету, сунул ее в рот, достал зажигалку и щелкнул ею сантиметрах в сорока от лица Рохелио. Мариана ничего не успела понять, когда увидела, как Рохелио, словно в замедленной съемке, оседает на пол.

— Голубок есть, теперь очередь за голубкой, — удовлетворенно сказал молодой человек и щелкнул зажигалкой уже перед ней. Мариана почувствовала легкий укол в шею и больше ничего — мгновенный и непреодолимый сон овладел ею.

Глава шестнадцатая

— Ну вот, Мигель, — Сатурнино похлопал Сильву по плечу, — я начинаю быть довольным тобой. Наконец-то ты взялся за ум. Жаль лишь, что ты не хочешь играть со мной в пинг-понг и ужинать вместе.

— Я очень устаю к вечеру, извини.

— Пожалуйста, не перерабатывай, твои мозги должны быть постоянно свежими. И знай, что ты можешь распоряжаться коллегами как лаборантами. Не просить, а приказывать.

— Приказывать ученым как младшим сотрудникам?

— Да, Мигель! Они подписали контракты, по которым обязуются в случае необходимости выполнять любые, в том числе технические работы.

— Не лучше ли нанять лаборантов?

— Не лучше. Нас не должно быть слишком много, хотя бы в интересах безопасности.

— Но ведь здесь и так охраны и персонала в три раза больше, чем специалистов!

— Вижу, что ты внимателен, — Исагирре заглянул Сильве в глаза. Тот выдержал пристальный взгляд. — Но это и хорошо: ты убедился, что и сбежать отсюда нельзя, и каждый твой шаг под контролем… Может быть, все-таки сыграем в пинг-понг, а потом поужинаем? Мне все еще кажется, что ты на меня сердишься.

— Вовсе нет, но я действительно устал сегодня.

— Что ж, хорошего тебе отдыха. Может быть, тебе что-нибудь нужно?

— Спасибо, Сатурнино. Ничего. До завтра.

Они пожали друг другу руки и разошлись как добрые приятели. Мигель не обманывал Исагирре, когда говорил, что не сердится на него. Он не сердился, он ненавидел этого человека, разбившего его жизнь.

Когда Сильва немного пришел в себя и убедился в том, что дьявольское зелье не могло быть побочным изобретением, а изготовлено специально, он решил, что не будет работать на Исагирре. Поначалу он хотел вовсе не выходить из своего коттеджа и не входить в стены лабораторного корпуса. Но потом понял, что это глупо, и решил действовать по-другому. Нарочно затянул период теоретической подготовки, листал научные труды и справочники, а когда взялся за опыты, то повел их спустя рукава и в направлении, далеком от «СФ». Ему казалось, что главное — как-то обозначить свою деятельность и искать пути выхода за забор этой научной тюрьмы.

Но Мигель недооценил Исагирре. Все-таки этот негодяй был ученым. Некоторое время он никак не вмешивался в занятия Сильвы, казалось, вовсе и не интересовался тем, что тот делает. Но когда пошла третья неделя пребывания Мигеля в неведомом ему центре, Сатурнино подошел к нему после обеда и сказал:

— В лабораторию сегодня можешь не идти. В домике тебя ждет интересный конверт с фотографиями. Через час я зайду — надо поговорить.

Исагирре произнес все это небрежно и вскользь, но Сильву охватила тревога. С трудом сдерживаясь, чтобы не побежать, он быстрым шагом дошел