Хозяйка Шорхата - Раяна Спорт

нужно будет устроить прощальный праздник для всех учеников. На нем мы вручим им аттестаты о получении школьного образования. Надеюсь, наши проверяющие не станут торопиться с отъездом и докладом его величеству?

— Никто не уедет, Надэя, — весело рассмеялся бывший храмовник. — Все хотят первыми увидеть эти самые пресловутые аттестаты. Кстати, не поделишься секретом и со мной? Я ведь знаю, что ты попросила тана Гоаша предоставить тебе ведомости с результатами экзаменов.

— Всему свое время, тан Люциус. Пусть это будет приятным сюрпризом.

И да, я решила внести новое в этот мир, позаимствовав его из своего. Вспомнив о том, с какой гордостью я держала в руках аттестат с отличием, я решила внедрить нечто похожее и в своей школе, благо с бумагой у меня проблем не было.

К тому же этот документ нес в себе юридическую силу, позволяющий бывшим ученикам говорить о том, что они проходили обучение в стенах моей школы. Но было еще кое-что, что я хотела внедрить в постоянную практику — это приглашение на экзамены независимых судей. И все ради того, чтобы получить их заветные подписи под каждым приложением к каждому аттестату.

С одной стороны, я, конечно, перестраховалась с защитой документов для выпускников. Продумала все до мелочей, но все равно оставалось какое-то неприятное ощущение уязвимости. Моя личная защита, пусть и сложная, всегда может вызвать сомнения у приемной комиссии. А вот если в документе стоят подписи уважаемых магов, чья репутация безупречна, то тут уже никто не посмеет усомниться в подлинности. Так что, в конечном итоге, дополнительные наблюдатели и экзаменаторы оказались очень кстати.

Хотя, признаюсь, поначалу идея тана Люциуса показалась мне излишней. Но в данном случае, его идея была, безусловно, гениальной. Подписи магов, чьи имена гремели по всему магическому миру, станут непреодолимым барьером для любого мошенника. Да и для сомневающихся приемных комиссий это будет весомым аргументом.

— Только не перетрудись, дочка. Ты, итак, еле на ногах стоишь, а ведь тебе нужно больше отдыхать…

— Вы о чем, тан Люциус? — не поняла я его слов.

Он тепло улыбнулся, и во взгляде промелькнула какая-то… забота? Или мне не показалось?

— Ну как же, милая, — по-отчески обнял он меня за плечи и, мягко подталкивая, увел к преподавательскому столу. — Ты же у нас такая умница, все успеваешь, но здоровье важнее. Не стоит изматывать себя до предела. Особенно в твоем положении.

Что? О чем это он, черт возьми? В каком еще положении? Мой мозг лихорадочно пытался найти хоть какое-то логическое объяснение его словам, но в голове была лишь оглушительная пустота.

"В положении?" — эхом отдавалось в голове. — «Беременна? Но как же…? Я же...»

Паника начала подкрадываться тихими, но уверенными шагами. Я попыталась собраться с мыслями, но взгляд тана Люциуса, полный какой-то странной, снисходительной нежности, только сбивал с толку. Он что-то говорил о важности отдыха, о том, что нужно беречь себя и будущего ребенка... Ребенка?

О, Боже! Неужели правда?!

Рука машинально легла на едва округлившийся живот.

Вот ведь…! За суматохой и навалившимися делами я забыла не только о женских недомоганиях, но и о том, чтобы хоть на секунду задуматься о своем состоянии. И забота окружающих… Их ненавязчивое напоминания об отдыхе, здоровом питании, режиме… Черт! Черт! Черт! Все знали, но молчали! Только я ни о чем не догадывалась! А они… Возились со мной, как со списанной торбой! Даже Николь, что в последнее время стал слишком осторожным в постели.

В груди разлилось тепло, а по щекам потекли слезы радости. Неужели это правда?

Краска залила мое лицо, а на глазах неожиданно выступили слезы. Беременна! Наконец-то!

— Я беременна, тан Люциус? — с затаенной надеждой посмотрела на пожилого мага.

Тот лишь покачал головой и что-то пробормотал о нерадивости юных тан. Налил в стакан чистой воды и дал мне напиться.

— Неужели ты ничего не почувствовала, Надэя? Я думал, ты знаешь о своем положении.

— Дак, откуда?! Я же…

— Вся в делах, вся в заботах, — пожурил он меня, как провинившуюся школьницу.

Мне стало стыдно. А ведь попав в этот мир я хотела лишь немногое — быть любимой женой, родить и посвятить себя семье. А на деле вон как вышло. Я опять по своей воле взвалила на свои плечи практически все, подарив себя работе.

— Зато теперь я могу отдохнуть и посвятить себя семье!

Тан Люциус, успевший за эти годы изучить меня как облупленную, хмыкнул:

— Ну да, ну да. Чтобы ты и вышивала гобелены. Признайся уже, в твоей голове планов больше, чем у самого короля.

Я пристыженно посмотрела в окно. Что есть, то есть. Но если ко всему подойти с разумом, то и добиться можно многого. Тем более с такими помощниками.

— Вы правы, планов у меня всегда много. Но теперь они будут немного... другими, — я улыбнулась, чувствуя, как слезы радости подсыхают на щеках. — Я не брошу дела, конечно. Но теперь у меня будет стимул делать все быстрее и эффективнее. Чтобы оставалось больше времени на... гобелены, — я подмигнула, вызвав у тана Люциуса короткий смешок.

Его слова тронули меня до глубины души. Я всегда ценила его мудрость и поддержку. Он был мне больше, чем просто советник. Он был другом, наставником, почти отцом.

Он поставил стакан на стол и подошел ближе, положив руку мне на плечо.

— Не обманывай себя, Надэя. Ты не станешь домохозяйкой. Но ты станешь матерью. И это, поверь мне, самое важное, что ты когда-либо делала. А о делах мы поговорим чуть попозже. Я знаю твое желание расширить школу и построить новые корпуса.

— Но ведь это так важно в свете последних событий! Да и желающий учиться с каждым годом становится все больше и больше. Уже сейчас семнадцать детей готовы приступить к учебе!

— Все это замечательно, Надэя! Никто не отказывается их учить! Но сейчас важнее освободить школу и спровадить лишние уши и глаза, которые то и дело пытаются проникнуть на бумажную фабрику. Пойдем, поздравим ребят и объявим о завтрашнем дне.

Тан Люциус оказался прав. Уже к вечеру ко мне подошли ребята с бумажного цеха и доложили о попытке проникновения постороннего мага, благо защита сработала на славу, не дав ему возможности даже подсмотреть за забор.

Решив не откладывать награждение, я до поздней ночи засиделась в печатном цеху, благо танита Солейн принесла мне и задержавшимся