Я (не) буду твоей - Миранда Шелтон

а потом развернулся к ней. Теперь Алисе казалось, что лучше бы он продолжал ее игнорировать. Лучше бы не смотрел на нее, потому что то, как он на нее смотрел… Столько неприязни во взгляде. Столько боли. Она поежилась. Его губы вновь изогнулись в усмешке.

— А ты времени зря не теряешь. Ну и как он? Достаточно богат для тебя? Говорят, у него крупное состояние.

Алиса ошарашенно глядела на него. Мысли в голове путались. Она понимала, что он злится. Понимала, что он имел право злиться после того сообщения, что Руперт Игнатович отправил ему за нее. И все же слышать от него такие слова было до боли обидно. Почему-то она считала, что Альберт бы все понял. Что он бы не стал верить тем гнусным словам. Поэтому от его резкого выпада она так растерялась, что не сказала ни слова в ответ. А Альберт и не ждал ответа. Так же молча развернулся и вошел в здание.

Алиса еще долго стояла на крыльце. Пыталась собраться и понять, что происходит. Появление Альберта в Шанхае было неожиданным. Она видела список командировочных: Руперт Игнатович и еще несколько человек. Альберта в списке не было. Как так получилось? А главное, почему директор не предупредил ее? Что все это значит? Если Альберт здесь, получается ей теперь можно с ним общаться и видеться? Ведь не может же она делать свою работу и при этом не общаться с ним…

Когда она немного успокоилась, то решила все же для начала поговорить с самим Рупертом Игнатовичем. Это должно было хоть что-то прояснить. Алиса решительно вошла в здание офиса и направилась на его поиски, пока не выяснилось, что Руперт Игнатович не приехал. Спустя полчаса сбора информации, Алиса узнала, что перед вылетом он неудачно подвернул ногу, играя в большой теннис с каким-то родственником губернатора, и в последний момент отказался от поездки, сообщив в Шанхай, что приезд делегации отменяется. А потом уже Альберт сообщил, что приезд все же состоится, и сам возглавил делегацию вместо отца.

Все это было крайне странно. Алисе казалось, что Руперт Игнатович был по меньшей мере против приезда Альберта, а может, он был даже не в курсе. Ей не верилось, что он мог так просто пустить его к ней. Ведь договоренности… Хотя… Может быть, директор видел, что чувства Альберта давно остыли и волноваться больше не о чем. Это она, наивная дура, все еще страдала. Это она до сих пор убивалась по парню, с которым повстречалась-то меньше месяца. А он, кажется, уже и думать о ней забыл.

От этих горестных мыслей ее отвлек коллега.

— Алиса, где тебя носит? Давай скорее, там уже все в сборе!

Ее потащили в зал совещаний. Она села в углу, стараясь не смотреть на Альберта, который что-то обсуждал с директором филиала. Но отсидеться не получилось, директор подозвал ее к себе и велел самой рассказать о программе, ведь именно она ее составляла. Алиса начла что-то сбивчиво говорить. Пальцы дрожали, бумаги в руках перемешались. Щеки горели, а тело, наоборот, бросало в холод. Альберт почти не смотрел на нее, уткнувшись в документы перед собой. Алиса вдруг обратила внимание на его пальцы. Они слишком сильно сжимали лист. Аж побелели… А когда Альберт поднял на нее мимолетный взгляд, она вздрогнула и совсем сбилась. Почему он так смотрит? Столько черноты в глазах… Он никогда раньше так на нее не смотрел.

Директор, кажется, заметил ее состояние и все же сжалился. Отпустил ее, и Алиса тут же воспользовалась этим. Выбежала в коридор, перевела дыхание и умылась холодной водой в туалете.

Весь день она прожила в этом судорожном состоянии. Приходилось везде сопровождать Альберта, но она старалась становиться подальше от него, старалась не попадаться на глаза. Старалась и сама не смотреть на него, но неожиданно ловила себя на том, что буквально прожигает взглядом его спину. Что не может заставить себя отвернуться. А потом изредка ловила на себе его странные и такие неуютные взгляды.

С работы она ушла только в восемь вечера, благодаря вселенную, что этот день наконец закончился. Ей нужна была передышка. Нужно было поплакать где-нибудь в одиночестве, а потом снова надеть маску безразличия. Так будет целую неделю… А потом? Алиса уже ничего не понимала. Это испытание было слишком неожиданным, слишком тяжелым для нее. И жестоким… Проклятое сердце ныло. Надежды воскресали. Альберт здесь…

Алиса жмурилась и старалась пресекать любые мысли в этом направлении. Ей все еще нельзя было любить его. Договор был все еще в силе. Да и даже если бы можно было все повернуть вспять… Альберт был так холоден с ней. На что она вообще рассчитывает? Он ведь считает ее меркантильной эгоистичной дрянью… С легкостью повелся на обман отца…

Разочарование было таким болезненным, что слезы сами катились из глаз. Казалось, она давно приняла ситуацию. Давно смирилась с тем, что им не быть вместе. Но почему-то именно сейчас, когда поняла, что Альберт ее больше не любит, ей стало так больно, что все, предыдущее казалось ничем по сравнению с этим опустошающим ураганом.

Добравшись домой, она просто легла в темноте на свою кровать. Не переодеваясь, она лежала поверх одеяла и просто смотрела перед собой. Не представляла, где найдет силы, чтобы пережить завтрашний день. Не понимала, чего ждать.

Спустя несколько часов она задремала, но ее разбудил звонок. Алиса нащупала мобильный и взглянула на экран: звонили из отеля, где остановились командировочные. Часы показывали полпервого ночи.

Алиса удивилась, но вызов приняла. Сотрудница отеля на очень быстром китайском принялась верещать в трубку. У Алисы было такое спутанное сознание, что она не сразу поняла, о чем речь. И только спустя несколько минут до нее дошло.

Они просят ее подъехать в отель. С одним из командировочных произошел инцидент и ей нужно разобраться.

Сердце как-то странно забилось. Алиса сообщила в трубку, что едет, и вскочила с кровати. Велела себе успокоиться и ничего не придумывать. Мало ли, что случилось. И даже не факт, что с Альбертом. Но все равно вылетела из квартиры и попросила таксиста ехать как можно быстрее.

Домчалась до отеля за двадцать минут. Сотрудница ресепшена кого-то позвала, и ее отвели в бар. Посетителей в будний день, да еще в такой час там было немного. Алиса застыла, а потом медленно подошла к барной стойке, на которой, подперев голову рукой, полулежал Альберт.

— Он много выпил? — спросила она у бармена.

Тот