Соблазненные смертью - Марго Харт

Селия про себя согласилась с последним, успокаивающе поглаживая девушку по спине.

– Роза, ты невероятная красавица и солнечный человек. Не гонись за тем, что обязательно придет к тебе. Остановись ненадолго, побудь какое-то время сама с собой.

Веласкес отчасти понимала чувство, что терзало подругу, и сама вновь ощутила его с несколько иным характером.

Хладно. Серо. С обратной, ржавой стороны медали.

Теперь Селия убедилась в том, насколько безумны могли быть люди, одержимые жаждой денег и власти. Прибегнуть к насилию, к давлению на близкое окружение кого-либо – пустяк, щелчок пальцев для достижения цели. Негуманно и грязно, нарушая всякую мораль, что существовала в цивилизованном обществе. Было ли оно вообще когда-то цивилизованным?

Была ли таковой Веласкес? Дамиан? Роза? Их родители?

– Давай считать это уроком, который ты обязательно усвоишь. И началом чего-то нового. – Селия заставила подругу поднять раскрасневшееся, чуть опухшее лицо. – К тому же у нас назревает ремонт. Чем тебе не новый этап?

– Господи, не напоминай…

Девушки рассмеялись.

– Надеюсь, этот псих когда-нибудь лишится своих яиц. – Гирадез размазала по лицу остатки слез. – Надо заявить в полицию.

– Не надо! – неожиданно для самой себя выпалила Веласкес, и подруга недоуменно уставилась на нее. – Я к тому, что в этом мало смысла. Без улик дело так и повиснет, они будут только изображать бурную деятельность.

Откровенная ложь слетела с губ так легко, что Веласкес могло стать тошно от самой себя, однако этого не произошло. Возможно, потому что частично это являлось правдой. Смехотворность заключалась в том, что когда-то именно Селию приходилось упрашивать не обращаться за помощью в правоохранительные органы, а теперь девушка сама отговаривала подругу, приводя косвенные, но не лишенные смысла аргументы.

– Окей! – натянуто улыбнулась Роза, вновь пригубив из горла. – Тогда хочу напиться и завалиться спать. Не верится, что со мной произошло все это.

– С тобой остаться?

– Хотя бы до тех пор, пока я не добью эту бутылку и не отрублюсь.

– Женский алкоголизм не лечится, Рози.

– Без алкоголя я бы сейчас тупо пялилась в стенку и ловила бы галлюцинации. Так что это мое лучшее успокоительное.

Веласкес не стала спорить, потому что была такого же мнения.

Глава 23

Квартира Дамиана встретила Селию мертвенной тишиной. Темные оттенки интерьера приобрели еще большую мрачность. Тогда девушка, решив ее развеять, клацнула по выключателю, и просторную, с минимализмом обставленную гостиную озарил приглушенный свет по периметру потолка.

Подруга теперь была в безопасности и тихо посапывала в подушку. Сон Розы был крепок благодаря принятому алкоголю, а перед уходом Веласкес столкнулась с ее родителями. Они вернулись с ужина в честь годовщины своего брака, и их счастливые, искрящиеся любовью взгляды друг на друга отчего-то заставили Селию болезненно возжелать присутствия Бланко.

Но он исчез. И что с ним в эти мгновения происходило, было известно лишь Богу.

Девушка выпила стакан воды. Она не хотела ни есть, ни спать, хоть и была выжата как лимон. Голова грозилась взорваться от потока негативных предположений, что случилось после их с Розой ухода. А если Дамиана ранили? Если он истекал кровью?

Если его убили?

От подобной мысли Селию едва не прошиб холодный пот. Тремор тронул конечности.

– Успокойся, – прошептала себе Веласкес, спрятав лицо в ладонях.

Послышался звук открываемой входной двери. Девушка подорвалась с места и устремилась в коридор.

– Дамиан…

Наемник повернулся к Веласкес, позволяя узреть результат человеческой жестокости во всей красе: кровь на лице, кровь на одежде, кровь на руках… Несмотря на это, губы парня растянулись в уставшей, но теплой улыбке.

– Привет, sirena.

Она налетела на Дамиана и, не брезгуя, крепко обвила его шею руками. Парень оторопел, а после обнял Веласкес в ответ с таким же жаром, приподняв ее над полом. Пальцы зарылись в мягкие девичьи локоны, в нос ударила сладость, перебиваемая металлическим шлейфом запекшейся крови.

Бланко вернул Селии возможность стоять на ногах и заглянул ей в глаза.

– Ждала меня?

– Тебя надо отмыть, – проигнорировала вопрос Веласкес, без тени отвращения разглядывая Дамиана. – Это ведь не твоя кровь?

– Вперемешку. Как подруга?

– Напилась, чтобы заснуть. Она надеется, что твой друг лишится своего достоинства.

– Не лишился, но воспользоваться больше не сможет. Как и чем-либо еще.

Селия выдержала недоуменное молчание, дождавшись, когда парень скажет правду.

– Он мертв, Селия, – тяжело вздохнул Бланко, сбросив бомбер. – Что я могу тебе еще сказать?

Действительно, что еще можно было сказать о смерти человека? Особенно о смерти того, кто ради своих корыстных целей поставил на кон чужую жизнь. Разум Веласкес, вероятно, руководствовался именно этим при переваривании информации, поэтому она реагировала спокойно. Безумно спокойно.

– Становишься моей маленькой копией, – произнес Дамиан с гордостью, чуть прищурив глаза, на губах играла волчья ухмылка.

– Что ты имеешь в виду?

– Смерть больше не пугает тебя так, как это было в начале нашего знакомства. Ты изменилась и продолжаешь меняться, но нравишься мне все больше. И я, черт возьми, ума не приложу, что с этим делать.

Искрящееся напряжение повисло в воздухе. Они смотрели друг на друга, не в силах пошевелиться, но и продолжать изнемогать от бездействия было уже невозможно. Взгляды с глаз на губы, с губ на глаза. Короткие вздохи, короткие выдохи.

Бланко потянул девушку за собой в сторону ванной комнаты, и Селия, смекнув, к чему все шло, звонко рассмеялась. Эти улыбка и смех для наемника стоили всех денег мира, каждой пролитой им капли крови. Он был в этом убежден, а она просто поддалась безумию.

Кран с горячей водой был выкручен парнем на полную. Шум бьющейся о темный кафель воды заполонил пространство. Дамиан стянул через голову испорченную футболку, что чуть позже определенно полетит в мусорный пакет. Накачанное тело манило и впечатляло, и Селия не сдержалась: подошла к нему, осторожно скользнула ладонями по рельефу мышц. Грудь наемника тяжело вздымалась, на шее пульсировала венка.

– Что? – лукаво ухмыльнулась Веласкес, потянувшись к ремню.

Бляшка звякнула, язычок молнии был медленно потянут вниз. Возбуждение Бланко уже рвалось наружу, но в таком виде он не мог позволить себе коснуться Селии, поцеловать ее.

Овладеть ею.

Мог бы, но не хотел. Потому мягко убрал девичью руку и, самостоятельно избавившись от одежды, зашел в душевую кабину, подставив тело горячим струям. Они обжигали не сильнее бушевавших к Веласкес чувств. Розовые потеки вихрем закручивались и исчезали в сливном отверстии, пока пар заполнял пространство, делая изображение вне кабины искаженным и мутным.

Бланко ополоснул лицо и взъерошил волосы, когда спиной ощутил женскую грудь. Горошины