Жестокий муж - Арина Вильде

Она не слушает, как всегда. Через пару мгновений я замечаю поезд неподалёку. Красивый, яркий, с резными вагончиками. Стоит чуть в стороне, ожидая пассажиров. Сразу понимаю, что Диана первая его заметила.

Всё понятно без слов. Я машу в сторону аттракциона и бросаю Захару:

— Похоже, теперь сюда.

Захар, нахмурившись, осматривает поезд. Кажется, оценивает его по каким-то своим критериям. Видно, что такая «детская» забава ему совсем не по душе, но не спорит. Просто молча следует за нами к вагону.

Даже моя девочка в шоке от такого поворота. Наверное, она все же немного оттаяла, потому что позволила задавать вопросы и даже на некоторые отвечала с улыбкой. Можно сказать, что, хоть и напряженно, но разговор проходит достаточно гладко.

Мне это не нравится, но я понимаю, так будет лучше для дочери, если они с Билецким найдут общий язык.

После паровозика Захар помогает Диане выбраться. Малышка увлечена разговором и не замечает, как я делаю шаг назад. Плетусь позади.

Наверное, я все же не успеваю скрыть грустное выражение лица, потому что Диана, обернувшись, резко замирает.

— Хочу домой. Хоть вы и мой папа, вы мне не нравитесь.

— Я уже успел сделать что-то плохое? Сладкая вата невкусная?

Захар пытается отшутиться, но я мгновенно напрягаюсь. В отличие от него, я отлично понимаю, что сейчас будет.

— Малыш, давай пойдём дальше. Мы ещё не всё посмотрели, — тихо прошу, стараясь отвлечь её.

— Нет, мама, я хочу сказать, — отвечает Диана с неожиданной уверенностью.

Я выпрямляюсь, как струна, пытаюсь подойти ближе, но Захар останавливает меня жестом.

— Пусть говорит.

— С тех пор как вы появились, мама всегда грустная. Мне это не нравится. Пока вас небыло, всё было хорошо. Вы плохо с ней себя ведете? — она смотрит на него, не моргая.

— Это мама тебе так говорит?

Захар резко переводит взгляд на меня, но малышка решительно качает головой.

— Нет, но я же вижу…

Маленькие ручки дрожат, и мое сердце тут же проваливается куда-то вниз. Игнорируя Захара, подхожу ближе, сажусь перед малышкой на корточки.

— Успокойся, малыш. Меня никто сейчас не обижает.

— Нет, неправда, — пусть малышка и моя копия внешне, но стальной характер явно от отца. — Почему вы не любите мою маму? Что она сделала? Я же вижу... — её тонкий голосочек срывается.

Вопрос с детских губ разрывает грудную клетку тупой болью. Я смотрю на Захара, умоляя его всё остановить.

Но он просто замер.

Каждый мускул напряжен, взгляд становится тяжелым, темным. Он молчит, глядя то на меня, то на дочь, сжав кулаки.

Понимаю, что нужно вмешаться.

— Зайчонок, папа правда меня не обижает, — мягко говорю я, обнимая её. — Иногда так бывает, что взрослые расходятся. Но мы не будем ссориться. Правда, Захар? — с нажимом смотрю на него. Боже, подыграй, прошу. Пять лет прошло, а ты всё ещё упрям как осёл.

— Конечно, — наконец, отвечает он после долгой паузы.

Понимаю, что если сейчас всё закончится на такой ноте, будет только хуже. Зачем снова делаю шаг к нему…не понимаю. Наверное, Захар слишком сильно впечатлил меня сегодня.

Уверена, моя дочь намного умнее меня.

— Мы идём в кино, на мультик. Все вместе, — заявляю решительно, стараясь сменить тему.

— Но, мам...

— Не знаю, как ты, но мы с папой очень хотели его посмотреть, — добавляю.

Подхожу к Билецкому и хватаю за руку. Он, если и удивился, то виду не подал, лишь вздрогнул от неожиданности.

— Черт, Билецкий, мне тоже неприятно к тебе прикасаться, но давай уже закончим этот долбанный день, — шепчу — Кстати, папа обещал купить попкорн трёх видов. Представляешь, в Лондоне такого вкусного нет. Ну что, пойдём?

Диана всё ещё смотрит на меня с подозрением. Мысленно умоляю: давай, малыш, соглашайся. Это все мои козыри на сегодня.

— Ладно.

Глава 31

Захар

Сижу в кинотеатре, пялюсь на экран и не могу поверить. Какого хрена я тут делаю в разгар рабочего дня? Мультик, блять. Я, взрослый мужик, на мультике. В руке холодная банка колы — уже без пузырей, без вкуса.

Вокруг дети чавкают попкорном, визжат, а я чувствую себя, как последний дебил. Диана вцепилась в свою игрушку, глаза горят, смеётся, ей по кайфу. А я пытаюсь отключить эмоции. Или хотя бы убедить себя, что отключаю. Не помогает.

Какого чёрта я тут делаю?

Ответ сидит рядом, в соседнем кресле, светится от счастья, как лампочка. Маленькая, как котёнок. Волосы блестят, нос тонкий, как у матери. Но вот глаза… Глаза мои. Такие же темные, такие же холодные. Недетские совсем. Взрослые глаза у маленькой девочки.

Когда впервые увидел, словно током шибануло. Будто в живот кто-то врезал, выбивая воздух из лёгких. Непривычно. Я-то думал, что меня уже ничем не пробить.

А тут… Дочь. Дочь, о которой я даже не подозревал пару месяцев назад. Мне до сих пор не верится, что я отец. Отец, мать его! Никогда не думал, что это случится. Ни хрена себе поворот, да?

Но вот она сидит рядом. Ясно, как день: эта девчонка моя. МОЯ. Внутри всё вскипело. Моё не трогают. Моё не скрывают. А тут вот так в лицо кидают — мол, смирись.

Я ведь всегда был с Юлей на чистоту. Всегда. Она знала, с кем связывается. Я привык получать то, что хочу, и никому не позволял вмешиваться в мои дела.

Неважно, что там у нас. Это уже совсем другая история. Но дочь… Это моё. Она решила за меня. Решила, что мне не место в ее жизни. И кто дал ей это право? Никто, чёрт возьми. Какого хрена я потерял пять лет? Пять лет, которых у меня больше не будет. Юля просто украла их. В кармане вибрирует телефон. Достаю его, экран вспыхивает.

"Снятие средств". Сумма внушительная.

Какого чёрта.

Блять, очередной бутик.

— Твою мать… — шепчу себе под нос, прищуриваясь на цифры.

Ну да, сразу понятно. Кто-то шопинг устроил. Надежда, что это ошибка, испаряется мгновенно. Ева. Опять решила потратиться на какую-то хрень.

Глаза напрягаются, пальцы сжимаются в кулак. Но тут снова вибрация. Теперь не сообщение. Звонок.

На экране: Ева.

Ну конечно.