Там, где нас нет - Альвин Де Лорени

Я замолчал. Делмар, потрясённый моими откровениями, тоже молчал. Я и сам… не ожидал от себя, скажем так…

— А у тебя есть кто-то… Ну, кому было бы хорошо рядом с тобой? — спросил я его некоторое время спустя, — или тот, возле кого тебе хорошо.

Делмар опять теребил и комкал новый кружевной платочек вытащенный невесть откуда. Да где он их берёт? Что, правда, что ли из стрингов вытаскивает? Голова альфы-проститута опустилась ещё ниже:

— Вы… оме… мне хорошо… с вами…

— Ну… — меня взяла оторопь — да куда ж вы! — а ещё? Вот те, кто к тебе ходят. Они, ведь, ради тебя тут бывают…

— Нет, оме, — Делмар белыми зубками закусил кружево платка, — альфы… им только задница моя потребна, ради неё и ходят… а омега…

— Что, такой страшный?

— Да нет, оме… Наоборот… Но ему от меня только одно и нужно…

— Это что же? — подначил я его.

— Ну, ему… он говорит, что нравится, как я его трахаю. И ещё… там… всякое… не буду говорить…

Не надо. Тайны клиентов должны оставаться тут.

— Но, может быть, разовые клиенты? Ты же можешь выбрать, кого пожелаешь? И потом, тебе же нравится тут работать… Нравится соблазнять и эпатировать, нравится кружить голову, нравится заставлять ревновать, нравится флиртовать, нравится демонстрировать своё тело…

Делмар сидел рядом, так и прикусив платочек и не поднимая глаз и кивал головой на всё, что я ему говорил. Да, ему нравится всё это делать… Но… Он несчастлив…

— Слушай, откуда ты эти платки достаёшь?

Делмар улыбнулся, вскинул длинные ресницы и снова притенил ими глаза. Ответил не сразу:

— В халатике, в воротнике всегда три штуки вложены. Они ведь тоненькие…

— Дай мне, — я протянул руку к альфе.

Тот засуетился, полез в воротник и вытащил невесомый кусок белого кружева.

— Себе возьму, — сказал я, сжимая тряпочку в кулаке.

Делмар вспыхнул как девочка (или как омежка?) и шмыгнул носом — всё, что хотите, оме. А хотите меня? Огромные влажные серые глаза с надеждой вскинулись на меня… Тонкие ухоженные пальцы с розовыми блестящими ноготками теребили пуговку халатика на горле альфы…

Кхе! Кхе-кхе, — закашлялся я.

Ну-ка! Эй, кто там! Входите! — дверь в номер Делмара распахнулась, впуская пёструю толпу ночных бабочек, обслуги и охраны со всего борделя Юргена, давно уже почти в полном составе собравшихся в коридоре — это Роландан «по секрету» поделился. Сам он, улыбаясь, на целую голову возвышался над пищащей, хихикающей, ахающей и охающей оравой.

Меня, лежащего на кровати, облепили со всех сторòн, гладили, тормошили, теребили, спрашивали и сами же себе отвечали, вскидывали к потолку накрашенные глаза, улыбались и совершали ещё тысячу разных телодвижений, а я, бросив косой короткий взгляд на потерявшегося в шумной ватаге Делмара, сам протянул руки ко всем этим, в чём-то странным, в чём-то рассеянным и безалаберным, но очень хорошим, искренним людям — ведь, не могут же быть плохими люди, которых ты, не осознавая этого, заставил любить всех вокруг. И они с готовностью откликнулись (а любому внушению всегда очень трудно идти против внутренних установок личности и сложность для менталиста состоит в том, чтобы отыскать эти самые внутренние установки и использовать их в своих целях)… И смогли…

… Осталось только стать счастливыми…

— Оме, оме Ульрих! — Юрген, услышав шум, вошёл последним. Обниматься, естественно, не полез. Просто присел рядом на кровати, — здравствуйте, оме…

Народ немного попритих в своих восторгах и внимательно слушал наш разговор.

— А я вот опять в ваших палестинах, господин Юрген…

— Где?

— У вас я, у вас…

— Надеюсь, оме Ульрих, в этот раз обойдётся без кутежей?

— Я тоже на это надеюсь. Но… — я развёл руки в сторòны, дескать, не ручаюсь…

Народ, набившийся в номер Делмара, предвкушающе переглянулся.

— Хочу вас обрадовать, господин Юрген — Великая Сила была милостива к нашему Руди. Он снова стал искусником.

— О! — изумлённо выдохнули все присутствующие, за исключением Делмара — он-то видел, кто проявил к Руди милость. Нет, Сила тоже, поучаствовала, конечно…

— И что же мне делать теперь? Это ведь нового управляющего искать придётся, — расстроился Юрген.

— Замена нужна…

— Да-а…

— У меня есть для вас вариант, — я указал на Делмара.

— Ну., - замялся Юрген, — я подумаю.

— Подумайте, подумайте, господин Юрген. И это… я тут номер занял…

— Пустое, оме Ульрих, у нас после того вашего посещения поток клиентов увеличился, так что… Я не внакладе.

Действительно, все работники сексуального фрòнта после моего неосознанного, но мощного внушения, почувствовали друг к другу симпатию, атмосфера борделя неуловимо изменилась. Клиенты, чувствуя это, потянулись к Юргену в заведение. Они, ведь, всегда чувствуют, когда их встречают с любовью и неподдельным интересом. Доходы, естественно, выросли. У всех.

После этого разговора, восторженные поклонники потянулись на выход, уводимые Юргеном, а я относительно бодро встал, оделся, попрощался со всплакнувшим Делмаром, спустившись, попался внизу ожидающим клиентов «жертвам общественного темперамента», напоследок был ими зацелован (еле оттёрся от помады!) и вышел на начавшие темнеть улицы Лирнесса. Пройдусь пешком. Развеюсь, город посмотрю, осмыслю сегодняшний день…

* * *

Ну, вот видишь как… Только ты засомневался в необходимости присутствия около тебя Гризелда, как он тут же оказался пристроен. Может тебе агентство создать или ИП? Типа, устраиваем судьбы… За ваши деньги и с гарантией… И название — «Каждому своё», Jedem das Seine- по немецки… Круто, чо! Куда только вот вещички умерших пристраивать?

… И, главное, как это вовремя тебе плохо стало…

Но караул-то сменился… Гризелд ушёл, пришёл Делмар. Сменил омегу на альфу… Омегаподобного, но альфу… Дальше на кого меняться будешь? Вон, глава Совета города. Ух, мужик, так уж мужик! На него Делмара сменяем? А? Улька, как думаешь? Бум меняться?

Молчит.

Видимо, не понимает моего сарказма. Проще надо быть, Уленька, проще… И самому легче будет и люди к тебе потянутся…

Хотя итак уж… тянутся так, что деваться от них некуда…

И началось это… там… в подвале донжона… с Эльфи и Веника…

Я проходил по, где освещённым огнями кафе и ресторанчиков, где фонарями, а где и тёмным улицам Лирнесса, потихоньку поднимаясь выше, от моря. Из Жёлтого крейса, в котором был бордель Юргена, в Синий, прямой дороги вдоль берега моря не было.

Из одного тёмного переулка, густо заросшего лозами глицинии, аромат цветов которой долетел до моего носа, шептали, переговаривались невидимые в темноте собеседники:

— Лотти, где мы будем ночевать? Нас уже за сегодня третий раз выкинули из кафе.

— Не ной, Жизи…

— Да-а, не ной,