Среди гроз и теней - Анна Бруша

да, давай, сверкай на меня глазами… – он ухмыльнулся, отчего лицо его на несколько мгновений разгладилось и приобрело странное выражение. – Теперь я вижу, почему ты сводишь с ума.

Потом резко отстранился:

– Приведи себя в порядок, пока никто не увидел.

А затем он как будто случайно провел по груди Тиссы, чуть сжимая ее и втирая змеиную кровь в ткань.

– Собственность моего дорогого дяди должна выглядеть подобающе.

Тисса торопливо направилась к дому.

Вроде разговор завершился, но тролль пошел за ней.

– Ты могла бы быть со мной полюбезнее.

Она обернулась и окинула мужчину оценивающим взглядом, и вдруг нежно улыбнулась.

* * *

Я почувствовала, как стены дома давят, кровь стучала в висках, а живот сводило.

– Вы совсем побелели, тайрис, – заметила Гитте.

– Мне нужно прогуляться. Наведаемся в лавку, я поняла, что ленты и кружево совсем не подходят к наряду, в котором я буду на параде.

Весьма достойный повод, чтобы яло эманта могла выйти из дома, тем более в сопровождении служанки.

Мы неторопливо шли по улицам, я раздумывала о том, что увидела. Неужели Тисса настолько отчаялась? Но как же понимать ее послание? Неужели я так заблуждалась относительно ее намерений?

– Что, госпожа, – спросила Гитте, – твои буквы не хотят открывать тебе правду?

– Как ты… откуда?

Тролльчанка усмехнулась и поправила косу.

– Мои камни тоже иногда путают. Поэтому я держусь от книг подальше.

– Я неправильно поняла Тиссу.

– Читать знаки сложно, – сказала Гитте. – Но если ты так заботишься о чужой судьбе, мы можем попробовать ее прочесть.

– Я должна тебе признаться, – со вздохом сказала я.

– В чем же? А… ты хочешь знать о том, что тебя ждет…

– Нет. Я не верю в то, что будущее можно увидеть.

Гитте расхохоталась так громко, что на нас обернулись несколько троллей.

Я опасалась, что мои слова могут ее обидеть, но этого не произошло.

– Ах, тайрис, будущему все равно, веришь ты в него или нет. Оно просто наступает. И лучше к нему приготовиться.

В ту полночь мы расположились с ведьмой в моей комнате.

Она зажгла огарок красной свечи и произнесла долгое заклинание. Звуки ее голоса звучали завораживающе. Она просила особый туман, который скрывает будущее, отступить.

Лицо ее при этом было торжественным и строгим.

Потом из своего мешочка Гитте достала пять камней с таинственными знаками.

Она уставилась на них и нахмурилась. Вновь собрала их в мешочек и яростно встряхнула.

– Шутят, – коротко пояснила она и вновь достала пять камней.

– Хотят поговорить о тебе, тайрис.

– Не стоит, – отозвалась я.

Гитте вновь повторила весь ритуал заново, на этот раз лицо ее озарилось улыбкой.

– Вот теперь! – одобрительно сказала она.

– Что они говорят?

– Тиссу спасет король.

– Король?

Означает ли это, что кто-то попросит короля об этом? Люк? Да, в это вполне возможно поверить?

– Но при этом… камни ясно дают понять, что действовать нужно ей самой.

– То есть она сама должна встретиться с королем и просить его об избавлении от Мага?

– Нет. Тут что-то другое.

Гитте достала из мешочка маленькое голубое перышко и подожгла его. В комнате резко запахло паленым, даже зачесалось в носу.

Ведьма задула огонь и принялась водить дымящимся пером над камешками. Из ее горла выходил дрожащий низкий звук.

– Мммммммммм. Все решится в ближайшие дни, – свеча вспыхнула и погасла.

Мы остались сидеть на месте в темноте моей комнаты.

– Это все?

– Нет. Еще кое-что. От тебя потребуется много отваги, а мне нужно готовить пирожки.

– Пирожки?

– Да.

Я мотнула головой, мне казалось, что я ослышалась.

– Это тебе сказали камни?

– Тебе же многое говорят книги.

Глава 22

Гитте действительно принялась усердно готовить пироги. По вечерам дом наполнялся дразнящим ароматом. Когда Атали нанесла мне недолгий визит, то сморщила нос и строго-настрого запретила прикасаться к такой пище. Зато Аян и мрачный слуга вовсю наслаждались угощением.

От Атали я узнала, что король весьма доволен результатами своей поездки и скоро возвращается в столицу, а это значит, что парад наложниц пройдет в положенный срок. Весть о возвращении короля мне подтвердил и Йотун в одной из наших бесед.

– Возможно, твое предсказание окажется правдивым, – сказала я Гитте. – Говорят, что король сейчас в благостном настроении. Вот только как он узнает о Тиссе, ума не приложу.

– Это произойдет. Камни сказали весьма четко: Тиссу спасет король. От тебя потребуется отвага.

– А ты будешь печь свои пироги?

– Именно так.

* * *

Маг был в кабинете со своим мрачным родственником, который убил змею около озера. Обстановка в комнате была напряженной. Шторы были плотно задернуты, отсекая дневной свет.

– И что прикажешь мне делать? – раздраженно спросил Маг.

Мрачный тролль сидел в кресле, вытянув ноги, и молча следил, как его дядя нервно перекладывал бумаги на широком столе.

– Его может разозлить мое внезапное появление, но… однако же…

– Может принести многие выгоды, – мрачный тролль закончил фразу.

– Тогда решено, я поеду навстречу королю!

Маг поднялся, голос его окреп:

– Определенно. Я найду нужные слова, чтобы убедить его величество.

– Не сомневаюсь, дядя.

– Горм, я всецело полагаюсь на тебя в управлении поместьем и об этом… – он постучал по стопке бумаг на стол, – также прошу позаботиться.

– Конечно, – улыбка на мгновение озарила унылое лицо.

Маг собрался уходить.

– А девушка? – спросил Горм, и его глаза хищно блеснули. – Что с ней будет?

– Она ядовита, племянник. Дурманит разум мужчинам, лишает их власти. Лучшим решением будет ее продать. – Лицо Мага исказилось злостью, и в то же время на нем мелькнуло еще что-то… мучительное, темное.

– И покупатель уже имеется? – равнодушно спросил Горм.

– После. Сейчас не до этого. Я еще не окончательно решил.

– Конечно, дядя. Все ваше внимание должно быть сосредоточено на предстоящей встрече с королем.

Маг похлопал племянника по плечу.

Поместье он покидал в большой спешке в сопровождении небольшого отряда охраны.

Наблюдая за его отъездом, я все больше и больше позволяла себе поверить в предсказание Гитте.

Трудно было не увлечься подобными мыслями, наблюдая, как решение Мага ведет его прямо к королю. Вдруг в их разговоре всплывет имя Тиссы… кто знает, как все повернется.

Если он так жаждет ее продать, вдруг рассудит, что поэтесса с золотым голосом является достойным «подарком» его величеству, и таким образом освободит ее от своего влияния.

Мне нестерпимо захотелось написать Тиссе о том, что ждать избавления осталось недолго. Захотелось побыть тем «светлячком», который посылает крошечный огонек надежды.

* * *

Горм ходил по большому дому с таким видом, как будто действительно был здесь