Опальная жена генерала драконов - Эйси Такер

А потом… Потом это ощущение вновь испарялось, и я возвращалась в свою тьму. Уже почти родную, но все еще пугающую.

Столько раз я силилась открыть непослушные и тяжелые веки, но все впустую. Взгляд успевал лишь на мгновение выцепить свет и размытые невнятные образы, которые тут же меркли.

А затем разум начал немного проясняться и улавливать чужую речь. Только понять смысл фраз мне все еще не удавалось. Выхватывала лишь отдельные слова и различала голоса.

Порой я слышала голос Арэна. Тягучий, вибрирующий той тревогой, что неумолимо передавалась и мне. А иногда я слышала совсем незнакомые мужские голоса. В них не было тревоги, лишь напряжение и обреченность.

─ И что нам делать?

─ Я не знаю… Не знаю, как сообщить генералу, что его жену мы спасти не сможем. Она безнадежна, ─ разум ловит совершенно понятную мне фразу, и она словно разряд тока приводит меня в чувства.

Арэн все понял? Он знает, что я ─ это я?

Но я не безнадежна, я выберусь!

В испуге я широко распахиваю глаза. Знакомая мне спальня мужа наполнена тусклым светом вечерних сумерек, тишиной и запахом лекарств. Нет здесь незнакомых мне мужчин, чьи голоса я слышала. Есть только Арэн, дремлющий в кресле напротив меня в неудобной позе.

Горло дерет, и меня пробирает кашель, отчего муж тут же вздрагивает, открыв глаза, и я вздрагиваю вместе с ним.

─ Ты очнулась, ─ его губы дергаются в едва заметной улыбке, а ладонь тянется к моему лбу.

─ Очнулась, ─ голос хриплый и по-прежнему не мой.

Воспоминания бурной волной накрывают меня, возвращая в жестокую реальность, в которой я все еще нахожусь в теле Вераны.

─ Нужно выпить лекарство, ─ с нажимом произносит Арэн и вместо того, чтобы позвать на помощь слуг, он сам набирает в ложку темную настойку и подносит к моим губам, подхватив меня под голову.

Сдерживаю вновь рвущийся кашель и сухими губами касаюсь ложки, вбирая сладковато-горькую тягучую жидкость. Тонкая струйка лекарства бежит по краешку рта, и Арэн ловит ее подушечкой пальца, заботливо утирая мой рот.

─ Теперь нужно попить, ─ говорит он, словно с маленькой, и берет стакан с водой.

Хочу взять воду сама, но руки слабые и почти не слушаются, пальцы с трудом обнимают прохладное стекло.

─ Не нужно, я сам, ─ непривычно мягко произносит Арэн, останавливая мои попытки быть самостоятельной, и осторожно, по капельке поит меня.

Сделав несколько глотков, я устало опускаюсь на подушку. И без того малые силы моментально оставляют меня, и веки снова тяжелеют.

─ Почему? ─ спрашиваю едва слышно и из последних сил. ─ Почему ты вернул меня?

─ Потому что я взял ответственность за твою жизнь и не позволю тебе погибнуть, особенно из-за меня… ─ слова растворяются во тьме, подобно деревьям в густой дымке. ─ Я даю тебе слово, что все исправлю. Ты будешь жить…

Вновь проваливаюсь в сон, который на сей раз уже не кажется колючими путами. Он мягко обволакивает, словно в пушистые перины, помогает набраться сил.

В следующий раз я открываю глаза, когда спальня залита яркими полуденными лучами солнца. Чувствую я себя уже намного лучше. Сил даже хватает на то, чтобы приподняться на локтях, устроившись полусидя, и размять затекшие мышцы шеи.

Арэн неизменно сидит в кресле напротив, будто его кто-то насильно туда усадил и не отпускает. В голове всплывают слова, которые он произнес прежде, чем я снова уснула, и разливаются горечью в груди.

За жизнь Вераны он несет ответственность и считает, что она должна жить? После того, что он услышал от меня под воздействием зелья о темной магии, о несуществующем ребенке?

Это, и впрямь, любовь, раз даже после подобных признаний он готов беречь Верану не взирая ни на что…

─ Как ты себя чувствуешь? ─ хриплый голос мужа звучит устало, а признаки недосыпа налицо.

─ Вполне сносно, ─ прохладно отвечаю ему и отвожу взгляд, поджав губы.

Вроде бы я должна быть благодарна мужу за спасение. Я переоценила свои силы и недооценила риски. И как итог ─ могла просто умереть от холода. И наверняка бы умерла, если бы Арэн не пришел.

Но в том-то и проблема. Он пришел не за мной, а за Вераной. Это ее он спас от холодной смерти, а вот меня погубил и даже не скорбел. Так за что мне теперь быть благодарной?

Чувствую кожей, как Арэн смотрит на меня, сверлит пристальным взглядом. И моя выдержка трещит по швам.

─ Я хочу, чтобы ты ушел, ─ тихо, но настойчиво прошу я.

Арэн тут же поднимается из кресла. Но вместо того, чтобы шагнуть к двери, он приближается ко мне.

Наивная. На что я только рассчитывала? Лишь спровоцировала его на злость. Арэн ведь никогда не подчинится чужой просьбе, даже если это просьба его ненаглядной Вераны.

Шершавые пальцы обхватывают мой подбородок, заставляя поднять глаза на мужа и поёжиться.

─ Я все понимаю, ─ его голос звучит мягко, а в глазах, вопреки ожидаемой злости, плещется беспокойство. ─ У тебя есть причины злиться на меня, даже ненавидеть. Но позволь мне кое-что сказать…

Он опускается на постель рядом со мной, и от его взгляда мороз идет по коже.

Его мягкость слишком подозрительна. Хочется отодвинуться, спрятаться, но Арэн все равно не позволит этого, я ведь знаю.

─ Хрустальная птица, ─ лицо произносит он, и сердце подскакивает к горлу, там и застревая.

Что он сказал? Хрустальная птица?

Едва ли это может быть совпадение. Сказка, которую я написала когда-то, была про хрустальную птицу. Верана о ней не может знать, а если бы и знала, то вряд ли Арэн стал бы спрашивать ее об этой сказке.

Арэн поверил мне? Выходит, он все же заботится обо мне, а не о Веране, предавшей его и обманувшей?

От волнения во рту пересыхает, и я хватаю бокал с водой, осушая его до последней капельки.

─ Ты ведь помнишь ее историю? ─ спрашивает Арэн, глядя на меня с внимательным прищуром.

Киваю, сжимая прохладное стекло подрагивающими пальцами.

Арэн осторожно забирает у меня бокал, отставляет его на тумбу и вновь спрашивает:

─ Если помнишь, то расскажи, чем закончилась история.

Он проверяет меня. Хочет наверняка убедиться в том, кто именно сейчас перед ним.

─ Принц нашел в клетке лишь хрустальные осколки вместо птицы, ─ прогнувшим