Между друзьями - Вэнди Джинджелл

чтобы успокоиться. Как они вычислили, что он уже забрал последнего ребёнка? Он забрал её только вчера вечером — у него ещё не было возможности с ней поиграть. Он уловил момент, когда продавщица начала верить, что охотник за головами внезапно не бросится через весь зал, и вместо этого посмотрела на фотографию в своей руке.

— Это одна из них, — бросил через плечо охотник за головами, пока она рассматривала фотографию. — Кто-то, кому не понравилась идея о её исчезновении, связался с нами, когда мы уже искали этого изгоя. Мы искали его всю неделю.

— Он запредельный?

— Нет. Человек, — он сильно дёрнул, и секретарша вынырнула из темноты, полностью, по пояс, зажмурившись. Она слегка охнула и открыла глаза, когда чернила сошли с её лица, но смотрела только на охотника за головами. У Деррика сложилось впечатление, что она старалась не смотреть на пауков. — Ты мне это сказала.

— Ага, я знаю, но…

— Почему мы охотимся на человека-убийцу?

— Да, — сказала она. — Это. Я уверена, что ты специализируешься на Запредельных. У тебя такой вид.

Охотник за головами устремил на неё свой тревожный взгляд.

— Правда? Такой вид?

— Ага, — глаза продавщицы слегка сузились. — Твоя секретарша — человек?

Секретарша сказала: «Да», а охотник за головами заверил продавщицу:

— О да.

— Хорошо, — сказала она. — Кажется, она тебе понадобится.

— Она очень полезна, — сказал он. — Она поддерживает связь. Я просто выслеживаю убийц.

— Вы не сможете доказать, что я что-то сделал, — угрюмо сказал Деррик, прекращая борьбу теперь, когда его снова заметили. Это не было признанием, но лицо продавщицы замкнулось, как будто она восприняла это как признание. Ему не нравилось, что людям позволялось обвинять его в чем-либо. — Вы не найдёте моей ДНК нигде поблизости от места преступления, и в моём доме вы тоже ничего не найдёте.

— У нас уже есть ребёнок, которого ты оставил в школе, — сказала секретарша. Он заметил, что обычно её глаза были тёплого карего оттенка, но сейчас они были холодны как лёд.

— Кроме того, нас не волнуют улики и доказательства чего-либо! — радостно добавил охотник за головами. — Людям, которые нас наняли, тоже всё равно.

Продавщица пожала плечами, глядя на Деррика.

— Похоже, им всё равно. Тебе не всё равно, Джин Ён?

Вампир сказал: «Нет» по-корейски, но каким-то образом что-то сказало английскую версию этого в голове Деррика.

Деррик стиснул зубы. Через них он сказал:

— Вам лучше отпустить меня сейчас, иначе вы пожалеете об этом. Я нападаю на детей, не потому что не могу справиться с мужчиной — с ними просто веселее.

— Думаю, мы должны убить его, — холодно сказал вампир.

— Только не тогда, когда он связан, — хором ответили продавщица и секретарь. Продавщица добавила: — Он отвратителен, но мы не убийцы.

Охотник за головами открыл рот, словно собираясь возразить, но секретарша упёрлась одной ногой в землю и быстро и резко толкнула его локтем.

— В любом случае, — сказала продавщица, — мы здесь не боимся убийц, так что можешь не пугать нас. Я кусала парней и покрупнее тебя.

Деррик пристально посмотрел на неё.

— Если ты с первой минуты знала, кто я такой, зачем было играть в эти игры? — он любил игры, но исключительно на своих условиях — не было никакого удовольствия, если кто-то другой устанавливает правила.

— Я не знала, кто ты, — сказала продавщица. — Я просто знала, что ты приносишь чертовски плохие вести.

— Вы не можете, — раздражённо сказал Деррик. — У меня очень хорошо получается быть нормальным человеком!

— Интересная вещь, — серьёзно сказала продавщица, присаживаясь на корточки, чтобы поговорить с Дерриком лицом к лицу через мягкие, но явно неподатливые щупальца. — Когда кто-то упоминает, что его родители были убиты чем-то потусторонним, это обычно заставляет людей задавать вопросы. По крайней мере, большинство людей извиняются или как бы замирают.

— Мне плевать на твоих родителей, — с горечью сказал Деррик. Он был по-настоящему пойман, но у него ещё было время подумать о том, как выбраться, если бы только у него было немного тишины и покоя, чтобы подумать.

— Вот именно, — сказала она. — Ты даже глазом не моргнул: просто задал вопрос, который тебя больше всего интересовал. Тебе даже не пришло в голову, что ты должен сожалеть о смерти чьих-то родителей. Эту реакцию ты не сможешь скрыть — ты, вероятно, даже не осознаёшь, что делаешь это, потому что у ебя недостаточно мозговых связей, чтобы понять, что этого делать не следует.

— Ты с самого начала не доверяла мне, — упрямо сказал он. Он поступил нечестно. Она с самого начала была настроена переубедить его, и он был возмущён этим. У него хорошо получалось выглядеть нормальным — он умел сливаться с толпой.

— В смысле, первое, что ты сделал, это попытался заставить меня помочь, — отметила продавщица. — У меня нюх на людей, которым нужна помощь. Но я стала уверена только тогда, когда ты начал задавать вопросы о том, как использовать всё то, что узнал.

— Он умеет сливаться с толпой, — сказал охотник за головами. Комплимент в его устах был сущим пустяком. — Вот почему меня послали на его поиски. Я умею находить предметы, которые выглядят как люди, но не совсем ими являются.

— Я человек! — сказал Деррик, разозлившись на это больше, чем на что-либо предшествующее. — Этот… вампир укусил меня! Ты знаешь, что я человек!

— Ты упускаешь несколько важных деталей, — сказал охотник за головами. — Ты не запредельный, но я не думаю, что ты тоже считаешься человеком.

— Ага, у меня такое же чувство, — сказала продавщица. — Некоторые люди менее человечны, чем некоторые запредельные, которых я встречала.

— Я человек, — сказал ей охотник за головами; затем, как будто подумав об этом и решив, что что-то не так, он добавил: — Хотя я не в счёт. Мы рады, что вы живы: мы подумали, что вы, должно быть, друзья, иначе вы были бы мертвы к тому времени, как мы вошли. Не думали, что мы успеем вовремя, но, похоже, вы двое знаете, что делаете.

— Вы тоже, — сказала продавщица, указывая на щупальца, обившиеся вокруг Деррика. — Я как раз собиралась убить его, если он попытается причинить нам вред.

— Деньги будут выплачены независимо от того, жив он или мёртв.

— Мы не просто убиваем людей, — сказала секретарша, но произнесла это не так, как будто это было фактом. Она произнесла это почти с упрёком, как будто напоминала охотнику за головами.

— Да! Правильно! — сказал он. — Мы не просто убиваем людей по умолчанию. Не все пытаются убить нас.

— Не все, — ответила продавщица. — Но чертовски многие из них.

Глаза