Принц-консорт для королевы-попаданки - Елена Милютина

- Понятно. Только почему такие тайны?

- Так из-за Ее Величества. Мэтр Торнборн уверял, что королеве будет неприятно, что девушка будет так тесно общаться с ее женихом!

- Лесси, тебе неприятно? Ты будешь возражать?

- Если девушка профессионал в своем деле, то почему я должна быть против? Как я понимаю, вся помолвка была фальшивая. Ее даже магия не приняла. Так что мы оба свободны от взаимных обязательств! Пока.

- Лесси, помолвку мы проведем, не переживай, как только немного разберемся с заговором и заговорщиками. Это срочно. У нас меньше 10 дней на все, потом противники поймут, что все их планы разрушены. Что они придумают новое, неизвестно. Стажер, это не для разглашения, поняли?

- Я подписку давал, если что! И своих не предаю! – обиделся стажер.

- Прекрасно. Сейчас сюда придет Торнборн и виконт Мерисье, пропустишь внутрь без разговоров.

- Так точно!

- И давай, будущий коллега без чинопочитания. В нашем ведомстве рабочая обстановка неформальная!

- Понял, шеф!

- Пошли, Лесси!

- Одну минуту, шеф, разрешите, я проверю пациента и предупрежу. Вы все-таки с дамой!

- Молодец, действуй.

Стажер отсутствовал минут десять. Потом пригласил войти.

34.

Вошли. И это палата? Похоже, на президентский люкс! Гостиная, мебель совершенно не больничная, две двери, одна приоткрыта, видна смятая кровать, на ней раскрытая книга переплетом вверх. Видно, валялся в кровати, читал. Нас встречает совершенно незнакомый молодой человек, шатен, глаза карие, возраст не определить, скорее всего, ровесник Валлу. Ничего общего с принцем. Смотрю на брата. Тот обнимается с неизвестным, спрашивает про самочувствие. Тот благодарит. Говорит, все прекрасно.

- Если прекрасно, почему в кровати днем валяешься?

- Привык. Последние четыре года вел преимущественно ночной образ жизни. Отсыпался днем, якобы дневной сон! То, что матушка подглядывала из гардеробной, понял почти сразу. Так что и форму физическую восстанавливал после болезни и за знаниями в библиотеку ходил, и подглядывал за ней, и, каюсь, еду на кухне воровал, все ночью.

- А еду зачем воровал? Голодом же не морили?

- А ты попробуй на детской диете, посиди пару недель, взвоешь. Все измельченное, переваренное, несоленое, безвкусное. Каши эти, молоко. Вот и таскал на кухне, то пирожок, то кусок мяса. Первый год после болезни не до того было, двигаться учился, ходить заново, не до походов по тайным ходам. Потом расходился, занялся физической формой, вот и втянулся в ночную жизнь. Кстати, весь тот «игровой» комплекс по настоянию врачей построили. Мамочке пришлось заботу демонстрировать. Иначе, как меня на публике показывать. А то скинули бы ее вместе с мужем давно!

- А ты осведомлен был, оказывается.

- Газеты читал. В библиотеке подшивки были. Потом понял, что сам себя загнал в ловушку. Покажи характер, уничтожат. Несчастный случай подстроят. С внешним миром контактов нет. Все равно, что в тюрьме. Дважды «терялся», первый раз добрался до гор, в Княжество. Князь узнал, но запросил 100 000 за переход. Таких денег у меня не было. Как перевал контролируют, знал. Туда даже соваться не следовало. Второй раз попробовал на корабле уплыть. Нарвался на работорговцев. Тут узнавание спасло. Пытался сопротивляться, избили, связали, привели к капитану. У него ошейники рабские магические хранились. Капитан корабля узнал, и дядюшке сдал. Почему они не воспользовались такой возможностью, не знаю. Пару дней просидел в неизвестности, запертый в каморке. Но опять волнения спасли. Надо было меня народу предъявить. Так опять в проклятых комнатах оказался. Только решетки на окна и на балкон поставили, и уже вообще никуда не выпускали. Даже в парк.

- Ладно, все пока хорошо. Мне только нужно здесь заговорщиков устранить, и все. Сейчас я вас с виконтом обратно поменяю, и поговорим. Вместе с Лессиренной. Так надо. Она наша союзница. Потом все объясню. Гости пришли! Лесси, можешь присутствовать, если интересно. Торн, заходите. Виконт, как в прошлый раз. Раздевайтесь до пояса, будем меняться!

В гостиную вошли Торнборн и Яронир. Потом, Яронир и виконт разделись до пояса, встали рядом. Габариты тел у них были схожи. Брат что-то поколдовал, выкрикнул короткое слово, и вот, уже в брюках от больничной пижамы оказался Яронир, а в кюлотах – как я поняла, виконт!

- И что это значит? – спросила.

- Все вернулось на круги свои. Поняла?

- Нет. Давай без загадок.

- Я же тебе говорил, Яронир был под внешностью виконта, виконт – под его внешностью. Ты с ним помолвку и заключала, – засмеялся братик, – Только я предупредить должен. Если мне потребуется, то теперь я каждому из вас внешность могу сменить без присутствия оригинала. Так что, если припрет, сменю. Не удивляйтесь, если узнаете, что делали что-то, где-то, и с кем-то, чего вы никогда не умели и с тем, кого никогда не знали. Потом все объясню.

- Подожди, братец, так мы помолвлены, или нет?

- Нет, так что кольцо можешь вернуть. Кстати, оно родовое.

- И что дальше?

- А ничего. Сами разберетесь. Только над вами эта помолвка висеть не будет. И, Лесси, имей в виду, все это не для того, что бы тебя трона лишить. Тем более, у тебя пять лет есть. Только не тяните дольше двух лет. Время не резиновое. Но вступать в брак только по причине, что одной ребенка нужно, а второму из заточения сбежать, считаю в корне неправильным. Тебе, Ниро, еще с магией разобраться надо. Хорошо бы академию закончить. В 20 лет начинать еще не поздно. Кстати, деда твоего уже известили. Ждем его решения. А Лесси надо мужа погибшего забыть. И отомстить за него, кстати. Вот об этом и поговорим! Виконт, свободен, и спасибо!

- Вам спасибо, вы моих родных спасли.

- Тогда ступай в отпуск. Даю три месяца с сохранением жалования. И премию получи за особо сложное задание. Поезжай, успокой родных, и попробуй дела в имении наладить. Раньше оно хороший доход давало.

Виконт откланялся и вышел.

- Ниро, где можно поговорить без свидетелей? Что в той комнатке?

- Туда я не заглядывал.

Валлентейн распахнул дверь, там был маленький кабинет.

- То, что нужно. Ниро, возьми стул, тут только два. Заходите.

- Подожди, Валл, зелье возьму. Мне его пить через полчаса.

- Бери, стул я сам отнесу, не развалюсь. И нам что-нибудь прихвати,