Все потерянные дочери - Паула Гальего

Поэтому я начинаю медленно отступать, стараясь не издать ни звука.

— Я всегда думал, что ты счастлив с этой семьёй… с Эмбером, — продолжает Девин, и в его голосе невозможно уловить чувства. — Или твой король сделал что-то, чем тебя обидел?

Я сглатываю.

Ответа я не слышу: он запаздывает, и к тому моменту я уже отошла, ощущая растущее чувство вины.

Мне не следовало это слышать. И всё же… я уже знаю, что задам Арлану вопрос при первой возможности.

Глава 15

Одетт

С того момента, как нас проводили в покои, и до выхода проходит совсем немного времени. Спящий дворец мгновенно пробуждается: всех будоражит обещание грандиозного зрелища, и нам приходится решать быстро.

Нам нужна Лира, и нужна прямо сейчас. Возможно, её появление затормозит этот процесс, который явно не сулит нам ничего хорошего. Но я не хочу рисковать и оставлять Кириана одного, без моих сил. Поэтому облик Лиры принимает Ева.

Мы обе переодеваемся. Она надевает одно из платьев, найденных в шкафу: воздушные синие ткани разных оттенков плотно облегают талию и очерчивают вырез сердечком. Плечи открыты, никаких украшений. Все взгляды должны быть прикованы к Короне Львов, которую Нирида возлагает ей на голову.

— Может, пора подыскать что-то, что вызывает меньше ассоциаций с… насилием? — предлагает Ева, поправляя венец.

Нирида наблюдает за ней пару мгновений, прежде чем повернуться ко мне. — Вы уверены, что хотите поступить именно так?

Ева скрещивает руки на груди. То, как она переносит вес тела на одну ногу, чуть отставляя бедро, выдает в ней скорее её саму, чем Лиру. — Думаешь, я не способна сыграть роль, к которой меня готовили половину жизни?

Командор выдерживает её взгляд. И вздыхает, прежде чем посмотреть на меня: безмолвная просьба о помощи.

На мне платье менее царственное, но отнюдь не скромное. Легкая ткань мягко льнет к телу. Лиф, перекрещиваясь, облегает грудь, оставляя открытыми живот и талию. Юбка состоит из полупрозрачных летящих лоскутов багровых оттенков — как и всё платье — и стратегически распахивается при ходьбе, обнажая ноги от самого бедра.

— Я буду наготове, если Кириану понадобится помощь, — отвечаю я.

Ева фыркает, когда Нирида кивает; её явно задело это недоверие. Когда всё закончится, их ждет долгая бессонная ночь. Не хотела бы я сейчас оказаться на месте Нириды.

Мы вызвали стражу для сопровождения Лиры. Они уже ждут снаружи, вместе с Эмбер и Арланом. Те двое тоже переоделись во что-то более подобающее для двора: жилеты с золотой и серебряной окантовкой, высокие чистые сапоги, узкие брюки…

Арлан пораженно замирает при виде сестры. Он почти вздрагивает, столкнувшись с ней лицом к лицу, а Ева, безупречно играя роль, лишь едва наклоняет голову в приветствии. — Лира… Я не знал… Я не думал, что ты… — Я прибыла пару дней назад. — Но Девин ранее сказал… Ты была?.. — Здесь, — спокойно отвечает она. — Шпионы командора весьма дотошны. Рада видеть, что ты тоже добрался в целости, и надеюсь, путешествие было приятным.

Арлан растерянно кивает, и Ева не дает возможности задать больше вопросов. Она поворачивается к нему спиной, и в сопровождении стражи и самого командора, возглавляющей шествие, мы позволяем пажу вести нас.

Брат королевы трогается с места не сразу. — Как это возможно? — спрашивает он, нахмурившись.

Я могла бы повторить, что люди Нириды знают свое дело, но вспышка недоверия в его зеленых глазах заставляет меня промолчать. Он не ждет ответа; по крайней мере, не такого. Так что я просто иду с ним в хвосте процессии.

Мы быстро пересекаем коридоры и спускаемся по лестницам. Время от времени нам попадаются обитатели дворца, бегущие в ту же сторону: все при параде, будто поздний час вовсе не помеха для того, чтобы тщательно нарядиться.

Спустя какое-то время в переходе, по которому нас ведут, остаемся только мы: череда дверей в стенах, темные ниши и перекрестки, которые я стараюсь запомнить на всякий случай. Наконец мы останавливаемся перед створками с красивым рельефом, резко контрастирующими с камнем холодного темного коридора.

— Прошу на ту сторону. Располагайтесь, где вам будет угодно, — говорит паж.

Нирида с силой толкает двустворчатую дверь. Нас тут же заливает свет, и перепад настолько резок, что пару мгновений я ничего не вижу. Лира делает шаг вперед, и оглушительный рев заполняет всё вокруг. Аплодисменты, крики, вопли…

Я не сразу понимаю, где мы находимся. Как и Святилище Галерей, это место состоит из ярусов: десятки и десятки рядов поднимаются идеальным кругом к потолку. Здесь нет ни красивых фресок, ни рельефов из сусального золота. Пространство полностью открыто, являя взгляду темное небо и… огни. Змеящиеся линии зеленых, фиолетовых, синих и желтых оттенков сплетаются в прекрасном танце прямо над нашими головами. Никогда не видела ничего подобного. Северное сияние. Хотя здесь, должно быть, верят, что это Ортци, бог неба. Может, так оно и есть. Может, он тоже явился посмотреть на представление.

Мы, должно быть, все еще внутри дворца. Мрамор стен, пол и потолки галереи, в которую мы вышли — черные, чистого, глянцевого черного цвета. Отделка местами золотая, но преобладает красный.

Все трибуны поднимаются кольцом вокруг открытого потолка над бассейном: темные, глубокие воды, дно которых трудно угадать. Там может быть всего пара сантиметров, а может — бездна. Поверхность отражает северное сияние, золотые огни свечей и зыбкие тени тех, кто выглядывает из галерей, чтобы наблюдать.

Ниже нас расположен трон, и на нем, сидя к нам спиной, — мужчина в короне. На нем черный приталенный костюм, с виду простой, но богатый деталями. Волосы, черные как вороново крыло, аккуратно зачесаны назад. Сложение, хоть сверху судить трудно, кажется мощным, пропорции — благородными. Кожа рук, виднеющаяся из-под рукавов, — темная. Эгеон, король Илуна.

Он не оборачивается наверх. Несмотря на шум гостей, которые словно обезумели при нашем появлении, он не поднимает глаз. Королева Королей находится всего в нескольких метрах над ним, но он не удостаивает её взглядом. Послание. Провокация. Похоже, всё сложнее, чем казалось.

Я проглатываю ругательство и выхожу на балкон, где уже собрались остальные. Ева перегнулась через балюстраду, внимательно осматривая странное пространство. На первом уровне нет ничего, кроме ложи короля, отделенной от бассейна десятками ступеней. На другой стороне круга — дверь и узкий проход. Всё остальное — вода; этот странный и пугающий водоем, который отражает свет, но ничего не показывает из своих глубин.

Холод пробирает до костей. Взгляда на покрасневший нос Лиры достаточно, чтобы понять: