Электрический Дракон - Иса Белль

– Тебе не нравится?

– А?

Дэниел кивнул вперёд и я перевела взгляд с него на себя в отражении. Удлинённая по бокам чёлка уже украшала моё лицо. Длинная прядь гладких чёрных волос лежала на коленях.

– О… – я не знала, что сказать.

Подняв руку, дотронулась до неё.

В точности её.

Щемящее чувство поселилось внутри меня.

– Талия, ты в порядке?

Я резво закивала, улыбнувшись и повернувшись к мужчине лицом. Прядь волос слетела с моих коленей, показывая корочку из крови на одном из них. Рана не прошла мимо Дэниела, который протяжно выдохнул, будто вернулся в прошлую ночь.

– Не больно.

– Ты должна беречь себя, – напомнил мне он. – Я должен.

Он только и делал, что оберегал меня.

– Ты получил за меня пулю.

Если чтобы сберечь меня, на долю Дэниелу должно было выпасть вдвое больше испытаний, то я была не согласна.

– Не больно, – солгал он, когда заметил, как долго я смотрю на его перевязанное плечо.

Мы оба усмехнулись и в комнате повисло молчание. Тогда я повернулась обратно к зеркалу, любуясь своей новой причёской.

– Талия, – серьёзно позвал меня Дэниел, – я умру за тебя, если потребуется.

«Надеюсь, тебе никогда не придётся защищать меня ценой своей жизни» тут же пронеслось в моей голове, но вместо этого я спросила, как обычно:

– Правда?

И получила единственный ответ, который он когда-либо давал мне:

– Правда.

Глава 17

Дэниел: Я убью тебя.

Деметрио: Вы слышали, что сказано древним: «Не убивай, кто же убьет, подлежит суду». А я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду.

Шестая заповедь Библии, которую он цитировал, гласила «не убивай». Но меня, как и его впрочем, это мало заботило.

Дэниел: Я серьёзно, Деметрио. Это твоих рук дело!

Деметрио: Прекрати *смущенное эмодзи* Мне необязательно знать, что я *смущенное эмодзи* причина твоего стояка.

Я держал себя в руках, пока…

Деметрио: Сексуальность Талии меркнет на фоне моей. Я знал! Юх-у-у!

Дэниел: Она сексуальная?

Я поднял глаза и снова уставился на девушку.

Талия переоделась в шелковую синюю пижаму, украшенную черным кружевом по краям, и танцевала, стоя у плиты, спиной ко мне. Её задница, при движении выглядывающая из под коротких шорт, заставила сжать свободную от телефона руку в кулак от желания закончить переписку с Деметрио и прикоснуться к ней.

Она сексуальная.

На экране высветилось новое сообщение.

Деметрио: Нет? Не говори, что я плохо постарался.

Пару часов назад он привёз нам продукты, Уинтер и одежду для Талии. Но мы не покупали ей это. И девушка была удивлена, найдя в сумке пижаму, которую, казалось, видела первый раз в жизни.

Он купил её сегодня.

Дэниел: Я убью тебя.

Деметрио: Тот, кто не умеет прощать других, сжигает мосты, по которым ходит сам, так как нет человека, который не нуждался бы в прощении.

Как бы я не старался, даже толика возбуждения и раздражения позволили мне пропустить смешок.

Он на самом деле знал эту штуку наизусть.

Я встал со своего места, смотря на витающую повсюду чёрную дымку, которую не замечал ранее, потому что не видел ничего кроме пляшущей задницы Талии, и подошёл к девушке, остановившись у неё за спиной.

Тут же почувствовав моё присутствие, она закинула голову и встретилась со мной взглядом.

– Кажется, – Талия прикусила нижнюю губу, гримасничая, – что-то идёт не так…

Я перевёл внимание на сковородку, под стеклянной крышкой которой ничего не было видно, отодвинул девушку в сторону и взял полотенце.

– Это безопасно?

– Лучше отойди подальше.

Талия послушалась и сделала шаг назад.

Капли стекали с внутренней стороны крышки и падали в раскалённое масло, что привело к вулкану, который я собирался выпустить наружу. Схватившись полотенцем за ручку, быстро поднял крышку, чтобы еще больше воды не скатились с неё и…

Огромное облако дыма ударило мне прямо в лицо.

– Фу! – Талия заткнула нос, отворачиваясь.

Я закашлял, отмахиваясь. В глазах слабо зажгло.

Брызги масла встречались с кожей моих рук, обжигая её. Крышка со звоном приземлилась на столешницу, успев покрутиться, прежде чем остановиться, после того, как я выпустил её. Газ уже был выключен, а еда внутри сковородки походила на что угодно, только не на что-то съедобное.

– Хочешь попробовать? – с толикой надежды спросила девушка, оставаясь на месте.

Я замялся.

– Да, можно…

В любом случае я должен был проверить это на себе прежде, чем давать ей.

Глубоко вздохнув, что было ошибкой, потому что кухня провоняла гарью, схватил вилку и наколол на неё курицу. Наверное, курицу… В сыром виде она точно была ей. Поднеся её к губам, старался не смотреть, чтобы не передумать. И откусил.

Практически аппетитная чёрная корочка прятала под собой сырое мясо, которое я продолжал жевать, пока девушка с глазами полными упования наблюдала за моей дегустацией.

Я попытался улыбнуться, но, вероятно, вышло не очень правдоподобно, потому что выражение лица Талии из предвкушения перетекло в вину.

Она схватила салфетку со стола и переделала её мне со словами:

– Плюй, пожалуйста!

Незамедлительно я сделал, как и сказала Талия. Едва пережёванное мясо вместе с тем, что было в сковородке, полетели в мусорное ведро под раковиной. Девушка была не против.

Она проявила инициативу в приготовлении ужина, но, видимо, не просто не помнила, как готовить – она не умела. В этом не было никакой проблемы. Однако теперь я ещё больше не понимал, почему Талия решила, что её присутствие на кухне хорошая идея?

Она хотела научиться?

– Хозяин дома не убьёт нас? – спросила девушка, когда я остановился у холодильника, вытащив из него пачку молока и сделав первый глоток, словно он был свежим воздухом. – Я подумала, что накормить его…

– Неро? – прервал её.

Талия кивнула.

– Он в тюрьме.

Её брови подскочили кверху от шока.

– Не волнуйся, – сделав ещё глоток, успокоил я. – Он сам этого захотел.

Теперь девушка нахмурилась.

Когда Неро рассказал мне, что собирается временно оставить Каморру на меня, потому что Деметрио был настолько Советником, насколько я обожал, когда меня контролировали, а Арабелла к концу года отправила бы на тот свет половину синдиката за ошибки, на которые я закрывал глаза, если они не успевали испортить нашу репутацию до того, как их исправляли, и моё лицо выглядело точно так же.

Но я знал, что ничего лучше не описывало Неро, как – ненормально гениальный, поэтому согласился, будто у меня был выбор.

С тех пор прошло три года, и