Электрический Дракон - Иса Белль

Уинтер спала на другом конце стола. Её мохнатый набитый кормом живот торчал вверх, а четыре лапы были раскинуты в стороны, чтобы не мешать и без того тяжелому дыханию.

Я уселся прямо напротив Талии со своей порцией и заметил, что она уничтожила треть, не дождавшись меня. Или, возможно, причиной тому было то, что я загляделся на неё слишком долго.

– Вкусно?

Девушка широко открыла глаза, будто «вкусно» было недостаточно. Её рот был набит настолько, что она даже не смогла ответить мне, поэтому вместо этого подняла свободную от вилки руку и показала большой палец.

Я пропустил смешок.

Но стал жалеть, что решил не пытаться угодить Деметрио и не научился готовить ничего больше обычных макарон с сыром, чтобы иметь возможность кормить Талию.

Мы ели молча, перекидываясь взглядами и иногда посматривая на котёнка, который перекатывался с одного бока на другой, кряхтя от тяжести.

– Значит… – разрушив тишину, решила узнать девушка, – ты, Деметрио, Неро, Арабелла и Ангел? – она прищурилась, загибая пальцы свободной руки.

Я нахмурился, жуя.

– Девушка Деметрио, – пояснила Талия.

А, Ангел…

– Её не существует.

Брови Талии прятались за чёлкой, которая падала ей на глаза, но я был уверен, что она снова подняла их до самой линии роста волос.

Да, Деметрио говорил о ней так уверено, что было трудно поверить в то, что они были не знакомы. Что она была образом, который он придумал в своей голове, чтобы не свихнуться.

– Он не сумасшедший.

Во всяком случае, я на это надеялся.

Я вспомнил, что до сих пор не рассказал Талии, почему попросил её не говорить в присутствии Деметрио, что его было слишком много, и подумал, что не было момента более подходящего, чем эта минута.

– Это случилось после смерти его матери, – кусок в горло не лез при упоминании Эванджелины Асторе, поэтому я отодвинул тарелку в сторону, сомневаясь, что мне захочется есть после. – Он очень нежно любил её, как и она его.

Я до сих пор помнил, как сильно Деметрио плакал, позоря своего отца. Но ему было всего четыре, когда женщину… девушку, дарившую ему умиротворение в том месте, где его априори существовать не могло, заставили покинуть его.

– Он увидел слишком много для своего возраста и это отразилось на его психическом состоянии.

Развитие Деметрио и без того протекало медленно, а это уничтожило все результаты, которых он добился.

– Нам с Неро было не позволено навещать его ещё несколько дней после. Я не спал две ночи, будто в любую минуту наши отцы могли собраться вместе и нам выпал бы шанс увидеться с ним.

Однако я не сказал Талии, что у моей бессонницы было больше причин, чем я озвучил. В конце концов сейчас разговор шёл о моём младшем брате.

Решив не вдаваться в подробности, которые могли напугать её из-за её положения в нашем синдикате, произнёс:

– Следующие двенадцать лет он молчал.

Вилка со звоном выпала из рук девушки, разбудив котёнка, и сначала она даже не заметила ни того, ни другого, так как я быстро продолжил:

– Его мама была глухонемой, поэтому он выучил язык жестов быстрее, чем начал говорить. Мы с Неро тоже знали немного, потому что любили вести беседы с Эванджелиной. Нам не составило труда привыкнуть к нему «новому».

Несмотря на то, что он молчал все время пока был маленьким, даже так с ним всегда было весело.

Однажды, когда Деметрио было девять, Неро позволил ему залезть под капот своей машины. Мальчишка свалился со складной лестницы, которая поднимала его до нужного уровня, и измазался в мазуте. После чего самостоятельно выбрался оттуда, вернулся в дом и полез обниматься. Неро не пускал нас в кровать, поливая из шланга во дворе до тех пор, пока запах ацетона, с помощью которого мы отделались от этой дряни, прилипшей к коже, не смылся с нас.

Однако отцу Деметрио это всё же не понравилось. Он стал считать его неполноценным, что никак не помогало мальчику в восстановлении, поэтому он промолчал до тех пор, пока не пустил пулю в его висок.

Талия подняла вилку со стола, кинув её в уже пустую тарелку, и погладила Уинтер, успокаивая её и продолжая слушать меня.

– Сначала мы думали, что Ангел, про которого он нам рассказывал, это образ его матери.

Что вполне было логично, потому что Эванджелина Асторе была самым невинным существом, которого я когда-либо видел. Восемнадцать лет спустя ничего не изменилось.

– Только чем старше Деметрио становился, тем больше мы понимали, что он никогда не говорил о ней. И с тех пор находился в поиске освободительницы своей души.

Девушка не находила, что ответить мне.

Вероятно, эта история напугала её. Но если это так, то она не была готова узнать, что случилось за день до дня, изменившего всё.

Однако она удивила меня, встав со своего места и подойдя ко мне. Я повернулся в сторону, продолжая сидеть на стуле.

– Думаешь, он сможет найти её? – в глазах Талии показалось немного грусти.

– Придерживаюсь мнения, что она сделает это сама.

Как ты сделала со мной.

Ему нужно было лишь подождать. Только я боялся, что его спешка заключалась в том, что он чувствовал, что всё больше и больше терял связь с рассудком и верил, что у неё получится вернуть его.

Девушка устроилась между моих ног.

– Когда ты поцелуешь меня?

Мои ладони опустились к её талии.

– Мы уже целовались.

– Нет, – ладони Талии легли на мою грудь. – Это я целовала тебя. Ты лишь отвечал мне.

– Ты набросилась на меня, – напомнил я. – У меня не было выбора.

Девушка возмущённо подняла брови, заставив нас обоих позабыть о печальной истории, которой я поделился с ней, чему я был благодарен, потому что не любил вспомнить об этом.

За одними воспоминаниями тут же следовали другие.

– Потому что иначе…

А я собирался искоренить их и заменить на более приятные.

Я резко поддался вперёд, зажав бёдра Талии своими, чтобы она не повалилась назад, и впился в её рот своим. Наши зубы лязгнули друг об друга, потому что я не рассчитал силу, с которой хотел поцеловать её вот уже весь день.

– Иначе, что?

Талия задыхалась под напором, который я задавал. Мои губы не отпускали её ни на секунду.

– Ты бы никогда не поцеловал меня, – с придыханием озвучила девушка.

– Ты не знаешь, как часто я целовал тебя в своей голове.

Бесчисленное количество раз.

И поцелуи происходили в процессе чего-то более приятного. Часть я уже успел