В ловушке - Вера Холлинс

один раз, но тратим время на то, чтобы угождать другим и забывая о собственном счастье, забывая, что мы те, кто должен жить со своим выбором, а не они.

Почему это так важно? Почему важно, являемся ли мы би, геями, толстыми, уродливыми, глупыми, неудачниками или любым другим ярлыком, который навешивает на нас общество?

— Все будет хорошо, — успокаивающе сказала я. — Просто не скрывай и не подавляй то, кто ты есть, несмотря ни на что. Я делаю это с тех пор, как себя помню, и теперь я пытаюсь найти способ жить, свободной от своих страхов. Так что не позволяй им победить. Мы с тобой найдем способ быть собой.

Он отстранился, но не разорвал контакт между нами, держа меня за локти.

— Почему ты так добра ко мне?

— Почему я не должна быть такой? Ты мой друг.

— Никто не относился ко мне так, так, так хорошо, как ты. Я никто. Я не стою твоего в-в-времени.

Я покачала головой.

— Не унижай себя. Ты очень хороший, Кевин. — Я ущипнула его за щеку. — Ты лучший друг, о котором только можно мечтать.

Он опустил руки. Его губы изогнулись в грустной улыбке, когда он уставился в небо.

— Друг, да?

Я открыла рот, чтобы подтвердить это, но остановилась. Я чувствовала, что хожу по тонкой грани.

— Ты знаешь, что я действительно забочусь о тебе.

— Да, я знаю. Ты заботишься обо мне… но как о друге.

— Я… — вздохнула я. — Прости. Я знаю, что ты чувствуешь ко мне, но… я просто не чувствую этого к тебе.

Он выглядел все более расстроенным с каждым моим словом, и я ненавидела причинять ему такую боль. Он схватился за перила, а его глаза переместились в небо.

— Я знаю. Но я надеялся, что я тоже тебе понравлюсь, и я… и я также смогу забыть о Хейдене. Это так глупо с моей стороны влюбляться в него. Или в тебя.

Я наблюдала за его профилем.

— Может быть, тебе нравится кто-то еще? Я имею в виду, как насчет Маркуса?

Он нахмурился.

— Маркус?

— Да. Я знаю, может, ты так не считаешь, но я думаю, что вы двое будете потрясающе смотреться вместе.

Он испустил долгий вздох и оттолкнулся от перил.

— Я не уверен, что смогу быть с ним, Джесс. И как я могу ему нравиться с моим заиканием?

— А почему ты не должен ему нравиться с твоим заиканием? Твое заикание — это не то, кем ты являешься, помнишь? Я вижу, что Маркусу все равно, и тебе тоже не должно быть до этого дела. Заикаешься ты или нет, ты милый, хороший человек, и ты заслуживаешь самого лучшего.

— Тогда почему я не могу тебе понравиться? — Он провел рукой по своим зализанным волосам, умудрившись их испортить. — Неужели нет способа, чтобы я тебе понравился?

Мой взгляд проследил за облаками, скрывающими звезды, толстый слой сожаления покрыл мою грудь. Дрожь пробежала по моему телу.

— Кевин, я… я не могу. Мне нравится другой.

— Я знаю. Это Блейк, не так ли? Несмотря на то, что он всегда издевался над тобой, ты влюбилась в него.

Мне не понравилось обвинение в его тоне. Я не повернулась, чтобы посмотреть на него, сжав руки в кулаки на перилах.

— Да. Я влюбилась в него, несмотря на то, что он мой мучитель. Больная, да? Ты, наверное, считаешь меня глупой, но думаешь, я не пыталась избавиться от этих чувств? Это нелегко.

Он схватил меня за руку, и я посмотрела на него. Тоска в его глазах была слишком сильной для меня.

— Я могу помочь тебе забыть его. Мы оба можем забыть наши г-г-глупые увлечения и быть вместе…

— Ты вообще понимаешь английский, Беркс? Или тебе нужно, чтобы я перевел тебе «Мне нравится другой»? — Произнес глубокий голос, и мое сердце остановилось.

Черт возьми, нет.

Блейк стоял всего в нескольких футах позади нас, скрестив руки на груди, с непроницаемым выражением лица.

Он все слышал.

ГЛАВА 14

Мой мир рухнул. Он услышал это. Он услышал, что он мне нравится. Меня сейчас стошнит.

— Я ей нравлюсь, а не ты, так что перестань пытаться заставить ее полюбить тебя. А теперь проваливай, — сказал Блейк, указывая большим пальцем на заднюю дверь, чтобы Кевин ушел.

— Нет. Я-я-я не оставлю Джесс наедине с тобой. И мы с Джесс разговариваем, так что тебе следует уйти.

Ноздри Блейка раздулись, и он бросился на Кевина, схватив его за плечо.

— Ты правда так мне отвечаешь? Ты хочешь, чтобы я заставил тебя уйти, Беркс?

— Не трогай его! — Я подскочила, чтобы оторвать его от Кевина, и оттолкнула его, заслонив Кевина своим телом. — Он ничего тебе не сделал, так что не смей его трогать.

Его хмурое выражение стало еще сильнее.

— Мне нужно поговорить с тобой, а он нам мешает.

— Я не хочу с тобой разговаривать, — сказала я, но это была ложь. Я хотела поговорить с ним, как бы глупо это ни было. Я хотела узнать, почему он здесь и что он услышал. Я хотела получить ответы на вопросы, которые становились все громче в моей голове день за днем.

Он наклонил голову, прищурив глаза.

— Ты не умеешь лгать. Думаю, тебе не терпится узнать, что я скажу о твоем маленьком признании.

Сильный румянец окрасил мои щеки, и я отвернулась. Моя кожа покалывала от его близости.

Я ненавижу его, ненавижу его, ненавижу его.

— Ладно. Мы поговорим.

— Джесс, — разочарованно сказал Кевин, но я не смотрела на него, не могла, вместо этого уставившись на свои туфли.

— Все в порядке, Кевин. Иди. Мы закончим наш разговор позже, хорошо?

Он не ответил сразу, и я чувствовала, как он наблюдает за мной.

— Ладно. Я найду Мел. Напиши мне, если… — Его голос затих, и Блейк фыркнул.

— Что? — Насмешливо спросил Блейк. — Если ее ранит большой злой волк? Ты будешь ее рыцарем в сияющих доспехах?

Кевин поднял подбородок, вызывающе глядя на него, отчего я открыла рот.

— Может быть.

Ухмылка Блейка исчезла.

— Ты действительно хочешь умереть.

Мое сердце сжалось от страха за Кевина. Я не хотела, чтобы он пострадал из-за меня.

— Иди, Кевин. Я скоро приду.

— Ладно, — пробормотал он и потащился обратно в дом.

Я спустилась по лестнице крыльца и пошла по каменной дорожке подальше от Блейка, мне нужно было это расстояние между нами. Воздух стал прохладнее. Несмотря на то, что я находилась на открытом пространстве,