Дотла 2. Красная королева - Анна Эйч

– Нет, – смеюсь и отрицательно машу головой, – он всегда первый в очереди на что-то сладкое, поэтому для начала я сделаю ему яичницу с овощами и хамоном.

– Тогда обязательно возьми дыню, – продавщица протягивает мне небольшой жёлтый плод, источающий тонкий сладковатый запах. – Пусть поест мальчик как следует.

Я смеюсь от желания этой женщины накормить всех вокруг, будто они её собственные дети.

– Спасибо большое, – забираю дыню и укладываю её в свою сумку. – Взвесь мне ещё инжира, пару абрикосов и клубники.

– Сейчас всё будет, красавица! – Джуана начинает возиться с пакетами и весами.

А я решаю использовать это время для покупки других продуктов.

– Я пойду пока к Марии, попробую урвать немного творожного сыра, – хихикнув, отхожу к соседнему прилавку.

Спустя час я с полными сумками, довольная, насыщенная живым общением и сытая – мне пришлось попробовать всё, что собиралась купить, – возвращаюсь домой. Пока я накрывала на стол, Лукас успел полить цветы в нашем маленьком саду и починить качели на террасе, мягкая сидушка которых постоянно слетала с деревянного каркаса.

Ближе к десяти утра мы уже сидим за невероятно вкусным завтраком, который полностью состоит из фермерских продуктов, и наслаждаемся утренним мягким солнце под мерный шум бескрайнего океана.

***

Я переехала сюда, потому что устала от большого города. Работаю архитектором на фрилансе и выполняю заказы, которые поступают от различных компаний – они привлекают меня как дополнительного архитектора в команду или дают небольшие проекты на аутсорс. За годы работы у меня скопилась достаточная клиентская база, чтобы иметь постоянный поток заказов. Поскольку я не являюсь штатным архитектором ни в одной из компаний и могу выполнять заказы, находясь в любой точке мира, решила найти место, которое по-настоящему наполняет меня энергией.

Так я оказалась здесь, в Эрисейре.

И хоть теперь все мои дни очень похожи один на другой, я ни о чём не жалею. После завтрака мы с Лукасом идём на пляж, где южный ветер лениво гоняет волны, а песок под ногами всё ещё хранит прохладу ночи, а после я ухожу на второй этаж дома работать. Здесь я оборудовала себе кабинет: в углу стоит небольшой стол с ноутбуком, а у всегда распахнутой двери на маленький балкон расположился огромный мольберт. На нём я рисую первые варианты идей, и после нескольких эскизов и перерисовок начинаю проектировать задумку в специальной программе.

После обеда, когда солнце уже не такое безжалостное, я, как правило, возвращаюсь к работе, а затем вместе с Фениксом иду на пляж рисовать. Работа архитектором предполагает не так много творчества и свободы, как мне хотелось бы – редко приходят запросы на смелые или поистине оригинальные проекты. Чаще всего это базовые объекты, требования и инфраструктура которых ограничивают возможность для творчества. Поэтому я рисую! Рисую океан, когда он меняет цвет от бирюзового до тёмно-синего, Феникса, когда он гоняется за волнами, Лукас, когда тот читает, прислонившись к скале или что-то мастерит во дворе. Рисую людей, гуляющих по пляжу, наш дом, возвышающийся над всем городом, словно маяк среди терракотовых крыш.

С недавних пор это маленькое хобби стало приносить мне небольшой заработок. Мы с Лукасом как-то гуляли по городу и забрели в уютный книжный магазин, где пахло старой бумагой и лавандой. Пока он выбирал книгу, я разговорилась с девушкой по имени Анна – она занималась социальными сетями магазина и была русской. Я, собственно, потому и начала диалог, услышав родную речь среди португальского щебета.

Анна помогает владелице сделать это место одним из главных пунктов путеводителя по Эрисейре, потому что для туристов это выглядит как что-то действительно интересное, атмосферное – место, которое погружает в другую реальность. Я очень хорошо понимала, о чём она говорит, ведь сама не была местной. Для меня уклад жизни в этом городе стал открытием, а не обыденностью, как для тех, кто родился здесь.

Слово за слово – и вот Анна уже знакомит меня с владелицей, и мы договариваемся о продаже моих картин в магазине. Анна почти пищит от восторга и начинает закидывать нас идеями, как это можно преподнести для туристов. Её энтузиазм заразителен – глаза горят, руки активно жестикулируют, помогая донести свои идеи.

Пару раз в сезон Анна организовывает мероприятие, где туристы могут пообщаться со мной, получить автограф на картину. Здесь всегда присутствуют еда и напитки, которые предоставляет соседнее кафе – оно расширяет свою террасу до входа в книжный магазин, таким образом превращая всё это в многофункциональную зону отдыха: хочешь – читай прямо в магазине, пей кофе, слушай музыку или общайся с художником, чья картина будет висеть у тебя в гостиной.

Разве не прекрасно?

***

Я неспешным шагом подхожу к своему любимому месту на диком пляже. Об этом уголке знают только местные, поэтому сейчас здесь всего пара человек. Солнце постепенно отдаёт бразды правления вечерней прохладе и лениво прячется за горизонт, расплываясь золотистыми полосами по водной глади.

Расстилаю льняное покрывало с кисточками, раскладываю принадлежности для рисования и с лёгким стоном удовольствия погружаю босые ноги в ещё тёплый песок.

Простое действие, а столько наслаждения.

Свежий морской воздух наполняет лёгкие и ласково треплет мои спутавшиеся волосы, которые я уже давно не укладываю, позволяя им рассыпаться естественными упругими волнами.

После серии картин, где я запечатлела самые счастливые моменты своей жизни под жарким солнцем, мне захотелось поиграть с тенями и создать несколько полотен с красотой португальского вечера. Первым станет этот потрясающий закат.

Я затачиваю карандаш и принимаюсь за работу. Хотя какая это работа – это любовь. Настоящая, бескорыстная, без боли и страдания. Исцеляющая любовь.

Грифель неспешно наполняет пористую поверхность молочного полотна, переплетаясь линиями и рождая на бумаге эскиз, который и близко пока не передаёт красоты происходящего перед моими глазами.

– А мой портрет нарисуешь?

Слышу я за спиной и чувствую, как немеют конечности.

Вот он – момент, которого я ждала первые три года после того, как сбежала из Москвы. Ждала, затаив дыхание, в страхе, что мой хрупкий мир снова рассыплется, как песчаный замок от лёгкой волны. Этот голос я узнаю, даже если он будет звучать среди тысячи других. Он останавливает дыхание, ставит на паузу весь внешний мир, заставляя всё моё внимание сузиться до его терпкого баритона.

Набираю воздух, дышу глубоко, чтобы успокоить нервы и усмирить пульсацию в груди.

Вижу его боковым зрением, но не решаюсь поднять глаза. Продолжаю смотреть на полотно, пытаясь предугадать дальнейшее развитие