Кровь песков - С. К. Грейсон

миг Кира задержалась, будто колебалась, — и вновь поравнялась со мной. Я проглотил сухость: лишь бы её близость не отвлекала. Отгородился от тела рядом и протянулся к переплетению пустыни — найти нить к цели.

Вместо обычного ковра — тугой клубок, как узел переката. Словно мы вышли к узлу течений; выдернуть правильную жилку — невозможно. Голоса загудели в голове, перекрывая удары Алзы.

Я тряхнул головой. Кашель в сознании не стих. И тут — голос послушнее, плотный, как солнечный клин через щель в тенте:

— Там. — Кира показала.

Я повернул туда — и, правда, на горизонте дрожал кровавый мазок: знамя на ветру.

Без слова я пустил Алзу в карьер. Но жеребец рядом уже выстрелил; Алза сама рванула — держать.

Если бы я был хуже в седле или Алза — хуже лошадь, было бы туго. Кира ехала так, будто родилась в стременах, а боевой жеребец под ней плыл силой.

Я лёг вперёд, руки — на крепкие плечи кобылы. Под грудиной шевельнулась магия — как всегда, когда даёшь Алзе лететь. Но в этот раз это не то нечто, что нужно душить. Мы тянулись за большИм конём; шёпот в голове множился — но в этой какофонии звучала радость. Хвост жеребца хлестнул по маске; на миг я почти захотел почувствовать его по коже.

Взгляд поймал пыль слева — и редкая тишина, что приходит в погоне, разлетелась. Соперники на флаг.

Я подвёл Алзу на перехват. Кира выпрямилась, тоже заметила отряд — и ушла следом.

Сокращая дистанцию, я насчитал пятерых. На руках — зелёные повязки. Мы шли быстрее, но они были ближе к цели. Я выдернул тупую саблю, готовясь связать их и не дать никому вырваться к знамени.

Они потянулись к оружию — поздно. Я отвёл клинок в сторону, и Алза, вздрогнув, резко нырнула за круп зелёного — плоским ударом в грудь. Хруст ключицы и тело, летящее из седла. Не задерживаться.

Разворот — второй. Он держался крепче: успел поймать мой широкий замах. Я размахом отвлёк — и ногой зацепил его ногу. Алза — умница — подыграла. Всадник сложился и вывалился на песок.

Я поднял голову — двое зелёных уже мчали к флагу. Прежде, чем броситься за ними, третий встал мне на срез.

Кира — ушла на левую дугу. Сабля у неё так и не вышла из ножен — да и не собиралась, кажется. Она просто выстрелила из седла — и приземлилась на чужого коня. Рука — под плечи — и рывком стащила его вниз, в песок.

Я вернулся к своему. Парировал несколько его выпадов — и врезал свободной рукой по челюсти. Он сложился через шею лошади и медленно сполз в песок.

Я снова глянул вперёд — и внутри тихо заорал. Пятый зелёный летел к знамени без помех. А Кира… бежала по спине его коня поперёк.

Пески, что она творит?

И увидел: шестой всадник с красной повязкой. Аслан держал курс к флагу — а она явно резала ему дорогу.

Меня ударило — стаей адаксов, лбом в грудь: если наша команда проиграет, я лишусь шанса на обруч. И Кира это понимала.

Беззвучный крик, и я врубил Алзу в погоню — туда, где все четверо сходились на одной линии к знамени. Оно торчало на гребне дюны; вокруг — ловушки: каменное кольцо — достаточно высоко, чтобы перепрыгнуть мог только мастер; в песке — заострённые колышки; ямы, что легко пропустить, если глаз на противнике. Все мы вынуждены были сбавить, лавируя.

Я доверил Алзе выбирать безопасную траекторию и держал взгляд на Кире. Она уже почти настигла Аслана; тот — и зелёный — были в нескольких сотнях метров от флага — ближе, чем я. Алза быстра, но отыграть столько — трудно.

Аслан — наша лучшая ставка, если только Кира не собьёт его. Надо было остановить её.

Алза почти поравнялась с носом её жеребца, когда я увидел это — пятно иного цвета: зыбучие пески, если умеешь читать пустыню. Любая мысль, кроме одной, вылетела: Кира. Остановить.

Я выбросил себя из седла. Мой вес врезался в неё. Руки сомкнулись вокруг её корпуса — и инерция утащила нас через круп её коня — прямо в зыбучую яму.

Она взвыла — живым звуком; выгнулась и дернулась так, что перевернула нас. Но я не отпустил. Песок принял меня первым; её вес вдавил сильнее — и тут же потянул её следом.

Я тут же разжал руки, распластался и задвигал ногами — чтобы не уйти глубже. Песок уже дошёл до плеч. Мы лежали вплотную: её спина — к моей груди. На краю сознания подступала паника — и вдруг в голове стало странно тихо. Как будто там появилось место.

Я пытался собрать мысль; магия закрутилась — но вместо выхода из ямы дала лишь тепло и виток у висков.

Крик Киры прорезал тишину — и едва не утянул меня так же, как песок:

— Дайти!

Она шевельнулась — её руки были не связаны, моё падение приняло на себя удар. Её корпус ушёл вперёд. Я вытянул шею и только успел заметить золотого жеребца над кромкой: он подставился, и Кира, уцепившись, выволокла себя из ловушки.

Надеюсь, я задержал её достаточно, чтобы она не помешала Аслану взять знамя. Я раскрыл рот — звать Алзу — не знал, как вытянусь без рук. Поздно.

Последнее, что я увидел, прежде чем песок сомкнулся над головой, — хмурый взгляд Киры, присевшей у копыт своего коня.

Глава 16

КИРА

Если я ничего не сделаю — через несколько секунд угроза Вайпера для Келвадана исчезнет. Даже если лорд Аласдар и клан Катал не оставят мысль уронить Великий город, тяжесть у основания шеи — знание, что встреча с Вайпером неизбежна, — спадёт.

Чёрные кончики его перчаток ушли под зыбучий песок. Я перевела взгляд к знамени. Зелёный всадник и Аслан сцепились, решая, кто вырвет флаг и проведёт свою команду дальше. Я ухватилась за гриву Дайти, готовая взлететь в седло и рвануть к флагу. Если Вайпера не станет, ничто не мешает надеяться, что красные возьмут верх и останутся в Испытаниях.

Но прежде чем я поднялась, мой взгляд поймал его кобылу — она металась у кромки зыбуна, визжа от ужаса, как только что исчез её хозяин. От этих криков у меня свело желудок, подступила волна тошноты.

Я застыла, мечась глазами между схваткой на горизонте и тёмной пастью песка, где мгновение назад исчез Вайпер.