Флоридский ветер перемен - Лиза Гарм

не тревожила её, терпеливо наблюдая за красивым профилем своей флоридской девочки. Невольно вспомнила слова одного из классиков, который отважился сказать, что чья-то боль рождает вдохновение у великих творцов. Наверное, так и создаются шедевры, затрагивающие душу.

Глава 25

Мэдисон Аддамс

На часах семь утра, суббота. Мне бы поспать ещё немного, да не спиться.

Осторожно спускаюсь на кухню, чтобы не разбудить маму. Высыпаю кофе в турку, ставлю на плиту и думаю, как оживить себя. Состояние измученное, делать ничего не хочется. А впереди дорога и шумная ночь.

Беру дымящуюся чашку и выхожу на террасу, вдыхая свежий запах раннего утра. На аллее тишина, не видно даже бегунов.

Цепляю светлый дом Эмилии и тепло улыбаюсь. На втором этаже горит свет, подсказывающий, что мой подарок судьбы уже не спит. Наверное, строчит свои статьи с утра пораньше. Она у меня такая, ответственная и дисциплинированная. Сначала работа, потом гулянки. Восхищаюсь ею.

Как же мне будет её не хватать — только моя потерянная душа и небесные свидетели знают. Очень хочу оставить подругу рядом, найти бы людей в нужных кругах.

Делаю глоток бодрящего напитка, отгоняя грустные мысли. Алекс мне сейчас нужна как никогда, но я не могу решить проблему по мановению палочки. Дебильные законы.

Тишину улицы разрывает урчащий мотор, усмехаюсь, замечая раритет, колеса которого стремятся выкатиться из арок. Мустанг Шелби сам лично. Неужели такие еще в строю?

Серебристый конь медленно катиться по улице, давая окружению возможность оценить себя. Когда он останавливается у моего дома, я давлюсь глотком кофе. Никак не ожидала.

Меня начинает немного потряхивать, когда дверь распахивается и из машины выбирается одна из теней моего прошлого. Тайлер Равьер собственной персоной. Внутренняя радость требует, чтобы я кинулась ему на шею, долгая разлука и золотой фонд прошлых воспоминаний стремится нарисовать теплую улыбку на моем лице, но я держусь из последних сил.

Дружбы больше нет.

Напоминаю себе об этом и меня отпускает.

Черная футболка сидит монолитно, черные авиаторы скрывают глаза, бардак на голове намекает что кто-то недавно проснулся. Но пахнет приятно, душ успел принять.

Скрываю истинные чувства под маской безразличия и задаю первый попавшийся вопрос:

— Пенсионера ограбил?

— Помниться, раньше ты в первых рядах стояла, чтобы сесть за руль.

— Четырнадцать лет назад?

— То есть сейчас взрослая Мэдисон имеет что-то против классики?

Молчу, разглядывая изменившиеся черты лица. Того школьного подростка больше не осталось, передо мной стоит взрослый крепкий мужчина, от которого пахнет деньгами и уверенностью в собственных силах. Повелительный взгляд, пронзительные глаза, прямая спина, бицепсы больше чем опорные столбы моей навесной крыши, и упрямство, впитанное всеми клетками натренированного тела.

Хотя нет, что-то осталось от юнца. Дурь ещё пылает в этих насыщенных глазах.

— Зайдешь? — Спрашиваю, закончив свое блуждание по знакомому с детства лицу.

Тайлер все это время молча разглядывал меня в ответ.

Прячусь за кружкой, делая вид что пью кофе. Не люблю, когда меня изучают с долей исследовательских замашек. Снова пришел сказать, что я дура? И без него обойдусь.

— Приготовишь мне фирменный омлет? — Оживает бывший друг. — По-братски.

Усмехаюсь и отворяю дверь, пропуская его вперед.

Проходим на кухню, где я сразу приступаю за свое коронное блюдо. Тайлер усаживается на высокий стул разделочного стола, и задумчиво возит взглядом по интерьеру. Какое-то время он молчит, а потом задает вопрос не о чем:

— Ремонт сделала?

— Года три назад, — Отвечаю, нарезая помидоры.

— Как мама?

— Нормально, — Чувствую тяжелый взгляд на своей спине. Тишина раннего утра давит, напряжение отказывается растворяться. Именно так я и представляла себе этот разговор.

Может пора к делу? Не выдерживаю и задаю главный вопрос:

— Ты же не по бывшей однокласснице соскучился, расскажешь, что тебя привело в мой дом?

— Однокласснице? — Со смешком спрашивает.

— Ну дружба нас уже давно не связывает, остались только соц роли.

— Ты сама виновата в смерти нашей дружбы.

— Тай, давай не будем… — Облокачиваюсь на столешницу, откидывая нож.

— Не будем, я не собираюсь напоминать тебе о Канемане, но твой откуп я не прощу никогда.

— Тайлер, о чем ты? — Оборачиваюсь на него и стреляю непониманием.

— Деньги, которые ты мне кинула с процентами. Сразу после нашего разговора о Рейнаре. Я оценил твои попытки списать меня со счетов.

— Тай, ты дурак? — Ошарашенно выдыхаю. Я хорошо помню тот день. И его злобное сообщение, чтобы я затолкала бабки как и свою дружбу себе в задницу. — Я вернула тебе то, что тебе причитается! Это были твои деньги!

— Это была моя помощь! — Цедит сквозь зубы. Вижу, друг детства начинает заводиться. Вот та самая дурь. — Я не просил ничего возвращать! Ты сначала уличила меня в моих попытках лезть не в свое дело, а после тупо перечеркнула нашу десятилетнюю дружбу прямой попыткой откупиться.

Я отворачиваюсь обратно, хватая нож. Чувствую, как увлажняются глаза. Как же он не прав:

— Я хотела как лучше, — Тихо отвечаю, сдерживая слезы. — Но если хочешь так думать — думай. Не в моих правилах кого-то убеждать в обратном.

Беру себя в руки. При нем я никогда не боялась открывать своих истинных чувств. Он знал обо мне всё. Но теперь мы чужие.

— Беспринципная бунтарка в тебе не умерла. Это радует, — Голос друг возвращает свои спокойные ноты. Тайлер всегда быстро отходил как и воспламенялся. Ничего не поменялось. — Я приехал сюда не отношения выяснять.

Продолжаю готовить завтрак и жду продолжения.

— И? — Спрашиваю, когда пауза затягивается. Он решил убить меня пыткой любопытства?

— Рей здесь, — Зачем-то говорит он. Пульс ускоряется, у меня начинают трястись руки. Горло забивает песком, глаза увлажняются. Сглатываю, концентрируясь на том что делаю. Надо успокоиться.

— Зачем ты мне это говоришь? — Беру под контроль свой голос.

— Он жениться через пару недель, ты в курсе?‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— В курсе, — Стараюсь отвечать спокойно, не смотря на пожар в груди. — Как не знать, когда об этом трубят все новостные ленты.

— И все еще не хочешь ему рассказать правду?

— Тай, — Разговор дается мне тяжело, встреча с тенями из прошлого создают месиво в голове. Чувства и эмоции сжимаются в клубок и не дают мыслить прозрачно. — Нет смысла о чем-либо рассказывать, теперь по той причине, что он нашел себе женщину. Зачем ему правда? Давай оставим это в прошлом.

— Вы два упрямых барана, которые будут жалеть всю оставшуюся жизнь, — Тайлер горько усмехается. — Я больше не буду напоминать вам о вашей тупости.

Не нахожусь, что ответить. Он спасает ситуацию и сам переключается на другую тему:

— Ладно, проехали. Есть