Предательство по-драконьи. Сладкая месть - Екатерина Гераскина

но ее не так много как было раньше. Она теперь равномерно распространилась по миру. О том, что Завеса пала никто от меня и моих людей не узнает. Дальше выбор за вами. Выйти к нам или продолжать дальше жить на Холмах. У меня нет на вас времени. Моя женщина в опасности.

— Может, это не твой ребенок. Мало ли чей он, — едко заметил Альтавиан, сидя на полу и потирая разбитую губу.

— А мне плевать, — бросил я. — Она в опасности. И пока я жив, я буду заботиться о ней и её ребёнке.

— Ты её истинный, Дрейкмор, — печально вздохнула Элилаэль. — Вы связаны. Я открою портал и перенесу вас сразу в город.

Я кивнул.

Удивляться тому, что Лира — моя пара, просто не было времени. Кажется, степень моего шока зашкаливала.

Лира чуть было не погибла.

Лира беременна.

Лира моя истинная. Чего не бывало много тысячелетий.

Драконьи боги!

А ещё она может быть беременна от меня.

Нет.

Я уверен, что она беременна от меня!

Мысли били в висках, хаотично сменяя друг друга, но одна оставалась неизменной: «я не успел бы — и потерял бы её. Их».

Я сжал кулаки, заставляя себя дышать ровно.

Лираэль жива.

Лираэль носит моего ребёнка.

Мои люди быстро собрались вокруг меня. Мы забрали камни, наполненные до предела, а потом — миг, и мы вышли прямо в районе парка.

Напротив возвышалось здание старейшего банка империи.

Именно отсюда пропала Лираэль.

Прохожие вокруг застыли, ошарашенно уставившись на нас. Они просто не понимали, как в центре города, прямо посреди парка, вдруг оказалось полсотни вооружённых людей.

— Камни в «Империю», — скомандовал я Гройсу, не теряя времени.

Отобрал пятеро наемников, приказал им отправляться к Фэйрвуду.

— Держите периметр его дома под охраной. Никого чужого туда не пускать. Если кто-то попытается сунуться — действуйте по обстоятельствам.

Наёмники кивнули, принимая приказ без лишних вопросов.

Я провёл рукой по лицу, ощущая, как адреналин всё ещё бушует в крови.

Сначала — домой.

Привести себя в порядок. Остыть. Успокоиться.

Прийти в себя.

А потом — к ней.

К Лираэль.

К моей женщине.

Я крепко пожал руку Гройсу. Назначил его ответственным за доставку камней в «Империю».

Остальные наёмники уже собирались разъезжаться по точкам. Часть уходила на базу, чтобы ждать дальнейших приказов, часть — оставалась дожидаться транспорт и следовать к дому Фэйрвуда.

— Отзвонитесь, когда будете на месте. И доложите об обстановке.

Наемник, что взял на себя командование этой группой кивнул.

Крайс тоже собирался уходить.

— У меня ещё дела, — бросил он, застёгивая куртку. — Займусь аварией Лираэль. Узнаю, что парни нарыли.

— Я пока свяжусь со следаком. Может быть, у него есть подвижки в поиске Айзека и Роуз, — сказал я.

Крайс кивнул.

— Держи меня в курсе, — приказал я. — Скоро присоединюсь к тебе.

Мы пожали друг другу руки, и он ушёл.

К тому моменту, когда все разошлись и погрузились в омнибус, оперативно подогнанный. Грэм подогнал мой мобиль. Я сел в недорожник, завёл двигатель и рванул домой.

Как только я переступил порог особняка, напряжение пронеслось по всему телу, словно удар током.

Слишком тихо. А потом я понял, что не увидел ни одного охранника в периметре. Выругался. Набрал на артефакте связи сообщение Крайсу и следаку.

Дома должны были быть Вера и Серафима.

Я молниеносно выхватил пистолет, скользя взглядом по каждой тени, по каждой детали в холле.

Осторожно, почти бесшумно прошёл вперёд.

Шаг.

Ещё один.

Гостиная. Оттуда тянуло страхом. Всепоглощающим. Отчаянным.

Замер на мгновение, напрягся ещё сильнее — и медленно вошёл.

Я застыл на пороге гостиной, сжимая пистолет в руке.

Картина передо мной мгновенно разбудила ярость.

На коленях перед креслом, белая как мел, дрожащая, с расширенными от ужаса глазами, сидела Вера.

В кресле был Айзек.

Он крепко прижимал её к себе одной рукой, а другой — держал пистолет у её виска.

На полу, у стены, без сознания лежала Серафима.

Охраны не было.

Только мы трое.

Я поднял оружие, нацелил прямо в голову Айзека.

— Отпусти её.

— Брати-и-к, — заплакала Вера, но Айзек снова толкнул ее и та подавилась слезами и замолчала.

Айзек медленно повернул голову, его голубые глаза метнулись ко мне, полные злобы.

— Ты даже не удивлён, да? — процедил он.

Я медленно шагнул вперёд.

— Я знаю, что ты крыса. Только не думал, что настолько тупая крыса.

Он усмехнулся, резко дёрнул Веру ближе, заставляя её задыхаться от испуга.

— Ты, Райдан, причина всего этого. Всё из-за тебя.

— Ты совсем двинулся?

— Я говорю серьёзно! — заорал он, лицо его исказилось от ненависти. — Ты украл у меня жизнь! Ты украл у меня отца! Ты даже не понимаешь, как было бы лучше, если бы ты сдох тогда в руднике!

Вера всхлипнула, но замерла, едва дыша.

— Ты выбрал, кем быть, Айзек. Быть предателем. Мерзавцем. Это не моя вина.

— Да?! — он сжал пальцы на пистолете. — Тогда выбери и ты, Райдан.

Палец Айзека медленно скользнул на спусковой крючок.

— Либо Вера… либо ты.

Он повернул пистолет от её головы ко мне.

— Только твоя смерть освободит моего отца. Освободит меня. И вся твоя «Империя» станет моей.

В голове загудело.

Я чувствовал, как дракон внутри рвётся наружу, требуя крови.

— Ты даже не представляешь, сколько раз я хотел тебя убить, брат. — Он усмехнулся. — И вот, наконец, ты здесь.

— Выходит, все это только из-за денег? — скривился я.

Я смотрел прямо в его глаза.

— Знаешь, что самое паршивое, Рай?! — голос Айзека дрожал, но не от страха, а от злости. — ВСЕГДА. ВСЮ ЖИЗНЬ я БЫЛ НА ВТОРОМ МЕСТЕ!

Он дёрнул Веру ближе, пистолет в его руке дрогнул, но он тут же снова взял себя в руки.

— Ты был лучшим! ВСЕГДА, ЧЁРТОВ ЛУЧШИЙ! — Айзек почти плевался, его лицо исказилось от презрения. — Все твердили, какой ты умный, какой ты сильный, настоящий Дрейкмор! Как тебе всё даётся легко, как тебя уважают, как ты смог поднять «Империю»!

Он хрипло засмеялся, но в этом смехе не было веселья.

— А я? Я был никем! Просто лишним! Просто твоим грёбаным двоюродным братцем, который всегда стоит в тени! Помощником. Секретарем. Посыльным. Мальчиком на побегушках.

Глаза Айзека сверкнули, губы задрожали, но он продолжал:

— А знаешь, что было последней каплей?! Она. Агнес.

Он судорожно втянул воздух, сжал зубы так, что на скулах заходили желваки.

— Я любил ее, Дрейк. ЛЮБИЛ, ЧЁРТ ВОЗЬМИ! А она?! Она даже не взглянула на меня! Знаешь, что она сказала, когда я наконец набрался храбрости ей признаться?

Айзек криво усмехнулся.

— Ты всего