Контракт на соблазн - Яна Шелдон

сердце болезненно сжалось. Маша уехала с кем-то из гостей, но с кем? Куда? И где её искать? Пальцы сильнее стиснули руль.

Почему она так взбесилась из-за денег? Это ведь просто деньги.

Но Маша была не такой, как многие девушки, в его окружении. Она не хваталась за богатство, не ждала дорогих подарков и лёгких решений. И именно это в ней его бесило и притягивало одновременно.

Он усмехнулся. Лука порой думал, не итальянка ли Маша - характер с огнём, упрямая до невозможности. Она могла кричать на него так, что все внутри закипало и в тот же момент, внутри вспыхивало дикое желание: заткнуть её поцелуем, прижать к себе так, чтобы дыхания не хватало. Лука сам не понимал, что с ним творится.

Он провёл рукой по волосам, сорвал галстук и расстегнул верхние пуговицы рубашки. Ночь была душной, мысли путались. Фары встречных машин слепили глаза, и он начинал злиться - на неё, на себя, на всё абсурдность ситуации.

— Я найду тебя, Маша. Обязательно найду. — прошептал он сам себе.

И тогда… Лука не знал, что именно сделает. Он уже не был уверен, хватит ли сил отпустить, в голове появилась навязчивая мысль удержать её любыми способами.

Она нужна мне.

Маша.

Она почти сбежала вниз по лестнице, юбка длинного платья путалась в ногах, глаза застилали слёзы. Маша даже не понимала, куда бежит, просто прочь, подальше от него, от его голоса, от этого чувства, которое не давало дышать. В груди всё горело.

Ветер обдувал её лицо, смешиваясь с горячими слезами. Сад перед домом был залит мягким светом фонариков, развешанных между деревьями и вдоль дорожек. Казалось, это какой-то сказочный мир: музыка, смех, гости, звон бокалов. Но Маша видела лишь расплывчатые силуэты людей, которые неспешно расходились, кто-то смеялся у ворот, кто-то уже прощался и садился в машины.

Она хотела лишь одного – выбраться отсюда, пройти мимо всех, оказаться заворотами и остаться наедине со своими мыслями.

— Синьорина Мария? — окликнул её мужской голос.

Маша вздрогнула. Но это был не он. Не Лука. Он все еще остался стоять там..на террасе. Маша вспомнила его глаза, полные удивления и непонимания.

Она обернулась и увидела мужчину, который махал ей рукой. Он подошел, улыбаясь. Маша сразу узнала его.

— Ренато… — поздоровалась она.

Тот подошёл ближе, взял её ладонь и, чуть наклонившись, коснулся губами.

— Мария? Это и правда вы! — сказал он искренне. — Я надеялся вновь встретить вас сегодня. Но почему-то не мог найти?

Маша смутилась и смахнула остатки слёз, надеясь, что он ничего не заметил.

— Я тоже рада вас видеть, — тихо ответила она. — Просто… захотелось выйти подышать.

Она почти молилась, чтобы он не задавал лишних вопросов.

Но Ренато, похоже, не заметил её состояния или сделал вид, что не заметил. Его улыбка была светлой, открытой.

— Хотите прогуляться? — спросил он.

Маша замялась, а потом неожиданно для самой себя выдохнула.

— Отвезите меня отсюда.

Он слегка удивился, но кивнул.

— Конечно. С радостью.

Ренато подвёл её к машине: чёрной, блестящей, явно новой. И галантно открыв дверь помог сесть, а затем сам устроился рядом. Шофёр ждал на месте, и, когда Ренато коротко кивнул, машина плавно тронулась.

— С вами всё в порядке, Мария? — спросил он, вглядываясь в её лицо.

Маша заставила себя улыбнуться.

— Да. Просто… Голова кругом от праздника и всего этого шума.

Она сказала это с лёгкой усмешкой, словно шутя, но внутри было пусто и больно.

— Вы необычная, — сказал Ренато задумчиво. — Большинство девушек наслаждались бы вечером, танцами, комплиментами. А вы… ищете тишину.

Маша отвела взгляд к окну. Огни улиц мелькали быстро, словно кадры кинофильма.

— Куда вас отвезти? — спросил он мягко.

— Всё равно, — ответила Маша.

Он посмотрел на неё улыбаясь и вдруг предложил.

— Тогда - площадь Микеланджело, ночью оттуда открывается лучший вид на Флоренцию.

Маша кивнула. Она не думала, просто хотела уехать подальше.

Когда они приехали, и шофёр притормозил у подножия лестницы, ведущей на холм, они вышли из машины и поднялись пешком наверх, шаг за шагом. Перед Машей открывался потрясающий вид на ночную Флоренцию: сотни огней, купол Санта-Мария-дель-Фьоре, горделиво возвышавшийся в темноте, мосты через Арно сверкающие цепочками фонарей.

— Красиво, правда? — сказал Ренато, глядя вперёд. — Я часто приезжаю сюда, подумать.

Маша слушала его рассеянно, но постепенно ловила себя на том, что его спокойный голос успокаивает: Ренато рассказывал об истории площади, о том, как здесь любили собираться художники и влюблённые пары. Маша позволила себе улыбнуться.

Они прогуляли почти час и время прошло незаметно. Маша немного отвлеклась, дышала свежим воздухом, злость утихла.

Ренато повернулся к ней и спросил.

— Простите за нескромный вопрос, Мария, — он чуть наклонил голову, взгляд был внимательным, но мягким. — Ваш жених… Лука Конти. Он ведь дал мне понять, что вы его невеста. Но разве он не будет волноваться, из-за того, что вы исчезли с праздника?

У Маши внутри что-то болезненно кольнуло. Она на секунду задержала дыхание, не зная, как правильно ответить.

— Ничуть, — произнесла она спокойным тоном, хотя сердце забилось быстрее. — У его семьи сегодня особенный вечер. А я просто захотела немного свободы. Вернусь и он даже не заметит моего отсутствия.

Маша изобразила лёгкую улыбку, стараясь скрыть, что каждое слово даётся с трудом.

Ренато нахмурился, но больше вопросов не задавал.

— Спасибо вам за компанию, — сказала Маша спустя несколько минут. — Но мне уже пора.

— Я отвезу вас обратно, — предложил он.

— Нет, не стоит, — покачала она головой. — Хочу немного пройтись сама, а после вызову такси.

Он снова удивился, но настаивать не стал и лишь проводил взглядом, когда Маша уходила.

Она шла по оживленным улицам Флоренции. Люди сидели за столиками кафе, слышалась легкая музыка, воздух был тёплым и наполненным ароматами ночного города.

Её мысли вновь и вновь возвращались к Луке и их ссоре. Маша уже немного остыла, но в голове всё ещё не укладывалось, то что Лука не спросив её, сделал всё по-своему. Решил за неё.

И всё же, когда первая волна злости улеглась, Маша смогла оценить ситуацию более трезво и ощутила, что теперь, когда долг перед банком погашен, она может вздохнуть спокойно. С души будто убрали тяжёлый груз. Фирме больше ничего не угрожало, и ночные